Нити оплели ноги мальчишки, фиксируя на месте. Он вздрогнул, уставился на меня злобным взглядом.
— Ты! Ты тоже маг!
— Раз следил за мной, должен был знать, — попенял я. Он выругался, взмахнул рукой.
Чувство опасности набатом ударило в голову, я сорвался с места, прыгнул в сторону. Камни за спиной лопнули, пара осколков ударила по ногам. Я запнулся, но удержал равновесие, швырнул в пацана несколько нитяных игл.
Он неожиданно легко выбрался из ловушки, пригнулся, пропуская снаряды над собой, засмеялся. В два ловких прыжка добрался до Ворона и коснулся парня рукой.
Черноволосый отмер, удивлённо моргнул…и рухнул на землю, крича от боли. Его выгнуло дугой, конечности удлинились, тело стремительно меняло форму.
— Кломс тебя дери! — прорычал я. Ситуация — хуже некуда. В таком состоянии Ворон не сможет себя контролировать из-за боли, и против меня будет два противника. Нужно что-то делать! Нельзя драться с ним, нельзя ввязываться в долгий бой. Чем быстрее всё решится, тем лучше.
На ум пришёл только один выход.
Повинуясь наитию, я соткал из нитей плотный клубок, потратив около трети оставшихся сил, и, сжав его пальцами, швырнул в сторону уже поднимавшегося зверя.
Результат превзошёл мои ожидания: Ворона буквально отбросило к дальней стене пещеры и со всей силы ударило о камень. Зверь взвизгнул, рухнул на землю безвольной куклой.
— Прости, приятель, — прошептал я. По-другому нельзя. Я не переживу драку с обоими.
Маг изумлённо замер, перевёл взгляд с изломанного монстра на меня. И рассмеялся.
— А ты безжалостен, Кассиус! Это хорошо! Это правильно.
Я не стал слушать его очередную речь. Пора заканчивать — иначе через несколько минут я сам рухну на землю бессильным куском плоти.
Я потянулся к источнику, лёгким тычком направил энергию из него по всем каналам. И бросился к магу.
Время вновь, как и тогда, на поляне, застыло — превратилось в вязкое болото. Мальчишка ещё только поднимал руку, явно намереваясь швырнуть в меня очередное плетение. Арсенал у него хорош, побольше моего. Но он всё ещё жив только потому, что не встретил мага сильнее себя. Отсюда самоуверенность и гордыня.
Грешно.
В прошлый раз я преодолел расстояние, потому что стремился защитить Малька, и некогда было думать и решать. После, сидя в гостиной, я размышлял — как это получилось, и пришёл к некоторым выводам. Настало время проверить теорию на практике.
Пространство исказилось, превратилось в длинный размытый коридор, слегка изогнутый под углом. Я мчался по нему, отбросив дубинку и выхватив из чехла нож — один из тех, что прихватил в убежище бригады. Пальцы крепко сжимали рукоять, а впереди ясно маячила цель — фигура мальчишки. На его лице застыло выражение торжества. Уже празднует победу, гадёныш.
Коридор резко сжался, выплюнул меня наружу — прямиком на мага. В свете каменных наростов блеснула сталь — пацан дрогнул, пошатнулся, недоверчиво уставившись на торчащий в груди нож. Изо рта его вырвался сгусток крови. Мальчишка схватил меня за плечо, пытаясь удержаться на ногах, но силы быстро оставили его, и он рухнул на землю.
— Не верю… — прохрипел маг. В глазах удивление сплелось со злобой. — Ты…
И застыл, глядя в потолок пещеры.
С пробитым сердцем не выжить даже магу.
Я разом ощутил нахлынувшую слабость, перед глазами побежали тёмные круги, а во рту появился стойкий привкус крови. Сплюнув вязкую слюну, я устало приблизился к каменному алтарю. Девчонка лежала ровно, спокойно, с вытянутыми вдоль тела руками. Из обрубка предплечья натекло изрядно крови, она же бежала, видимо, из разреза на шее. На лице застыло умиротворённое выражение. Я коснулся глаз Гюрзы. Поздно. Тело уже стало холодным.
Девчонка умерла.
Внутри меня оборвалась тонкая нить, легла широкой дорогой в пустоту. Чувств не было, только навалилась безграничная усталость и желание лечь и уснуть. Но нельзя. Иначе я никогда не выберусь из этих пещер.
