— Надеюсь, ты ими подавишься, — выдавил Джулиан наконец и вытянул вперед левую руку, над которой вмиг вспыхнул маленький лепесток черного огня. Так, а это, судя по всему, магия, которой мы зафиксируем нашу договоренность вместо письменной формы. А значит, условия нужно проговорить максимально четко.
— Пять злотых, — ровно произнес вампир, глядя мне в глаза, — и месяц ужинов из моего ресторана, и ты согласна, что не имеешь к моей семье никаких претензий.
— Я не буду иметь претензий только по уже произошедшему инциденту с кражей фамилиара, — поправила я вампира, и судя по его поджавшимся губам — он не расчитывал на такие уточнения, — помимо этого ты обязуешься никаким образом мне через еду не вредить, и не халтурить, посылая мне, скажем, объедки.
И пусть я буду параноик, зато живая и сытая.
— Я чту законы чести, — глаза у вампира недовольно полыхнули, будто договаривая за хозяина: “В отличие от тебя”.
— И все же, — я терпеливо улыбнулась, не спеша жать вампиру руку, — принимаешь мои поправки?
— Да, — лепесток его магии над ладонью колыхнулся, фиксируя корректировки условий.
Меня сложно было испугать такой ледяной враждебностью, и уж тем более добиться, чтобы я спасовала. Я пришла из мира, в котором не замеченную в договоре приписку мелким шрифтом могли использовать как способ поиметь соперника.
Я протянула Джулиану левую руку и над моей ладонью тоже вспыхнул огонек. Темно-синий. Он и кольнул мою кожу, когда я сжала руку вампиру. Магия зафиксировала сделку — это я осознала на интуитивном уровне.
Джулиан не мигая смотрел на меня, но нет, это не потому, что залюбовался.
Он сунул руку в карман стильного бархатного камзола темно-лилового оттенка, а потом горстью выгреб оттуда пять крупных золотых монет и высыпал их… Передо мной на дорожку. Себе под ноги!
Нет, все-таки надо было его проклясть, закольцевать его смерть на мою, и жили бы мы недолго, и умерли в один день. Романтика! В самый раз для этих дивных отношений!
После этого Джулиан даже отдернул руку, которую я пожимала, всем видом изображая, что он от этого прикосновения пять лет руку не отмоет. Я с трудом удержалась от совета отрубить оскверненную конечность, ну, чтоб не мучиться.
— С тобой приятно иметь дело, Джулиан, — ядовито выдохнула я, наклонилась, сгребла за гребень жмущуюся к моим ногам Вафлю, подняла монеты, испытывая острое желание сплюнуть вампиру на его блестящие сапоги. Ладно, черт с ним. Мне с этим гаденышем по свиданкам не бегать.
— Где тут у тебя выход? — холодно поинтересовалась я, выпрямляясь. Получила красноречивый кивок подбородком. Ни слова. Он так превозмог себя нашим разговором. Боже!
— Можете не провожать, с-сударь, — убийственно улыбнулась я на дорожку, исполнила самый неприязненный и небрежный вариант книксена, что смогла, и зашагала в указанном направлении.
Ненавижу этого вампира. Чем дальше, тем больше! Ведь могут же ди Венцеры вести себя нормально. Почему этот может вести себя только как свинья? Черт, я кое-что вспомнила!
Я даже внутренне содрогнулась от того, что мне было необходимо сейчас сделать, но все же практичность заставила заткнуться оскорбленную гордость.
— Джулиан, — когда я его откликнула, он, за ручку уводящий племянницу в сторону высокого особняка, облицованного серым камнем, даже не обернулся. И не остановился.
Плевать, надо — услышит.
— Передайте Максу, что я согласна принять его помощь в поисках, — сухо и деловито произнесла я, — пусть приходит, как у него будет время, я дам ему разрешение.
Они ведь братья — чай, не отвалится у Джулиана язык передать такую мелочь. Тем более — это же не со мной общаться, а с родственником.
Джулиан все-таки остановился. Даже нет — будто окаменел на ходу. Только по этой причине я и поняла, что он меня услышал.
Вампир разжал руку, отпуская девочку.
— Мири, иди в дом, — он бросил это тихо, но я все равно расслышала. Провинившаяся девчонка зайцем метнулась вперед по мраморным ступенькам особняка и скрылась в высоких дверях.
