Сильви пытается стать ее другом. Я этого не потерплю.
Я не могу.
Я оставляю записку там, где нашел ее, и застегиваю рюкзак, мой взгляд падает на ее стол. Здесь чертовски холодно, но я пока не хочу надевать свою одежду. Я знаю, что они все еще влажные. Я замечаю на полу огромную черную толстовку с капюшоном, в которой Саммер была раньше, и хватаю ее, натягивая на себя. Она немного коротковата, но сойдет.
Подойдя к куче своей одежды рядом с кроватью, я беру свои боксерские трусы и надеваю их, морщась, когда чувствую влажную ткань на своей коже. Я разозлил Саммер раньше, и я предполагаю, что она не высушила мою одежду полностью. Чертовски отстойно.
Тем не менее, это того стоит, после того, что произошло между нами.
Эта девушка - опытная любительница сосать член. Разве это звучит ужасно? Да. Неужели я все еще считаю ее шлюхой? Подтверждено.
Но теперь она моя шлюха, и я не делюсь.
Я подхожу к ее столу и роюсь в нем. Тут не так много вещей. Пара стопок блокнотов — девочка помешана на них или еще какое-нибудьдерьмо, — а потом я начинаю рыться в ящиках, постоянно оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, что она не проснулась. Я нахожу стопку старых фотографий и просматриваю их. Фотографии более молодой версии Саммер и ее друзей. Они улыбаются, их волосы развеваются на ветру, их взгляды ясны и беззаботны, за исключением Саммер. В ее глазах застыло что-то темное. Таинственное. Ее улыбка широка, но в глазах боль.
Гнев охватывает меня. Кто причинил ей боль?
Я не знаю.
Может быть, я не хочу этого знать.
Отбросив фотографии, я открываю следующий ящик и обнаруживаю там толстый журнал в черной кожаной обложке, который так и просится, чтобы его взяли. Я делаю это без колебаний, поднося его к свету, проникающему в окно. На обложке белая наклейка, и кто—то написал на ней - я предполагаю, что это была Саммер.
Вещи, которые я хотела сказать…
Джек, блядь, пот.
Я открываю дневник, и все, что я вижу, - это слова. Так много слов. Я перелистываю страницы, быстро понимая, что это дневник, наполненный ее мыслями и мечтами. Списки. Маленькие клочки бумаги, фотографии тут и там. Разные даты. Это началось... более трех лет назад.
Это дневник Саммер. Дневник ее личной жизни, все в одной маленькой удобной книжке.
Я захлопываю его и медленно задвигаю ящик стола.
Со спокойной деловитостью я заканчиваю одеваться. Не беспокоясь о том, чтобынадеть мою форменную рубашку. Я оставляю её у нее на полу, так как беру ее толстовку.
И ее дневник.
У меня есть то, что мне нужно. Я уверен, что в этом дневнике полно информации, и всю ее я могу использовать против нее. Завтра она попытается притвориться, что между нами ничего не было. Она будет вести себя так, как будто я никогда не прикасался к ней и не заставлял ее гореть. Она притворится, что никогда не держала мой член у себя во рту или мои пальцы в ее тугой киске. Как будто она никогда не кончала мне в рот, и ее клитор не пульсировал под моим языком.
Она будет продолжать, как будто то, что произошло между нами, не существует, но к черту это. Я собираюсь сказать ей, что у меня есть кое-что, что принадлежит ей, и единственный способ сохранить ее секреты в безопасности - это если она продолжит встречаться со мной, пока я не закончу с ней.
Потому что это произойдет — я это гарантирую. Мне будет скучно. Я отброшу ее в сторону и пойду дальше, и, может быть, даже верну ей дневник. В конце концов.
А может, и нет.
Я подхожу к ее кровати и смотрю, как она спит, игнорируя странное чувство, шевелящееся в моей груди. Как будто мое сердце душат. Она ничего для меня не значит. Она для меня ничто. За исключением хорошего секса. И я еще даже не трахнул ее по-настоящему.
Мои мысли блуждают, и я думаю об Эллиоте и его городском друге, которые пытались выбить из меня дерьмо. Я боролся изо всех сил, защищаясь довольно прилично, учитывая, что нас было двое против одного. Это началось только из-за Саммер. Сразу после школы Эллиот насмехался надо мной. Сказал, что сначала собирается трахнуть ее. Тупой ублюдок.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Кто он такой, черт возьми. Этот кусок дерьма будет мертв прежде, чем еще раз дотронется до нее.
