- А как вы оцениваете участие России в Семилетней войне во времена Елизаветы Петровны?
- Как политический просчёт. Россия воевала за чужие интересы. Конечно, русские войска взяли Берлин и впервые присоединили Кёнигсберг, показав на всю Европу, как мы умеем воевать. Но, вообще говоря, Пруссия нам не угрожала. Даже наоборот. Фридрих II искал сближения. Именно ему, несмотря на личные колкости в адрес Елизаветы Петровны, принадлежит идея, что без России, не учитывая её интересы и силу, европейское равновесие невозможно.
А вот французский союзник Людовик XV заявлял, что "русских следует загнать в те леса и болота, из которых они так опрометчиво выбрались при Петре I". Кстати, то же самое слово в слово писал и Руссо. "Мы причисляем Россию к числу европейских держав только для того, чтобы иметь случай её оттуда исключить". Это уже французский министр иностранных дел герцог Шуазель. "Следует держать Россию в летаргическом сне, время от времени нарушаемом конвульсиями мятежей. Тогда она никому не сможет угрожать". Какие современные слова!
Вот у таких деятелей императрица Елизавета Петровна пошла на поводу.
Именно союз с Пруссией позже позволил России решить польский вопрос, отважиться на разделы и уничтожить угрозу со стороны старого врага. Так что Екатерина II, сохранив альянс между Петербургом и Берлином, много выиграла.
- Проигрывать вообще было не в её правилах. С уходом Екатерины Великой женщины передали мужчинам державу, утвердившую себя и на Западе, и на Юге, империю с сильнейшей в мире армией. И началось мужское правление, которое продолжается поныне.
Беседу вёл
Арсений ЗАМОСТЬЯНОВ
Василий Ключевский об эпохе императриц:
"Частые смены приносили на престол нечаянных властителей, даже инородцев, которые не могли видеть в России не только своей вотчины, но и своего отечества. Но мутная волна дворцовых переворотов, фаворов и опал своим прибоем постепенно наносила вокруг престола нечто похожее на правящий класс с пёстрым социальным составом, но с однофасонным складом понятий и нравов. К моменту воцарения Екатерины II оно составило народ в политическом смысле слова...
Манифест Екатерины II от 6 июля 1762 года возвестил о новой силе, имевшей впредь направлять государственную жизнь России.
Екатерина объявила в манифесте, что самодержавное самовластие само по себе есть зло, пагубное для государства. Торжественно были обещаны законы, которые указывали бы всем государственным учреждениям пределы их деятельности...
В государственную жизнь приходили начала законности. Именно Екатерине II пришлось возвестить это начало, в этом интерес её личности, её судьбы и характера.
Екатерина II была последней случайностью на русском престоле и создала целую эпоху в нашей истории. Далее пойдут уже царствования по законному порядку и в духе установившегося обычая".
Луи Каравакк. Портрет императрицы Елизаветы Петровны. 1750
Без надежды на успех
Без надежды на успех
Философские беседы
В русском сознании сегодня происходят тектонические сдвиги. Оно перестаёт быть литературоцентричным. В сознание, как в пустую корзину, сбрасывается разный культурный мусор. Местом "сбросов" постепенно становятся школы и вузы, в которых складываются новые конфигурации связей между языком и сознанием, литературой и гуманитарной практикой. В результате мы перестаём понимать самих себя, а русский язык отказывается ориентировать нас в современном мире.
РУССКИЙ ЯЗЫК
Русский язык перестаёт выполнять интегрирующие функции. Дело не в том, что кто-то хочет его реформировать и говорить вместо "пальто" "пальтом", а в том, что русский язык более не гарантирует своим носителям прямого доступа к современной науке и технологиям, современному искусству и современной философии. И даже к современной литературе. Русский язык девальвируется и сворачивает свою образовательную деятельность. Он передаёт свои функции английскому. Теперь этот язык обеспечивает прямой доступ к современным достижениям науки, искусств и литературы. И калмык, друг степей, сегодня должен учить не русский язык, а английский, чтобы быть на уровне вещей и идей, его окружающих. Русский язык - это теперь третий лишний.