Мы были знакомы с рыжей всего ничего, но она казалась мне хорошим человеком — подвижным, смелым, искренним. Жаль, что я не успел…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Добраться до Ворона оказалось гораздо сложнее — слишком уж далеко его отшвырнул мой удар. Приблизившись, я заметил, что парень вновь обратился в человека. С вывернутой под неестественным углом рукой, окровавленным лицом и тяжело вздымающейся грудью.
Я наклонился, прикоснулся к плечу. Попытался нащупать нить источника, но тщетно — она ускользала, никак не даваясь в руки. Магия отказывалась мне подчиняться. Слишком много потратил.
— Да чтоб тебя! — прошипел я. — Давай же!
Пальцы ухватились за тонкий ручеёк энергии, потянули от источника к ладони. Короткий импульс заставил Ворона судорожно вдохнуть и открыть глаза. Он моргнул, скользнул по мне взглядом, скривился от боли. Закашлялся.
— Справился? — прошептал разбитыми губами.
— Пацан мёртв, — кивнул я.
— А Гюрза? — с робкой надеждой спросил черноволосый. Я отвёл взгляд. Он выдохнул, тихо всхлипнул.
— Она умерла ещё до того, как мы пришли, — заметил я. — Мы опоздали.
— Надо было идти вчера, — тусклым голосом пробормотал Ворон. — Мы бы успели…
— Мальчишка разделал бы нас обоих под орех, — возразил я. — А так, хоть мы остались живы. Уверен, Гюрза улыбается, глядя на нас из небесных чертогов.
Ворон неожиданно тихонько рассмеялся. По щекам его катились слёзы, смешиваясь с грязью и кровью.
— Я не выйду отсюда, — спокойно сказал он. — Чувствую, как осколки костей впиваются отовсюду, даже дышать тяжело.
Пустота набросилась на моё нутро с новой силой. Пальцы задрожали. Я нервно сглотнул.
— Прости.
— Это не твоя вина, я просто оказался слаб, — покачал он головой. С трудом поднял здоровую руку, вытянул вперёд. — Возьми.
На запястье Ворона виднелся браслет — кожаный ремешок с вырезанными на нём непонятными символами. Странно, что он не исчез после обращения, как одежда.
Я бережно снял браслет, повертел в руках.
— Он достался мне от отца, — прошептал Ворон. — Береги его. И себя тоже. Ты сильный, не такой, как мы…
Голос черноволосого медленно затихал, к концу фразы оборвавшись совсем. Взгляд невидяще уставился сквозь меня. Я тихонько опустил веки товарища, стиснул зубы, поднялся и побрёл к выходу.
Душа стонала и металась в груди, желая повернуть время вспять, что-то изменить, поступить по-другому. Но я понимал, что сделал всё, что мог. Иного пути не было.
Если бы я взял ребят тогда с собой — их бы тоже убил Вэлс. А после встречи с Вороном нам не хватило бы сил преследовать мальчишку-Видящего, и мы оба погибли бы здесь, в пещерах.
Я осознавал всё это, но чёрная волна ненависти и злобы поднималась изнутри. Я ненавидел себя, Юро, и пацана Келя, который из ревности убил Гюрзу и заставил меня прикончить Ворона. Эти ребята были моими товарищами, пусть и недолго.
А я не привык терять близких.
Пальцы с силой сжали браслет, в другой руке я держал факел. Вытер слёзы рукавом, тихо выругался. Если бы только я был сильнее!
Почему я смог воскреснуть сам, но не сумел вернуть к жизни друзей? Что это за сила? Как ей управлять? И откуда она вообще взялась?
Может, не было никакой смерти, и Вэлс специально не стал меня добивать?
Путь к выходу занял у меня много времени. Ноги слушались плохо, сознание норовило ускользнуть, приходилось кусать щёку изнутри, чтобы не вырубиться. У меня была ранена только нога, но откат от магии превратил меня в слабого щенка. Я мог лишь брести, едва ли не наощупь, надеясь не поскользнуться и не рухнуть на землю бессознательным телом.
Низкий проход едва не сломал меня, но, почти ползком, я преодолел и этот отрезок дороги. Вскоре впереди забрезжил свет.
Я вывалился из пещеры, шумно выдохнул, и, прижавшись спиной к камню, упал на землю. Впереди кто-то вскрикнул, я услышал топот, лениво поднял голову.
Пайк.
Лысый боец подбежал, присел рядом, схватил меня за руку.
— Касс! Ты как?
— Жить буду, — вяло ворочая языком, ответил я. — А другие — нет.
