— Прости.
— Стайлз… — Тео в ужасе схватил его за рукав. — Ты вообще понимаешь, что говоришь? Ты, блять, понимаешь?! Волчий бог! Это же ужасно!
— Чувак, я понимаю, что ты хочешь вернуть Лиама и попытаться во всем разобраться… Но давай быть поспокойнее, ты итак устроил целое представление, когда вспомнил своего тупенького горе-парня, — однако полные паники глаза Тео напугали всех. Встреча с Минотавром им пока мало дала. Их открытия, что удивительно, произошли и без его помощи. — Ладно, хорошо, мне страшно, ты доволен? Что случилось?
— Парадокс! Ты временной парадокс! — Стайлз открыл рот. — Когда мы с Лиамом попали в прошлое, оно изменилось в попытке стереть нас из временной линии. Чудо в виде феномена Дикой Охоты спасло наши задницы от полного уничтожения! Ты! Ты не был оборотнем до одиннадцати, а потом стал им, и контролируешь, как рожденный.
— Не может быть… — прошептала Лидия.
— Ты и твоя мама парадокс длиной во всю твою жизнь, а может и больше… Я даже не представляю, какого черта произойдет, когда время осознает ошибку, — Тео сжал зубы. — Ты родился и не родился оборотнем одновременно. То есть, в пять лет у тебя не было когтей, но сейчас ты знаешь, что были… Стайлз, это серьезно. И у меня даже нет ни одной мысли, почему так могло произойти.
Минотавр сжал руки в кулаки.
— Все просто, Тео, — Сара зажгла сигарету. — Лидия была права. Надо знать мелочи. Сделка Скотта еще не закончена, и мы не знаем, какого черта произошло, но, если время не стёрло Стайлза, значит она, сделка, происходит в точке схода, — все дружно закивали головами. — И даже сейчас, ведь время не всегда линейно. Тео и Лиам в свое время показали нам это. Осталось понять лишь одно…
Все затаили дыхание.
— Как Скотт, не находясь в точке схода в лесу, когда направил нас в другую сторону, не стер Стайлза. Ведь он и есть часть сделки? А как сказал Минотавр, это очень важно, — она хмыкнула и закурила. — Хрен знает, когда вселенная схлопнется.
— Ладно, это конечно все очень круто, но мы пришли сюда узнать про Лиама, — Тео блеснул глазами. Ему стало страшно, ведь он прекрасно понимал, что ситуация со Стайлзом может затронуть и их всех, повернув весь мир с ног на голову. Снова. Он повернулся к Минотавру. — Лиам попал в Лабиринт. Что нам делать?
— Я… Я не знаю, Тео, — мужчина вздохнул. В Лабиринт ушел Лиам, а держать слово приходится Минотавру. Он сразу понял, что дело неладно, когда увидел их компанию у себя в магазине. — Никто не выходил из Лабиринта живым.
— Что насчет тебя? — Тео решил сразу пойти ва-банк. — Каким-то магическим способом ты оказался здесь. В мире живых людей, не обязанных путаться в Лабиринте. Объясни, каким образом ты вышел?
— Это часть сделки, — тихо сказал Минотавр. — Парадоксально, но каждое живое существо имеет право лишь на одну сделку. Если оно погибнет и возродится, то снова имеет право. О таких не в курсе. И, как вы догадались, я тоже имею на неё право. Мое желание было простым, «я хочу покинуть это место». Даже не знаю, сам ли я до этого додумался… или уже совсем сошел с ума в нем.
— И тогда зачем ты вообще об этом говоришь?
— Потому что Лабиринт не может быть пуст, — твердо ответил мужчина. — Это как раз «мои условия». Лиам должен был найти ваши слова сути, Скотт отдать глаза, а я обязан вечно искать новые жертвы для Лабиринта. Вот так это и началось. И никогда не закончится. Моя великая ноша — обрекать хороших людей на ад, — он посмотрел на Тео тем самым взглядом искреннего понимания и боли, и в это мгновение Рейкен понял… Он бы не смог загнать Минотавра в Лабиринт ни с помощью сделки, ни морально. — Прости, Тео, я не знаю, как помочь Лиаму. Я не знаю выхода из Лабиринта, жертва обречена на вечные поиски и, как итог, она погибает в сумасшествии.
— То есть ты хочешь сказать, что Лиам больше не является частью сделки? — Тео начал тихо. — Что у него уже нет точки схода? Ведь он самолично ушел в Лабиринт, нарушив сделку? Точнее, не выполнив её?
