– А с ней что будем делать? – спросил Одноглазый.
– Наложите на нее несколько этих ваших удушающих заклинаний. По одному на каждую лодыжку и запястье. И двойное вокруг шеи. – Среди прочего у нас было небольшое стадо, и с годами Одноглазый и Гоблин, подгоняемые своей невероятной ленью, разработали для управления им специальные удушающие заклинания. Чем дальше животное забредало от определенной черты, тем плотнее и плотнее они сжимались. – Она – изобретательная женщина. К тому же и богиня на ее стороне. Я бы предложила убить ее, но в этом случае нам не дождаться помощи от Сингха. Если же она ухитрится сбежать, тогда другое дело. В случае успеха она просто умрет от удушья. Если же она только попытается сделать это, пусть потеряет сознание от недостатка воздуха. И еще – никаких постоянных контактов ни с одним наших людей. Не забывайте, что ее тетушка, Душелов, сделала с Лозаном Лебедем. Кстати, Тобо, как там Лозан? Ничего интересного не говорит?
– Он только играет в карты, Дрема. Болтает все время, на, в основном, всякую чушь. Вроде дядюшки Одноглазого.
– Ты вбил это мальцу в башку, жаболицый? – прошептал «дядюшка».
Я закрыла глаза и начала большим и указательным пальцем массировать бровь, стараясь изгнать образ Вайры-Нага из своего сознания. Хотя было соблазнительно не делать этого – как в каком-то смысле рептилия, он мог жить-поживать себе спокойно, не связанный никакими обязательствами.
– Я так устала…
– Не понимаю, какого черта мы не отступимся? – прокаркал Одноглазый, – Черт, кто, спрашивается, десятилетиями рвался в Хатовар? Капитан, не мы. А в результате кто сидит в дерьме по уши? Вот то-то. И теперь вы, две дуры-бабы, затеяли святой крестовый поход, задумали воскресить Плененных. Плюнь ты на это дело, Малышка. Найди себе славного паренька. Лучше потрать время на то, чтобы вскружить ему голову. Нам никогда не вырвать их оттуда. Смирись с этим. Просто думай о них как о покойниках.
Предатель, живущий в моей душе, каждую ночь перед сном нашептывал мне то же самое. В особенности, насчет того, что нам никогда не вернуть Плененных.
– Нельзя ли вызвать нашего любимого покойника? – спросила я у Сари. – Одноглазый, спроси его, что он думает о нашем плане.
– Уф! К черту. Давай, жаба, займись этим. Мне нужно принять лекарство, подкрепить силы.
Чуть ли не улыбаясь, несмотря на свои больные суставы, Гота заковыляла вслед за Одноглазым. На какое-то время эти двое исчезнут с глаз долой. Если повезет, Одноглазый быстро налижется и отрубится. Если нет, он вернется, пошатываясь, сцепится с Гоблином, а нам придется уговаривать его уняться. Веселенькое получится дельце.
– Ну, наш блудный сын на месте. – Сари удалось-таки зазвать Мургена в его туманное вместилище.
– Расскажи-ка об этой белой вороне, – попросила я его.
– Иногда я оказываюсь как бы внутри нее, – озадаченно ответил он. – Но не по своей воле.
– Сегодня в Чор Багане мы захватили Нарайана Сингха и Дочь Ночи. В это время там болталась и белая ворона. Выходит, ты был там.
– Нет, не был. – Он выглядел совсем уж сбитым с толку. И даже обеспокоенным. – Я не помню этого.
– Думаю, Душелов заметила ворону. А она знает всех своих ворон наперечет.
– Я там не был, но откуда-то знаю, что произошло, – продолжал Мурген, – Неужели со мной снова происходит то же самое?
– Ладно, успокойся. Расскажи лучше, что именно ты знаешь. Мурген повторил каждое слово, сказанное Душеловом, и описал все, что она делала после того, как спряталась от наших стрелков.
– Она знает, что Сингх и девчонка у нас, – сказала Сари.
– Интересно, она догадывается, зачем они нам понадобились? Между этими двумя и Отрядом старая вражда.
– Она только тогда успокоится и решит, что дело именно в старой вражде, когда увидит их тела. Она еще не до конца уверена, что Лозан мертв. Протектор – очень подозрительная женщина.
– Ну, подсунуть ей труп Нарайана будет нетрудно. В городе миллион тощих, грязных, маленьких стариков с дурными зубами. Другое дело – красивая двадцатилетняя девушка с голубыми глазами и кожей чуть бледнее, чем слоновая кость.
– Серые определенно засуетятся, – сказал? Сари. – Независимо от того, подозревает она что-либо или нет, Протектор не захочет, чтобы в ее городе творилось что-то непонятное.
