Я отказывалась верить в случившееся. Я не хотела выслушивать сочувствия и заверения. Мне было очень плохо.
Выплывала из какого-то мутного забытья, не сразу осознав, что истерика каким-то образом трансформировалась в тревожный сон. Я лежала на кровати, прижимаясь к Сафронову.
— Денис, — потянулась к мужчине, желая услышать то, что мне все это причудилось. Но Сафронову удалось меня неприятно удивить.
— Ай, девочка моя, — с каким-то сожалением произнес он, — я должен уехать.
— Что?!
Нет, правда, я снова не желала верить в услышанное. Недавно он с такой убежденностью заявлял, что будет рядом, не смотря ни на что. Всегда поддержит… И вот куда-то собрался, когда мне было так плохо и он так нужен.
— Я бы никогда не оставил тебя, — он нервно взглянул на часы, — но у меня почти не остается времени. Ты сейчас уснешь, — пообещал, — а ближе к утру я вернусь. Ты даже не заметишь.
Я потерялась во времени, поэтому схватила его за руку. Без четверти десять. Вечер. Куда можно срочно отправляться в такое время? Весь день Сафронов провел со мной, значит, никаких срочных-пресрочных деловых переговоров и встреч у него не было.
— Но… — попыталась возразить, но Сафронов ухватил меня пальцами за подбородок, заставляя смотреть себе в глаза.
Сознание стало постепенно уплывать куда-то. Только вот надоедливая мысль «А куда он собрался? Нет, к кому?» все настойчивее выходила на первый план и не давала полностью отключиться.
— Черт! — выругался Сафронов. — Ай, пожалуйста, расслабься, — умоляюще попросил. — Тебе надо отдохнуть, маленькая.
— А ты куда?
— В стаю, — произнес и, словно, осекся.
— Куда?
— В загородный дом. У меня есть дела. Пожалуйста, Ай. Тебе надо поспать, — произнес Денис и снова наградил таким взглядом. Таким… Словно, хотел внушить что-то. Но в этот раз сознание оставалось четким, во мне крепла уверенность, что Сафронов собирался меня бросить. А ведь он, действительно, единственный, кто у меня оставался. Нелогично. Но о логичности никто не говорил, слишком много сумбурных мыслей. Главная из которых: Не. Хочу. Остаться. Одна! Только не сейчас!
— Нет! — покачала головой, избавляясь от его руки, удерживающей меня за подбородок. Села, притянув к себе ноги и обняв за колени.
— Ай! — взмолился Сафронов.
— Не бросай меня!
— Ай, ты просто не понимаешь!
— Так объясни!
— Не могу, Ай, — простонал он.
— Тогда возьми меня с собой!
— Это не самая хорошая идея.
— Денис, пожалуйста, я сейчас не хочу оставаться одна! Пожалуйста! — посмотрела на него, понимая, что снова могу разреветься в любой момент.
— Ай, ты понимаешь, что мне все равно придется тебя оставить? Не здесь, так в доме, — я ничего не понимала, но кивнула. Лучше в доме, чем в квартире.
Сафронов снова взглянул на часы и нервно провел рукой по волосам.
Он, действительно, забрал меня с собой. Укутал в плед и усадил на заднее сидение.
Всю дорогу до загородного дома мы молчали, я лишь изредка всхлипывала. Сафронова что-то беспокоило, но мне было не до его переживаний. Меня также не слишком волновало, что он гнал, словно, ненормальный.
Мы уже подъезжали к коттеджному поселку, когда Денис заговорил:
— Ты должна мне пообещать, Ай, что не выйдешь из дома, чтобы не случилось, чтобы ты не услышала, — у меня не было желания гулять в ночное время суток, поэтому легко согласилась.
— Хорошо, — буркнула. Может быть, в другой момент оказалась заинтригована, но сейчас была полностью погружена в свои переживания.
— Ай, тебе лучше вовсе не покидать спальню. Я вернусь сразу, как смогу.
— Хорошо, — повторила.
— Ай, что я сказал? — в очередной раз спросил Денис, когда автомобиль затормозил около дома.
— Не покидать спальню не под каким предлогом, — отчего-то осознание того, что я окажусь одна в доме Сафронова, не давало почувствовать себя брошенной. А вот если бы оставил в городской квартире, ощущала себя именно так. Опять нелогичность. Нелогичность на уровне ощущений и эмоций.
