До конца завтрака мы практически не разговаривали.
— Дима, что происходит? — строго спросила я, когда трапеза была завершена, а Константин уехал по своим делам.
Мы вместе с оборотнем поднялись в комнату, из которой нас так и не расселили. Я надеялась услышать хоть какие-то объяснения, но Дима не был настроен на рассказ.
— Летта, — устало ответил он. — Не бери в голову.
— Как я могу не брать в голову, — вспыхнула я, — если Константин меня готов заживо проглотить после каждого ответа.
Оборотень нахмурился и подошел к окну.
— Дима.
— Летта, — раздраженно прервал он. — Не лезь в это.
Я сжала кулаки и надвинулась на оборотня, который и бровью не повел, когда заметил мой настрой. Холодность младшего после побега настораживала и, более того, немного обижала. Он словно был солдатом, который, выполнив свою миссию, теряет интерес к заданию. А ведь казалось, Дима что-то ко мне испытывает.
Приблизив свое лицо, я несколько секунд сверлила его пристальным взглядом.
— Я должен знать, что происходит. Или до сих пор считаешь меня всего лишь потаскухой?
У Димы заметно дернулся глаз, а зрачки сузились. Лицо приобрело виноватое выражение. Оборотень растерянно посмотрел на меня. Он протянул руки, но я демонстративно сделала шаг назад.
Ругаться желания не было, особенно после того, как младший спас меня, но разъедающая обида вдруг вскрыла все нарывы. Не хотелось обвинять и плеваться ядом, наоборот, лучше бы он оправдался. Мне было необходимо, чтобы эти раны зажили, и я смогла посмотреть на своего спасителя совсем иначе. Ведь именно обида делает меня слепой.
— Я тогда был злой, — наконец, сказал Дима. — Ты не представляешь себе, что я испытывал после знакомства с тобой. Особенно зная, что принадлежишь другому.
Оборотень шагнул ко мне и взял за руку.
— Я был зол на всех. И не понимал почему. После неудачной помолвки, когда встал вопрос о том, кто станет твоим мужем, я согласился на бои за твое сердце. Мне так этого хотелось, но в то же время ужасно ненавидел себя, что испытываю страсть к невесте своего брата. — Он сделал паузу. — Когда я увидел тебя в комнате Алекса… обнаженную… Во мне что-то перевернулось. Я таких глупостей наговорил. До сих пор стыдно. Потом еще этот укус.
Дима мягко погладил меня по ладони и заглянул в глаза.
— Кажется, у меня от тебя едет крыша.
На душе стало немного легче от его признания. Он вел себя так не из-за неприязни ко мне, а от непонимания, что с ним происходит. Это было вполне объяснимо. Все же теперь я знала, что все дело не в ненависти, а банальной ревности.
— А я думала, ты меня терпеть не можешь, — призналась в своих предположениях.
Дима, улыбнувшись, обнял меня и поцеловал в лоб.
— Нет, — с теплом в голосе сказал он, — разве что только самого себя.
— Знаешь, будь твоё поведение иным, возможно, все сложилось по-другому.
Он покачал головой.
— Нет, не сложилось. У нас с отцом натянутые отношения. Я бы даже сказал, что он меня недолюбливает.
— Почему?
Оборотень пожал плечами и притянул меня к себе поближе, положил подбородок мне на макушку и ответил:
— Не оправдываю его ожиданий. Отец надеялся, что я стану таким же послушным, как брат. Буду принимать его мнение, и действовать без лишних вопросов. Но не все прожекты отца мне по душе. К тому же он решил, что я не справлюсь с такой большой стаей.
Я прижалась щекой к его груди и обняла в ответ.
— А что думаешь ты?
— Что думаю я? — удивлённо спросил он.
— Ну да, — усмехнулась я.
Дима долго молчал. Просто стоял и гладил меня по спине. Его дыхание приятно щекотало голову, и в какой-то момент захотелось закрыть глаза и уснуть прямо на могучей груди.
— Честно, я думаю, что вполне способен справиться со стаей.
— Какая уверенность, — с улыбкой съехидничала я.
