Башен разлилось яркое зеленое свечение, оно просматривалось даже в узких прорезях – импровизированных окнах. Подобие лестницы опоясывало ее спиралью, поднимаясь к вершине, и вполне можно было бы попытаться забраться наверх, но Мартина, не останавливаясь, прошла мимо. Это ученый-то, физик? Гончар специально проложил маршрут буквально в двадцати метрах. Настоящий физик душу бы продал, чтобы оказаться рядом, его бы от Башни пришлось оттаскивать силой. Да, есть о чем подумать…
* * *
18 августа, 9:55
В город они вошли с запада. Разруха и запустение – именно такие слова пришли Олегу на ум, когда они оказались на окраине Стэнли.
Раньше это был скромный и тем не менее вполне симпатичный городок – невысокие деревянные домики с разноцветными крышами, чистенькие улочки, набережная с фонарями… Где все это сейчас? Обвалившиеся кровли, темные наросты на стенах, черный шипастый кустарник на клумбах, остатки асфальтового покрытия, вспоротого пробившимися снизу колючками. На обочине ржавел остов некогда красного двухэтажного британского автобуса, на котором раньше катали по городу туристов. Город давно опустел, и делать здесь совершенно нечего. Но Мартина упрямо шагала вперед. Она явно что-то искала.
Опять поднялся ветер, принеся запахи йода, водорослей и чего-то химического.
– Стоп.
– Что случилось?
Ответить Гончар не успел, только отшвырнул Мартину за спину и сорвал с плеча рюкзак. В рюкзак и вцепились зубы или что там было у твари. Спрыгнула, зараза, с крыши автобуса и в два прыжка подскочила к людям – хорошо, у Олега чуйка сработала. Забросив подальше рюкзак с впившейся в него дрянью, он выхватил нож. Хрен его знает, возьмет ли лезвие эту гадость, но другого оружия у него не было.
Тварь оказалась небольшой, размером с комнатную собачку, но вся как будто скрученная из мотков черной проволоки. Вместо морды какая-то воронка в окружении острых черных клыков, больше похожих на кристаллы. Обычными были только глаза – собачьи. Но и в них горели злоба и ненависть ко всему человеческому.
Нож вошел в тело монстра, когда тот попытался вцепиться зубами в горло и налетел прямо на лезвие, которое Олег постарался всадить как мог глубже. Выдернул нож, и пока тварь валялась на земле, громко вереща и извиваясь – живучая, сволочь! – всадил лезвие ей в загривок.
– Сдохла? Что это было? – Мартина опасливо подошла к тяжело дышащему после схватки Олегу.
– Бывший домашний питомец, шпиц или болонка, – буркнул Гончар, вытирая оружие о сухие метелки, бывшие когда-то травой. – Наглядный пример, что бывает с брошенными животными. Зайку бросила хозяйка, а зайка взяла и мутировала черт-те во что.
«Что-то я разговорился, – подумал он, – не к добру». Но адреналин требовал выхода хотя бы в словесной форме.
Гончар еще раз с сомнением оглядел черный комок плоти, под которым уже натекла скудная фиолетовая лужица. Такие гадины в Забайкалье не водились, да и Стефан не рассказывал о подобном. Получается, раньше они не нападали? Или раньше их не было?
Олег задумчиво потер лоб и пробормотал:
– Только вот есть проблемка: зайку-то бросили минимум восемнадцать лет назад. Правильная собака уже давно должна была концы отдать, а эта все еще жива и даже пытается кусаться. А ведь ей еще жрать что-то надо… Ладно, двигаемся дальше. Вопрос – куда.
Мартина неопределенно махнула рукой вперед.
– Тут должен быть собор.
Олег кивнул. Про пятый квадрат не вспоминает, и ладно.
– У тебя нет подробной карты города? – спросила она.
Гончар развел руками:
– Откуда…
– Наверное, он где-то в центре. Я помню фотографии – коричневатый такой, с невысоким шпилем.
Англиканский собор – массивное, тяжеловесное здание – действительно нашелся ближе к центру городка, возле бывшего причала, от которого вверх по холму убегала широкая улица. Даже табличка с названием сохранилась – Дин-стрит. Жилые дома здесь выглядели побогаче, на зданиях остались вывески – сувенирный магазин, турагентство, отель, бар «Виктория». Каким-то чудом сохранилась даже некогда красная, а теперь ржаво-облезлая телефонная будка – еще один символ Британии.
Здание собора, построенное из красного кирпича и серовато-коричневого местного камня, время и непогода почти пощадили – выглядело оно не в пример лучше, чем жилые дома. Даже часы на фасаде сохранились, правда, без стрелок. Но окна разбиты – значит, внутри холодно и сквозит.
– Если хочешь передохнуть, лучше выбрать жилой дом, – мягко посоветовал Гончар.
– Мне не нужен отдых, – огрызнулась Мартина. – Если уж мы оказались на Фолклендах, то навестим настоятеля.
– Какого еще настоятеля? – потерял терпение Гончар. – Все давно уехали!
– Три года назад он был в Стэнли. Я это знаю, – она сделала упор на «знаю». – И говорил, что город никогда не оставит.
– Три года – большой срок, – для порядка побрюзжал Гончар, но мысленно уже плюнул. Собор так собор. Что угодно, лишь бы не пятый квадрат.
Только подобраться к собору не получилось. Наверное, когда-то давно здание окружала лужайка с декоративным кустарником, росли цветы на клумбах, а сейчас все это мутировало в настоящую колючую «егозу».
– Осторожно, не подходи близко, шипы могут быть отравлены, – предупредил Олег.
Но было поздно – Мартина, ринувшись напролом к заросшему «егозой» входу, уже застряла. Колючки цеплялись за куртку, рюкзак, волосы, но хуже всего было то, что на ее щеке появилась царапина.
– Да стой же ты! – рявкнул Гончар.
Помогла доска, выломанная в заборе соседнего здания. С ее помощью удалось раздвинуть стебли и потом ногами примять их к земле. Осмотреть себя Мартина дала неохотно, но помощь приняла, одна бы она еще долго вытаскивала колючки.
– Надо продезинфицировать царапину, – заметил Олег, когда с колючками было покончено.
Мартина отмахнулась с досадой:
– Потом.
Внутри, как и ожидалось, стоял лютый холод. Пол был усыпан осколками стекол и кирпичной крошкой, повсюду валялись куски штукатурки. Остатки деревянных скамеек, почему-то сложенные в центре кучей, загораживали проход. Некоторые были разломаны, вернее, разрублены на куски. Наверное, иногда настоятель использует их в качестве дров, догадался Олег.
Сквозь дыры в кровле просвечивало то, что здесь называлось небом, – а ведь снаружи крыша казалось целой. Сверху по стенам спускались темные подтеки, а снизу, от пола, к ним тянулись зеленовато-черные наросты. Плесень? Лишайник? Или что-то совсем странное? Каким-то чудом сохранился настенный флагшток, с которого свешивались остатки флага Великобритании. Опознать флаг можно было лишь по характерному красно-белому кресту.
Внутри собора стояла мертвая тишина, нарушаемая лишь монотонным стуком капель, да свистел за раскрытыми окнами вновь поднявшийся ветер, однако Мартина упрямо направилась вперед. Когда глаза привыкли к сумраку, Гончар заметил у алтаря коленопреклоненную фигуру в необычной темной одежде.
Настоятель?
Шаги гулко звучали в мертвой тишине собора, однако фигура у алтаря