Среди учёных распространено убеждение в том, что русский язык стал плохо выполнять смыслоразличительную функцию даже в экономических науках, не говоря уже о разработках в области фундаментальных наук. Сколково, видимо, было придумано для того, чтобы легитимизировать переход науки и искусств с одного языка на другой - с русского языка на английский. Академия наук всё ещё продолжает говорить по-русски и умирает. Сколково говорит по-английски и зарождается. Даже в философии нам предлагают перейти на американские стандарты дискурса. Власти хотят, чтобы темы наших исследований звучали, как на Западе. Но философия, к сожалению - это самосознание людей, а не бизнес, не способ работы с текстами. Нельзя сделать так, чтобы мы жили одной жизнью, а наше сознание - другой. Иными словами, русский язык необратимо теряет сегодня связь с истиной и с теми смыслами, которые в философии называют трансцендентальным воображаемым.
Сам по себе язык - это, конечно, великий немой, в нём ничего, кроме различий, нет. В нём нет ни образов, ни смыслов. Для того чтобы в нём что-то появилось, его нужно соединить с воображаемым. На нём нужно кому-то заговорить, проявить волю к речи. Заговорив, мы поймём, что воображаемое ведёт нас за пределы нашего опыта. Трансцендентальное воображаемое - это не то, что мы видим в реальности, это то, чем мы видим реальность. Оно позволяет нам видеть то, чего нет, и не видеть то, что есть, и при этом оставаться реалистами. В трансцендентальном воображаемом лежат истоки любого творческого акта. В нём находится энергия, которая тратится наукой, искусством и политикой. И вот этот исток русского языка оскудел. Почему?
РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА
Русский язык оскудел потому, что мы предали забвению русскую литературу. Русская литература, например, - это недавно умершие Василий Белов и Леонид Бородин. Европа хранит своё трансцендентальное воображаемое в философии, она опекает её, холит и лелеет. У европейцев всё начинается с мысли. У нас воображаемое упаковано в форму литературы, и наши философы - это наши писатели. У нас всё начинается с переживания. Ресурсы метафизики воображаемого передавались до недавнего времени русской литературой через систему образования, сакральной фигурой которого являлся учитель. Любой русский человек, когда он начинает говорить, пытается соединить реальное с воображаемым через образы литературы. Только так мы можем придать смысл окружающей нас бессмыслице.
Языки, как и люди, могут умирать. Они умирают, если нарушается их связь с литературой. Но именно эти связи были повреждены в результате реформирования общества в России. Реформы уничтожили носителя трансцендентального воображаемого. Они убивают так называемый креативный класс, в который входят учителя, учёные, преподаватели, писатели, художники, и заменяют его производителями симулякров.
Современное искусство предлагает нам наслаждаться искусственным, тем, что создаётся вне связи с понятиями о художественной реальности, о красоте и возвышенном. Это искусство получило название актуального. Современная литература предлагает нам не произведения, а тексты, которые создаёт не писатель, не автор, а скриптор. Писатель предлагает смыслы, скриптор - бессмыслицу синтаксически правильных предложений. В современной философии стёрты всякие границы, сдерживающие агрессию языка против сознания. В современной науке в России озабочены не открытиями и истинами, а публикациями в высокорейтинговых журналах. При этом предана забвению та простая истина, что ничто не дано человеку в собственность, даже язык. Язык, на котором перестают говорить учителя, учёные и художники, перестаёт быть живым. Смыслы воображаемого теряют свою ценность, если люди перестают их актуализировать в своих поступках и словах.
БАКАЛАВР ОБРАЗОВАНИЯ
В XIX веке поэт мог сказать: "Учитель! перед именем твоим / Позволь смиренно преклонить колени!" В XXI веке мы не можем так сказать. Почему? Потому что на смену учителю приходит бакалавр образования. Учитель всегда был служителем книги и своей личностью представлял знания в социуме. Бакалавр не связан со знанием. Он связан со сферой образовательных услуг. Он знает, где узнать. Больше он ничего не знает. Он формирует компетенции, которые может продать. Компетенции - это знания о том, где можно что-либо узнать. Бакалавр является персонифицированным выражением безличных форм движения капитала в сфере образования. Труду учителя предшествует труд педагога, труду бакалавра предшествует труд налогового инспектора.