На самом деле мне его ответ понравился. Если карты лягут так, что он станет моим мужем, а в этом я последнее время не сомневаюсь, то его уверенность будет козырем в игре. Так говорил мой отец. Не всегда нужно обладать силой, порой необходимо просто быть уверенным в том, что ты делаешь. К тому же, как показала практика, младший вполне способен постоять за себя.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Хочу тебе кое в чем признаться, — Дима понизил голос до шепота. — Мое чутье позволяет не только хорошо различать запахи, но и чувствовать настроение людей.
Я распахнула глаза и чуть отпрянула от оборотня, чтобы посмотреть серьезно ли он говорит.
— И мои?
Губы Димы дрогнули в улыбке.
— Твои в особенности.
Я почувствовала, как загорелись уши. Ведь пока не прошло действие метки, я не раз ощущала тягу к нему. И, оказывается, он прекрасно знал об этом. А ведь мог и воспользоваться, причем не раз.
— Нет, не мог, — сказал он, словно прочитал мои мысли. Заметив недоуменный взгляд, оборотень добавил. — У тебя на лице все написано. К тому же ты смутилась. Я это не только вижу, но и чувствую.
— Ничего себе!
Я нервно усмехнулась. Неужели все это время мои эмоции были для него как на ладони. Что объясняло, почему в первом бою он так сильно отвлекся. Не мог не отреагировать на мое состояние. Это странно и немного пугает. Куда девать свои эмоции, если я не хочу их показывать.
— Да не нервничай ты так, — Дима успокаивающе погладил меня по плечам. — Я пользуюсь этим только когда нужно.
Я красноречиво посмотрела на него.
— Только когда нужно, — с нажимом повторил он.
Стало действительно спокойнее от его слов. Удивительно, как у него легко получается меня умиротворить.
— А «когда нужно» — это когда?
Дима откинулся назад и с легким раздражением покачал головой.
— Если ты чувствуешь тягу ко мне — я не реагирую, — словно маленькой девочке начал объяснять он. — Если чувствую твой страх — успокаиваю. Рассказать подробнее?
Я тепло улыбнулась и подалась вперед, замерев в паре сантиметров от его губ.
— А если я делаю так?
Глаза Димы приобрели растерянное выражение, которое тут же сменилось вожделением.
Он наклонился и поцеловал меня.
Лишь слегка успел коснуться губ, как внутри все перевернулось и упало камнем. Тело стало невесомым, а мысли легкими и беззаботными.
Дима зарылся пальцами в мои волосы. Его поцелуй стал настойчивее и почти перешел ту границу, когда остановиться уже невозможно. И когда мое сознание практически утонуло в сладком дурмане, он отпрянул, разорвав поцелуй. Тяжело вздохнув, оборотень отошел и сжал кулаки. Посмотрел на меня осоловелыми от страсти глазами, сделал шаг навстречу. Я неосознанно тоже двинулась к нему. Дима замер на месте и с заметным усилием заставил себя отойти.
— Совсем уже с ума сошла, — хрипло прошептал он.
Младший нервно провел пальцами по волосам и посмотрел на меня потемневшим взглядом.
— Накажу потом, — тихо пробормотал оборотень.
Я не сразу расслышала, и когда он, нервно поведя плечами, скрылся за дверью коридора, сложила в голове последнюю фразу. Тело охватило будоражащее чувство азарта, постепенно угасающее после такого поцелуя. Мне пришлось подавить в себе желание пойти за Димой, так как понимала, что игры с огнем обычно плохо заканчиваются.
Но поймала себя на мысли, что все же сильно этого желаю. И метка здесь ни при чем.
***
В телефоне шли длинные гудки, но трубку никто не брал. Звонила я уже в пятый или шестой раз.
Дядя Мир не отвечал.
Возможно, причина была в том, что звонила я с неизвестного номера, так как мой мобильник благополучно остался в доме Ардана.
Телефон издал несколько коротких гудков и сбросил вызов.
Я снова набрала номер, так как сильно беспокоилась о дяде. Мало ли что могло случиться за несколько дней моего отсутствия. Вдруг его давным-давно выгнали из стаи, чтобы он не пытался руководить. Волки ведь вспыльчивы и своенравны. Кто знает, на что они пойдут ради власти.
— Алло, — вырвал меня из мыслей голос дяди.
Он звучал недовольно и очень грозно. Я даже не сразу узнала его.
