ко мне домой. У меня там спрятаны все записи. Что, если копы найдут то, что у меня есть на вас?
— Записи? - Бекки напряглась.
Дик поднимает брови и смотрит на меня. Хм. Я и забыл об этом.
— Прямо сейчас, - добавляет она.
— Детка, успокойся. - Я подхожу к ней. — Все в порядке...
— А что, если они их найдут? - повторяет она и снова начинает плакать. — Я не могу... Я никогда не прощу себе, если у вас будут неприятности… - Она начинает всхлипывать.
— Хорошо. Я пойду. - Не хочу, чтобы она расстраивалась. Я хочу, чтобы она поправилась и уехала из этого гребаного места, чтобы мы могли жить дальше.
— Прямо сейчас? - спрашивает она, всхлипывая. Киваю головой. Потом она смотрит на Бекки. — Ты пойдешь с ним?
Бекки выглядит так, будто собирается отказаться, когда Остин смотрит на всех нас. — Вы не оставите нас с Бекки на минутку?
— Конечно. - Я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее в лоб, а затем следую к выходу.
— Как ты думаешь, о чем она хочет поговорить? - спрашивает Дик.
— Не знаю. - Я вздохнул. — Она была очень взволнована этим. Можешь спросить у Бекки, когда она придет сюда.
Он качает головой.
— Мы не разговариваем.
— Я понял. - Было неловко сидеть вдвоем в палате Остин.
— Она все еще злится из-за Эвана Скотта? - спросил Беннет.
— Помимо всего прочего. - Он вздыхает, а потом добавляет: — Все кончено.
Брови Беннета поднимаются к линии роста волос, и я хмурюсь.
— Что значит "все кончено"?
Он опускает взгляд на свой телефон и начинает набирать текст.
— Это не загадка, Коул. Я сказал, что все кончено.
Дверь позади нас открывается, и из нее выходит Бекки. Она смотрит на меня, потом на Беннета, а затем на пол.
— Я готова, когда ты будешь готов.
— Я тоже собираюсь уйти. Мне нужно уладить несколько дел. Я вернусь, - говорит Беннетт, хлопая меня по спине. — Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится.
— Спасибо, чувак. - Я смотрю на Бекки и достаю ключи из кармана. — Дай мне минутку с Диком.
Она берет ключи и выходит вслед за Беннеттом, зная, что я ее отстраняю. Я поворачиваюсь к нему, а он все еще набирает текст на своем телефоне.
— Пишешь роман? - шучу я.
Его руки замирают над клавишами, и его голубые глаза сужаются на меня.
Дик - шутник. Он такой и есть. У меня такое чувство, что теперь, когда между ним и Бекки все кончено, он не будет таким еще какое-то время.
— Хочешь поговорить об этом?
— Нет, - отвечает он отрывистым тоном, а затем возвращается к набору текста.
Хорошо.
— Ты останешься здесь с ней? - спрашиваю я. — Не хочу оставлять ее одну...
— Я никуда не уйду. - Он прерывает меня, прежде чем вернуться в ее палату.
ГЛАВА 10
КОУЛ
Бекки забирается на пассажирское сиденье, а я сажусь на водительское. Когда она затягивает ремень безопасности, замечаю, что ее тело напряжено. И от меня не ускользает, что мы не ездили вместе в одной машине с тех пор, как...
— Мы так и будем сидеть здесь? - спрашивает она, прерывая мои мысли, но не удосуживаясь посмотреть на меня.
Я завожу машину и включаю передачу, сжимая челюсть. Из динамиков начинает доноситься песня "Scars" группы Boy Epic, и я делаю громче, чтобы заглушить любой разговор, который может у нас возникнуть.
Через двадцать минут я подъезжаю к дому, останавливаюсь перед пятиярусным фонтаном и глушу машину. Музыка выключается, и наступает тишина. Она просто сидит и смотрит на свои руки, лежащие на коленях. Мы с Бекки избегаем таких ситуаций - оставаться вдвоем. Она хотела отвергнуть просьбу Остин, но что бы она ей ни сказала, она согласилась.
Я делаю глубокий вдох.
— Ты уверена, что хочешь войти?
Она наконец-то поднимает на меня глаза, на ее лице написано раздражение.
— А почему нет?
— Я не уверен, насколько они убрались с тех пор, как... это случилось.
Ее лицо опускается. Она не подумала об этом, но я подумал. Я точно не хочу быть здесь, но если это сделает Остин счастливой, то так тому и быть.
Она наконец кивает и выходит из машины. Я следую за ней, прихватив с заднего сиденья свою толстовку.
Желтая лента с изображением места преступления загораживает вход в дом, поэтому мы пробираемся к задней террасе, и я наматываю толстовку на правую руку.
— Что ты делаешь? - спросила она с опаской.
Я крепко сжимаю ткань в руке и бросаю ее в стекло задней двери, разбив его вдребезги. Она задыхается, а я смотрю на нее через плечо.
— А как еще мы могли попасть внутрь? - У Остин не было с собой ключей.
Она вздохнула и отвернулась от меня.
Я дотягиваюсь до разбитого стекла и отпираю дверь изнутри, а затем распахиваю ее. Мы пробираемся через тихий дом и, конечно же, видим кровь на мраморном полу у подножия лестницы в большом фойе. Бекки закрывает рот рукой и кашляет. Вонь от крови просто ошеломляет, ведь она стоит здесь уже четыре дня. Из-за лужи крови можно различить место, где Киллан лежал на Остин, когда она ударила его ножом. Видны отпечатки ее рук, которыми она отталкивалась, чтобы убежать от него. Есть еще один след, где он следовал за ней на кухню, где она позвала меня.
— Господи! - Бекки задыхается, делает шаг назад и прижимается спиной к входной двери. Ее рука, прикрывающая рот, дрожит.
Я поднимаюсь по лестнице и вхожу в комнату Остин. Я удивляюсь, когда Бекки входит следом за мной. Она захлопывает дверь, как будто это поможет избежать запаха. Но это не так.
Мое дыхание учащается. Прошел месяц с тех пор, как я был здесь. Последний раз был в ночь на выпускной, когда мы с Диком приехали за ней и Бекки. Когда ее отец дал ей чек. Ее покрывало и верхняя простыня валяются у изножья кровати. Пара шорт и белые кроссовки валяются на полу. Рюкзак лежит на тумбочке. Шторы задернуты, и я стараюсь не думать обо всем, что произошло в этой комнате: от моих угроз причинить ей боль до ночи, проведенной с ней между простынями.