— Хорошо, — выдохнул он. — Пожалуйста, иди в дом, — внимательно посмотрела на Дениса. Он, похоже, даже не собирался покидать салон автомобиля. Сидел, судорожно вцепившись в руль. Мне почудилось, что его изящные пальцы превратились в сосиски, а из-под манжет рубашки показались мохнатые запястья. — Ай, иди! Ну, же! — настойчиво повторил Денис, кажется, начиная злиться. Закрыв глаза, потрясла головой. Снова взглянула на Сафронова, с его руками было все в порядке.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Открыла заднюю дверь и выбралась на свежий воздух. Хорошо, что Сафронов закутал меня в плед. На улице было чрезвычайно свежо.
— В. Дом. Ай. Быстро! — приказал Денис. Послушно побрела к дому. Сделала всего несколько шагов, а автомобиль резко сорвался с места с характерным звуком.
Только очутившись около входной двери, поняла, что ключей Сафронов мне не оставил. Вздохнув, все-таки подергала за ручку. Дверь, к моему удивлению, оказалась не заперта.
Оказавшись внутри дома, осознала, что все это очень странно. Впрочем, мне было в данный момент не до странностей Дениса. Отправилась на кухню, собираясь заварить себе чай. Сафронов был прав, мне следовало отдохнуть. Иначе психика могла просто не выдержать.
Заурчал желудок. Неудивительно. Я не успела пообедать, а время уже перевалило за одиннадцать вечера. Залезла в холодильник. Богато жил Сафронов. У него одних видов мяса имелся с десяток. Остановила выбор на карпаччо. Соорудив себе бутерброд, направилась в спальню. Однозначно, Денис вел себя неадекватно, хотя в моем поведении тоже странностей хватало.
Помнится, он настойчиво просил не открывать окна, но в спальне оказалось душно. Открывать целиком не стала, но все-таки частично приоткрыла, насколько позволяла конструкция стеклопакетов. В конце концов, никто в дом не залезет. Рассуждала так. Опасаться в коттеджном поселке явно некого, учитывая, что Сафронов входную дверь оставлял открытой.
Устроилась прямо на постели вместе с чаем и тарелкой с бутербродами. Никогда прежде так не поступала. Правда, чуть не облилась, когда где-то в отдалении услышала что-то похожее на волчий вой. Поежилась. Слезла с постели и все-таки прикрыла окно. Нет, Сафронов определенно прав. Окна лучше держать закрытыми.
Меня абсолютно не насторожил волчий вой. В конце концов, находились загородом в окружении хвойных лесов. Просто неприятно.
Поев и выключив свет, забралась в постель. Я уже уплывала в сон, когда зазвонил мобильный телефон. Пришлось вставать. Странно, но звонил новый смартфон, а не старый.
Денис.
— Да, — как только я приняла вызов, его тотчас сбросили. Перезвонила, но телефон оказался отключен. Повертела в руках, собираясь отложить смартфон, когда заметила непрочитанные сообщения. Открыв, сразу наткнулась на собственные фотографии. Еще несколько часов назад я была такой безмятежной, находилась в неком игривом и предвкушающем состоянии. А оно вон как повернулось! Планировала провести приятный вечер в объятиях мужчины, а оказалась в одиночестве в унылом и подавленном настроении.
«Ай, жду тебя на опушке. Выйдешь из дома через заднюю дверь. Там сразу будет тропинка. Не ошибешься».
Что за черт?!
Перечитала сообщение несколько раз, оно никуда не исчезло.
Глава 11
Не сказать, что редкие фонари на дороге или одинокий светильник над входной дверью сильно скрашивали ситуацию, но с внешней стороны дома было хоть какое-то освещение. Окна спальни Сафронова выходили в сад. Сад, который вовсе не освещался. Единственным источником света являлась луна.
Посмотрела на небо. Полнолуние. Немного звезд. Красота.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Когда я последний раз смотрела на небо и мечтала увидеть падающую звезду, чтобы загадать желание? Несколько лет назад. Отец увлекался астрономией и очень часто мы устраивали вылазки на крышу. Я слушала истории о звездах вместо сказок на ночь. Наверное, именно папа научил меня мечтать. Как же мне не хватало его. Память об отце всегда носила характер приятной грусти. Мне бесконечно было жаль, что он покинул меня так рано. Но я всегда вспоминала о нем с теплотой и нежностью. Чего не могла сказать о ныне здравствующей мамаше. У меня в голове не укладывалось, насколько можно не любить своего ребенка, чтобы не поверить ему… Вот и сегодня, не стало еще одного близкого и дорогого мне человека. Отец всегда говорил, что когда человек уходит из жизни, на небе гаснет еще одна звезда. Но она не гасла, она падала. Удивительно, прежде мне не доводилось видеть падающих звезд.