– Думаю, Радиша придерживается другого мнения насчет того, чей это город. Что напоминает мне кое о чем, что все время вертелось где-то в подсознание. Выслушай и скажи, что ты об этом думаешь.
21
Когда Бходи прокладывали свой путь через толпу, многие одобрительно похлопывали их по спинам. Входи воспринимали это благосклонно, хотя и в свойственной им вяловатой манере. Большинство людей поддерживает их, это хорошо.
Очередной коленопреклоненный жрец исчез в пламени, как только Серые начали оттаскивать с дороги его помощников.
Густой дым повалил кверху, сформировавшись в череп Черного Отряда. Единственный глаз, казалось, злобно глядел прямо в души всех, кто толпился вокруг. В утреннем воздухе отчетливо прозвучал голос:
– Их дни сочтены.
И вдруг на деревянном заборе, защищающем восстанавливаемую стену, на высоте человеческого роста возникли мерцающие буквы, нанесенные известью. Они складывались в слова: «Воды спят», «Мой Брат Не Отмщен», которые медленно ползли туда и обратно.
На крепостном валу тут же материализовалась Душелов.
Еще одно, больших размеров, облако дыма поднялось над горящим Бходи. Возникло лицо – лучшее изображение Капитана, на которое оказались способны Одноглазый и Гоблин. Оно заговорило, обращаясь к замершим в благоговейном ужасе людям:
– Раджахарма! Долг Князей. Знай: Княжеский Сан – это доверие. Князь – это облеченный высшей властью и наиболее добросовестный слуга народа.
Я начала выбираться из толпы. Происходящее, без сомнения, больно задело Протектора и могло подтолкнуть ее к импульсивной реакции.
Оказалось, ничего страшного. Вроде бы она ничего не делала, но внезапно подул ветер и разогнал дым. Одновременно он раздул пламя, пожиравшее Бходи, и разнес по городу запах горящей плоти.
22
Когда господин Сантараксита поинтересовался причиной моего опоздания, я сказала правду.
– Еще один Бходи сжег себя перед Дворцом. Я смотрел. Ничего не мог с собой поделать. Тут, конечно, колдовство замешано.
Я описала, что видела. Как и многие, наблюдавшие за происшедшим собственными глазами, Сантараксита, казалось, испытывал одновременно и отвращение, и любопытство.
– Как ты думаешь, Дораби, зачем Бходи делают это? Я знала, зачем. Не нужно быть гением, чтобы понять их мотивы. Ставило в тупик одно – их решимость.
– Они хотят таким образом дать понять Радише, что она не выполняет своих обязанностей по отношению к таглианцам. Ситуация кажется им до крайности ужасной. Поэтому они выражают свое мнение способом, который невозможно проигнорировать.
– Я тоже так считаю. Однако остается вопрос: что может сделать Радиша? Протектор не уйдет только потому, что кому-то она не по душе.
– Простите, Сри, но у меня сегодня много работы, а я еще, к тому же, и опоздал.
– Иди, иди. Я должен созвать бхадралок. Может быть, нам удастся выработать для Радиши рекомендации, которые помогут ей ослабить хватку Протектора.
– Удачи вам, Сри.
Она ему – и всему бхадралоку – ой как понадобится. Только самая невероятная удача может вложить в руки Сантаракситы и его закадычных друзей оружие, способное погубить Душелова. Подозреваю, что эти умники из бхадралока даже не осознавали опасности противостояния, на которое решились.
Я вытерла пыль, вымыла полы, проверила ловушки для грызунов и только потом заметила, что в библиотеке почти никого нет. Спросила у Баладитая, старого копииста, куда все подевались. Оказалось, остальные копиисты тут же разбежались, как только старшие библиотекари отправились на собрание своего бхадралока. Копиисты знали, что бхадралок – это бесконечная говорильня, где часами будут жаловаться и спорить, и просто устроили себе выходной.
Не следовало упускать такую возможность. Я начала просматривать книги и даже зашла так далеко, что забралась в закрытый фонд. Баладитай не замечал ничего. Он не видел дальше трех футов от своего носа.
23
Джауль Барунданди дал в напарницы Минх Сабредил молодую женщину по имени Рахини и отправил их убираться в личных комнатах Радиши. Ими руководила женщина, которую звали Нарита, толстая, склочная особа, проникшаяся неизвестно на чем основанной идеей собственной важности. Нарита недовольным тоном заявила Барунданди:
– Мне нужно еще шесть женщин, чтобы как следует убраться в помещении Совета после того, как покончу с комнатами княгини.
– В таком случае, возьми сама веник в руки. Я вернусь через несколько часов. Надеюсь, к этому времени дело сдвинется с мертвой точки. Я дал тебе лучших работниц, которые имеются в моем распоряжении. – И Барунданди отправился портить настроение кому-то другому.