Она моя.
Я сжимаю дневник в руке и наклоняюсь над ней, нежно целуя ее в лоб, вдыхая ее пьянящий аромат. Она ворочается во сне, бормочет какую-то чушь, переворачивается на бок, одеяло сползает имне открывается вид на ее голую спину.
Искушение забраться обратно в постель и поступить с ней по-своему очень велико, но я говорю себе остановиться. Мне нужно убираться отсюда к чертовой матери. Я и так пробыл здесь слишком долго.
Так тихо, как только могу, я выхожу из ее комнаты. Я уже написал Сильви о камерах, и она сказала, что позаботится об этом. Никто не будет знать, что я был в комнате Сэвидж.
Кроме нее самой.
12 глава
Саммер
Я медленно просыпаюсь под щебетание птиц прямо за моим окном, как будто я живу в диснеевском фильме, который, я знаю, совершенно не соответствует действительности.
Больше похоже на то, что я живу внутри кошмара, от которого, кажется, никогда не смогу убежать.
Шторы все еще раздвинуты, и солнечный свет заливает комнату слишком ярким светом. Я приоткрываю веки и тут же закрываю их, прикрывая лицо рукой, отчаянно пытаясь избежать слишком яркой комнаты.
Слишком много света. У меня болят глаза. В голове стучит. Все мое тело болит. У меня похмелье, а я даже не пила прошлой ночью. Ерзая под одеялом, я понимаю, что все еще голая, и мои бедра болят.
Воспоминания возвращаются одно за другим. Прошлый вечер. Шторм. Эллиот угрожал мне. Схватил меня. Уит неожиданно пришел мне на помощь. Пока его не избили. Кровавый. Сломанный. Привела его в свою комнату. Раздевалась для него догола. Наблюдала, как он раздевается для меня. Ненавидела его. Желала его. Просыпалась от того, что он прикасается ко мне. Мы зашли дальше. Я всегда знала, что так и будет. Это было неизбежно. Это тоже было потрясающе.
Конечно, так оно и было.
Такое чувство, что то, что произошло между нами, было сном. Как будто этого вообще никогда не было. Его нет в моей комнате. Я не знаю, когда он ушел, но он ушел. Если бы он все еще был здесь, я бы почувствовала его присутствие. Чувствовала его в постели со мной.
Я медленно убираю руку от глаз и открываю их, уставившись в потолок и думая о прошлой ночи. Его голова между моих ног, его рот на моей киске, лижет и исследует, не оставляя ни одной части нетронутой меня.
Мое сердце сжимается при одной мысли об этом.
То, что Уит и я разделяем, ненормально. Я не знаю, как это определить. Я также не знала, что могу так сильно чувствовать, находясь с тем, кого ненавидишь. Возбудиться от того, кто говорит такие ужасные вещи. Как будто он полностью контролирует мое тело, то, как оно реагирует, и я не сержусь из-за этого.
Нисколько.
Как будто я жажду его.
Когда я прокручиваю в голове то, что мы сказали друг другу, что мы сделали, меня начинает тошнить. Может быть, мне должно быть стыдно за себя. Я позволила ему использовать меня. По сути, он трахал мой рот, как в каком-то порно клипе, и хотя в то время я не возражала, сейчас я не чувствую ничего, кроме стыда.
Мы не должны были этого делать. Я тоже не должна была позволять ему нападать на меня. Но, ох, этот оргазм был потрясающим. Клянусь,на мгновение я забыла какфункционируетмоетело. Я будто летала.В воздухе. Парила в вышине. Как раз перед тем, как рухнула вниз.
Протянув руку между ног, я дотрагиваюсь до себя там. Я липкая. Мокрая. Я осторожно потираю свой клитор. Все еще чувствительная после прошлой ночи.
Я не перестаю трогать себя, заново переживая самые грязные моменты, которые мы с Уитом разделили. Как будто я не могу. Я помню, в какой-то момент прошлой ночью, когда я открыла глаза, я обнаружила, что Уит наблюдает за мной, его рот на самом интимном месте моего тела. Я не могла отвести взгляд, и он это знал. Он высунул язык, жест был почти непристойным, когда он тщательно облизывал меня.