— А теперь повтори, что ты сейчас сказала, ведьма? — медленно произнес Джулиан ди Венцер поворачиваясь ко мне. Ничего живого в его лице сейчас не было.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ваш брат, сударь, оказался столь любезен, что предложил мне помощь в поисках этого вашего ара… кольца, — терпеливо повторила я, сохраняя для Джулиана все прежние интонации, — сказал, что вы его ощущаете и можете определить местонахождение реликвии в конкретной точке дома. Я сказала, что подумаю над идеей пустить его в дом. Подумала. Помощь мне не помешает. У вас ведь не отвалится язык передать ему мое сообщение? Вот и чудненько. Я буду его ждать.
Я не стала дожидаться ответа Джулиана, ей богу, его “очарования” я сегодня испила предостаточно. Развернулась к нему спиной и зашагала к заветным кованым воротам. Быстрей уйду с земли вампира — быстрей окажусь дома. Быстрей окажусь дома — быстрей займусь делом. Я и так потеряла слишком много времени на эту нелюбезную болтовню и торги.
Попаданки из книжек частенько “просто пытались вернуться домой”, я же — напротив, собиралась предаться своему безумию до конца.
У меня есть дом, большой и запущенный, и есть проблемы, которые надо разгрести в оперативном порядке. Вафля есть, опять-таки, куда она без меня? Вон она как ластится и тихонько курлычет, пока я почесываю её под брюшко. Теплая и дружелюбная. Не то что всякие свинские вампирюки.
Он вырос из моей тени, причем именно так и было — не успела я толкнуть тяжелую стальную створку — Джулиан вырос как мухомор после дождя, прямо из моей тени, лежащей у моих ног, и стальная хватка вампирьих пальцев сжалась на моем запястье.
— Но-но, — я дернула руку к себе, — держите свой пикап при себе, юноша, мое сердце навеки отдано балету и той-терьерам.
Тщетно. И руке свободу не вернула, и Джулиан даже не заметил моих возражений. Только тихо рыкнув на низкой грозной ноте, склонился вперед, впиваясь взглядом в мои глаза.
Да-да, именно впиваясь — или вгрызаясь, потому что от этого взгляда мне в голову будто два ледяных сверла вонзились, со всеми сопутствующими этому “приятными ощущениями”.
— Показывай, — холодный голос шел как будто ниоткуда, но при этом был везде, — разговор с моим братом. Сейчас же!
Я задумалась, формулируя, куда бы Джулиану сходить с его приказами, но увы, тумана в моих глазах только прибавилось, а сквозь него проступили черты лица светловолосого вампира. Зазвучал его виноватый голос. И мой — более уверенный и как всегда нахальный.
— Наверное, бесит бегать у Джулиана на побегушках? С его характером — начальник он, наверное, не самый приятный.
— Магесса ди Бухе, не заставляйте меня критиковать моего кровника и босса.
Я только по тихому яростному вдоху ощутила, что выпад в свою сторону этот мерзкий упырь принял. Ну и ладно. Пусть знает, что о нем люди думают!
Образы мелькали быстро, голоса слышались будто на перемотке. А я с каждой секундой видела сквозь туман сосредоточенную морду Джулиана, который, оказывается, так близко.
Надо только поднапрячься, сбросить с себя этот странный ступор и двинуть ему... В глаз! Да, да, вот в этот светящийся ярко-красным глаз. Ему пойдет фиолетовый. Только бы получилось шевельнуться...
Черт, я и не думала, что меня настолько просто взять в оборот!
— Ах ты ж, хмырь болотная! — вдруг взвыл вампир и отшатнулся назад, сдирая с шеи запылавший оранжевым огнем шелковый платок.
Вафля, моя спасительница, возмутилась тем, что её хозяйку так нагло хватают и не пускают на свободу, к еде и солнышку. Дракошка от всей широкой души чихнула на вампира своим свеже-проснувшимся, весьма жгучим пламенем.
Моя любимая болотная хмырь! Так его!
Жаль, огонь ему толком не повредил, единственной жертвой Вафли так и осталась эта сгоревшая тряпочка, но именно это и выиграло мне время.
Я не стала досматривать кино и дожидаться, пока Джулиан оклемается, я сжала Вафлю покрепче в объятиях и пулей вылетела за ворота на улицу.
