времени, когда я спустилась достаточно низко, чтобы осмелиться спрыгнуть на последние несколько футов, глаза жгло от слез. К счастью, брызги водопада помогли это скрыть.
На подгибающихся ногах я потащилась обратно к берегу. Ребята ушли – наверное, сели в машину, когда увидели приближающийся вертолет. Я была слишком измучена, чтобы начать беспокоиться о том, что они меня бросили.
Независимо от того, как они ко мне относились, им все еще был необходим тот пластиковый супергерой, которого я несла в рюкзаке.
Участок леса, по которому мне предстояло добраться до заросшей дорожки, где мы припарковали машину, был погружен в темноту. Я прокладывала путь скорее по звуку и ощущениям, чем с помощью зрения. Наконец за деревьями впереди я заметила отблеск лунного света на ветровом стекле.
В тот момент, когда я приблизилась, двигатель ожил. Должно быть, за рулем был Андреас, потому что Джейкоб высунулся из окна со стороны пассажира и рявкнул на меня:
– Поехали!
Как будто я возражала.
В свете ходовых огней я протопала к пассажирской двери. Когда я открыла ее, чтобы запрыгнуть на заднее сиденье внедорожника, Андреас развернулся со своего места впереди.
– У тебя идет кровь? – спросил он, озабоченно наморщив лоб.
Я опустила взгляд на свою раненую руку. Камень рассек ткань, и полоска обнаженной кожи вокруг царапины была вся в крови, стекающей на тыльную сторону ладони. Почему-то теперь, когда я увидела, как плохо это выглядит, мне стало еще больнее.
– Совсем чуть-чуть, – небрежно сказала я.
Андреас выругался и потянулся к ключу зажигания, но прежде, чем он успел это сделать, Джейкоб схватил его за запястье.
– Я тоже знаю, как перевязать порез. Нам нужно сейчас же убираться отсюда.
О да. Пока Андреас разворачивался на ухабистой дороге, Джейкоб протиснулся между передними сиденьями, чтобы присоединиться ко мне. Он прихватил аптечку первой помощи, которую один из парней предусмотрительно спрятал в бардачке.
– Я сама могу это сделать, – сообщила я ему, пребывая не в восторге от идеи, что парень, который отправил меня лазать по скалам, будет заниматься моей раной.
– Будет проще, если это сделает кто-то другой, – коротко сказал он. Как будто он был раздражен тем, что я причиняю ему неудобства, хотя он сам на этом и настоял.
Я вздохнула и закатала рукав. Когда мокрая ткань задела царапину, мне пришлось прикусить губу, чтобы не поморщиться. Джейкоб, не осторожничая, взял мою руку и промокнул влагу сложенным кусочком марли.
Затем он замер.
– Ты ведь ее принесла?
Глядя на него, я поморщила нос.
– Как же я могла вернуться без твоего приза. Она в рюкзаке, как и планировалось.
Он раздраженно фыркнул, как будто даже теперь был недоволен, и смазал мою руку антисептическим гелем. Пока жжение распространялось, он обмотал мое предплечье чистой марлей.
Досадно, но, несмотря на то что он был таким придурком, другие части моего тела реагировали на его близость легким покалыванием. Кому-то надо было хорошенько меня встряхнуть.
И мне не следовало хотеть, чтобы это был он.
– Ну вот, все готово, – бодро сказал Джейкоб и отодвинулся на другую сторону сиденья, чтобы оказаться как можно дальше от меня. Можно подумать, это я травила людей своими прикосновениями.
– Ты в порядке, Рива? – спросил Андреас.
Он беспокоится о порезе или о том, какой новый ад мог устроить мне его друг?
Я предположила, что первое.
– Он совсем неглубокий. Скорее неприятный, чем опасный. Хорошо, что я просто потеряла немного кожи, а не расколола череп о дно пруда.
Джейкоб нахмурился, но только на этот раз его негодование было направлено не на меня.
– Этот компьютерный сопляк не должен был говорить, что парня не будет всю ночь, если он не был в этом уверен.
– Возможно, планы изменились в последнюю минуту, – сказал Андреас. – Но, если хочешь, ты можешь поговорить с ним, когда мы придем на встречу. Только не сломай его куклу.
Он сделал паузу, а затем заговорил настолько знакомым мне нетерпеливым тоном, что у меня на глазах вновь выступили слезы.
– Ребят, я когда-нибудь рассказывал вам о человеке, которого однажды видел в метро? Который работал в магазине игрушек?
– Может быть, – пробормотал Джейкоб, но ему не удалось полностью скрыть нотку любопытства в голосе.
Хранители никогда не позволяли нам держать при себе много личных вещей, но Андреас собрал коллекцию совсем иного рода. Каждый раз, отправляясь на задание, он копался в воспоминаниях каждого, кто чем-то привлекал его внимание, и возвращался с самыми потрясающими историями.
Вырулив с трассы на нормальную дорогу, он начал рассказывать.
– Он никогда и не думал, что захочет управлять магазином – особенно магазином игрушек. Он унаследовал его от дяди и, когда впервые об этом узнал, то был откровенно взбешен. Но потом…
Пока Андреас рассказывал свою историю, я свернулась калачиком у окна и закрыла глаза. Сосредоточившись только на его голосе, можно было представить, что мы вернулись в прежние времена.
К тому времени, как он закончил рассказ и включил радио, я погрузилась в сон, вымотанная настолько, что помешать мне заснуть не могла даже мокрая одежда. Дорога обратно в город была долгой. К тому времени, как меня разбудил шум двигателя, ткань почти высохла.
Хакер ждал в подсобке закрытого зала игровых автоматов. Мы трое зашли, и он вскинул голову, нетерпеливо сверкнув светлыми глазами.
Зиан и Доминик тоже встали. Они вроде как стояли на страже, и лица у них были такими напряженными, словно выпили целое ведро кофе, чтобы так долго не спать.
– Ты… – начал выпаливать Джейкоб, но у меня не хватило бы терпения слушать, как он отчитывает парня. Задание закончено. Мы все выжили.
Я помахала, чтобы он замолчал.
– Давай просто покончим с этим.
Встретившись взглядом с хакером, я расстегнула молнию на рюкзаке.
– Мы забрали то, что ты хотел.
Когда я достала фигурку, все еще заключенную в полупрозрачные водонепроницаемые пакеты, лицо парня так просияло, словно я принесла ему эликсир жизни. Он тут же протянул руку, но вмешался Андреас:
– Ты знаешь, что она у нас. Теперь тебе нужно найти для нас информацию. Затем мы рассчитаемся.
– Да, конечно.
Хакер мне улыбнулся.
– Ты не представляешь, как много она для меня значит. Они выпустили всего сотню с такой детализацией, и большинство из них за эти годы уже оказались на помойке. А эту купил мне папа – всего за пару месяцев до того, как рак окончательно его одолел.
О. Может быть, это все же не просто глупая игрушка.
Я неловко улыбнулась и сунула коробку под мышку.
– Пока она у нас, мы будем