— Да, Лиам теперь, парадоксально, свободен от условий сделки. Ваши воспоминания — лишь его просьба, вот и все. Он был хороший парень, — Минотавр попытался улыбнуться, но напряженный вид Тео немного нервировал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Он и есть хороший парень, — исправил мужчину Тео. Лидия косо посмотрела на Рейкена, потом на Сару. — Он же еще жив?
— К чему ты клонишь?
— Будто вы сами не понимаете, — Тео хищно улыбнулся. Лидия увидела того Тео из прошлого, который обманывал их и пытался убить. Ей сейчас казалось, что она вновь доверилась не тому человеку.
— Тео, я прошу, тебя. Не надо, — Лидия схватила его за руку. Неожиданно и Стайлз, и Сара, даже Эллери дотронулись до него. Тео оглянулся на неё, и что-то в его глазах изменилось. Это точно не был тот человек, жаль, Мартин не могла разглядеть мысли. — Что ты намереваешься сделать?
Тео улыбнулся. Искренне.
— Я хочу заключить сделку, — теперь он знал, после этих слов, Минотавр не посмеет ему отказать.
Для Тео было странно, что именно он догадался об этом сейчас. Рядом с ним стояла одна из самых умных девушек, в прошлой и этой жизни, потенциальный лауреат Пулитцеровской премии и просто красавица. Стайлз, который один из первых разгадал его подлый план и единственный, кто мог поспорить с Мартин в звании гения Бейкон Хиллс стоял с открытым ртом, ничего не понимая, и конечно же Сара… Она вообще по мнению Тео сейчас опозорилась. Единственная, знавшая хоть чего-то о Минотавре и сделках, сильнейший друид в этом мире не догадалась… Не догадалась, каким образом им спасти Лиама и остаться всем в живых. Он был готов пожертвовать собой ради Данбара, но раз за разом он слышал одну и ту же фразу и понял её лишь сейчас. Все так откровенно лежало на поверхности, что и сам Рейкен усомнился в своих умственных способностях. Зато сейчас он мог по-настоящему улыбнуться и утереть всем мнимым гениям нос. Потому что он…
— Минотавр, прости, я не знаю твоего имени, — начал Тео. Рука Лидии сжалась на его плече сильнее. — Сначала я хотел заставить тебя уйти в Лабиринт с помощью невероятной сделки. Потом появилась Лидия напомнила о Лиаме и жертве, и моя, сдохшая много лет назад совесть в лице одного придурка сказала заткнуться. — он вздохнул. — Следующим планом была жертва. Я бы все равно не оставил Лиама гнить в Лабиринте. Итак, моя вторая идея — поменять нас местами. Просто и легко. Наверно.
— Тео… — начала Сара, но парень усмехнувшись попросил жестом потерпеть. Он знал, что удивит её своей речью.
— Его здесь нет, и говорить при вас это крайне смущающее, но я люблю его, и все на этом. Я ушел бы в Лабиринт не раздумывая… Ни мгновения, — он сжал руку в кулак. — Потому что так поступил он. Спас меня и мою душу. И моя собственная ничего не стоит без него. Однако, слава волчьему богу, у меня есть уши и мозги. Эти слова мелькали тысячу раз. Вы слышали их от Сары, сегодня от Минотавра, и, кто знает, какую тучу раз! — он засмеялся. Не злобно, снова искренне. — Какие же мы идиоты!
— Тео, черт возьми, скажи уже наконец-то свою мысль! — взорвалась Сара.
— Я знаю, как спасти Лиама из Лабиринта…
***
Однотонный и регулярный писк был единственным, что нарушало напряженную атмосферу помещения. Странно, ведь двое людей в палате спали, и все равно, страх был настолько осязаемый, что перехватывал каждый второй вздох. Изнемождённая женщина лежала на больничной койке. По внешнему виду казалось, что она бодрствовала последние пять тысяч лет и вот решила, наконец-то, прилечь на пять минут. Однако ситуация была максимально противоположная. Клаудия Стилински то и делала, что спала последние несколько дней. К сожалению, врачи дали ей пару дней, когда мозг будет в состоянии выполнять свои функции. Стайлзу, спящему на стуле, положив руки и голову ей на ноги, этот диагноз был неведом. Отец не отвечал на звонки. Сегодня в их маленьком и никому не нужном городке случилось убийство. Каждый помощник шерифа был отправлен на патрулирование. Создавалось впечатление, будто вся больница опустела. Чай, оставленный Мелиссой на столе, уже остыл. И, в свете полной луны и легкого ветерка из приоткрытого окна, дверь в палату скрипнула.
