— Разумеется! Я уволю любого раба, кто пустит чужака без разрешения.
— Поэтому мне пришлось найти другой способ. Ничего против тебя лично я не имею, просто я должен проследить это сообщение, откуда бы оно не исходило.
— А почему ты не рассказал мне об этом по телефону? Я вполне разумный человек и впустил бы тебя… за соответствующую плату, конечно.
— Так случилось, что мне, кроме того, надо еще срочно увеличить свой капитал.
Крутесс кивнул.
— Это, по всей вероятности, как-то связано с теми Гражданами, что столпились сейчас в уборной для рабов и следят за твоими успехами?
— Они поставили пятнадцать к одному против моего килограмма протонита, что я не смогу это сделать. Мне нужно было, чтобы против меня поставили в несколько раз больше.
— Поэтому ты позвонил мне, чтобы пробудить во мне любопытство, чтобы мои рабы не покрошили тебя на куски без лишних разговоров?
— А также, чтобы не обманывать тебя, — добавил Стайл. — Не люблю жульничать, когда дело не касается игры. А ты в нашей игре, можно сказать, не участвовал.
— Но ты втянул меня в свою игру. Ошибка в расчетах могла очень дорого тебе обойтись.
— Моя жизнь уже и так висит на волоске. Эта одна из причин, зачем я отслеживаю сигнал. Полагаю, что, узнав, откуда пришло письмо, я пойму, кто мой истинный враг.
Крутесс снова кивнул.
— А Граждане решили, что у них неплохие шансы из-за фактора опасности. Очень хорошо. Спасибо за признание, я тоже люблю пари. Я отпущу тебя на все четыре стороны, если ты согласишься сыграть со мной на весь свой выигрыш.
— Но мой выигрыш — это пятнадцать килограммов протонита!
— Да, солидная сумма. Я могу поставить столько же, а тебе придется рискнуть. Выбирай, во что будем играть. А если откажешься, то проиграешь предыдущее пари, не успев завершить свое обследование. Я могу на вполне законных основаниях уничтожить твою отслеживающую машину.
— Очень рискованная игра! — воскликнул Стайл. — Ты заставляешь меня удвоить выигрыш либо потерять его.
— Именно так, — улыбнулся Крутесс. — Если забираешься в логово льва, будь готов рисковать по-крупному.
* * *
Ощущая слабость в коленях, Стайл вышел из купола со своей командой и машиной.
— Я получил нужные данные, — объявил он.
Вальденс взглянул на индикатор машины.
— Значит, ты сделал это и уложился в отведенное время. Ты выиграл пятнадцать кило. Но почему тогда тебя так трясет?
— Крутесс схватил меня. И крепко прижал.
Другой Гражданин засмеялся:
— Как ты думаешь, почему мы поставили против тебя? Крутесс может купить и продать нас всех вместе взятых. Мы знали, что ты отправляешься в логово льва.
— А как тебе удалось выпутаться? — поинтересовался Вальденс.
— Он потребовал сыграть с ним на весь мой выигрыш, — скорчив гримасу, ответил Стайл. — Поэтому у меня остается только килограмм свободных средств, пока не будет разыграно пари.
— А в чем суть пари?
— Это тайна. Таково условие пари, что я не должен никому рассказывать о его сути, пока пари не завершится, а это случится очень скоро.
— Ого, люблю такие загадки. Крутесс, должно быть, специально играет с нами, чтобы отомстить за наше вторжение в его частную жизнь. Очень хорошо. Я готов сыграть на твой оставшийся килограмм. Есть у тебя какие-нибудь идеи?
Стайл задумался.
— Мне больше не хочется ставить на результат слежения за сообщением. Возможно, где-то встретится разрыв.
Они направлялись к следующему кабельному узлу, руководствуясь командами машины. Не было особого смысла следовать за всеми изгибами кабеля, когда можно было просто срезать путь до следующего узла. Стайл свернул за угол и вошел в небольшой переход между главными куполами, в этот момент там никого не было.
— Я придумал! Предлагаю поставить на то, какого пола будет раб, который пройдет здесь в следующие десять минут. Это будет вполне случайное событие.
— Неплохой вариант, — согласился Вальденс. — Ставлю килограмм против твоего, что это будет женщина.
— Нет, подожди, — возразил Гражданин в шапке с перьями (Стайл вернул ему эту шапку за ненадобностью). — А остальные, получается, не участвуют.
— Играйте друг с другом, — предложил Стайл. — Я сейчас ограничен в средствах.
И Меллон тут же решительно закивал головой.
— Играть с другими Гражданами не столь интересно. Главная фактор интриги здесь — это ты.
— Что ж, я буду рад заключить двойное пари, — сказал Стайл. — Я играю против Вальденса, что больше пройдет мужчин, а против тебя — что больше пройдет женщин.
— Не годится. В сущности, мы будем с Вальденсом играть друг против друга. Мне нужен ты. Мне нужен твой оставшийся килограмм.
— Хорошо, — сказал Вальденс, — я отказываюсь от пари со Стайлом, можешь играть вместо меня.
— Эй, я тоже хочу! — выразил протест Гражданин с иридиевой монетой, и остальные присоединились к нему.
— Ну хорошо! Я сыграю со всеми, — сказал Индейская Шапка. — С каждым человеком на один килограмм. Я ставлю на то, что в течение десяти минут больше пройдет женщин.
— Сойдет, — согласился Вальденс. — Пятеро из нас, включая Стайла, ставят на то, что пройдет больше мужчин. Мы проиграем или выиграем вместе со Стайлом.
Они стали ждать. За две минуты не прошло ни одного человека.
— А представьте, что никто не пройдет или пройдет людей поровну? — спросил Стайл, которого все еще не отпускало волнение из-за последних событий.
— Тогда мы продлим время, — предложил Вальденс. — Дополнительное время до первого очка. Согласны?
Все согласились. Они все хотели просто закончить пари. Не имели значение ни сами ставки, ни детали пари — главное: они ощущали сейчас возбуждение от чистого, честного азарта.
Подошли двое болтающих друг с другом рабов-мужчин, и оба тут же замолчали, как только увидели группу Граждан в центре перехода.
— Продолжайте идти куда шли, — скомандовал Вальденс, и рабы спешно прошли мимо.
Минуту спустя с противоположной стороны появился третий раб. Еще один мужчина. Лицо Гражданина в шапке сделалось хмурым.
Затем послышались быстрые шаги. Прошли три женщины, еще двое мужчин, женщина, еще трое мужчин и еще одна женщина. По прошествии восьми минут счет стал: восемь мужчин, пять женщин.
— Должно быть, у мужчин заканчивается рабочая смена, — удовлетворенно произнес Вальденс. — Кто бы мог подумать, я едва не поставил на девок!
Но на последней минуте появились еще двое мужчин и еще шесть женщин. Когда время вышло, счет стал: десять мужчин, одиннадцать женщин.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
