её единство. Тут он уже называл себя не скромно «епископом Рима», но высшим «Пастырем и Наставником», цитируя каноническое право.
Итог заседания Синода дал кардинал Бёрк, заявивший: «За столь краткий промежуток времени насколько мы отступили и отошли от истины нашей веры и от истины нравственного закона в обществе вообще! Однако тот факт, что подобные вопросы всерьёз обсуждаются в Церкви, должен потрясти нас и пробудить нас, чтобы мы сегодня осознали необходимость давать героическое свидетельство об истине нерасторжимости брака, защищая её от нападок внутри самой Церкви».
Встретив неожиданную оппозицию, приведшую к неудаче с «планом Каспера», Франциск поменял тактику. Он изменил своё поведение и риторику, став более осторожным в своих высказываниях. С конца 2014 г. он дистанцировался от наиболее радикальных инициатив, перестал поддерживать новаторские предложения, усилил критику гендерной идеологии и стал высказываться по острым вопросам как верный традиционалист. Но при этом он не препятствует одновременному высказыванию альтернативных и противоположных взглядов на самом высоком уровне, а также существованию противоречащей общепринятой церковной дисциплине.
Прогрессисты продолжили свою деятельность, и наибольшую активность проявила самая прогрессистская часть епископата — немецкая. Влиятельнейший член «Совета 9» кардинал Маркс откровенно заявил: «Двери открыты — шире, чем это было когда — либо со времён Второго Ватиканского собора. Дебаты на Синоде — это лишь отправная точка. Франциск хочет сдвинуть это с места, чтобы процесс пошёл вперёд. Настоящая работа только начинается… Нет, этот папа распахнул двери, и результаты голосования в конце Синода не изменят этого»[1172]. В феврале он высказался ещё более резко: «Мы — не филиал Рима. Каждая конференция епископов несёт ответственность за пастырское попечение в своём собственном культурном контексте и должна провозглашать Евангелие своим собственным оригинальным способом. Мы не можем ждать, пока Синод скажет нам, как мы должны организовывать пастырское попечение о браке и семье».
Но говоря о Риме, он имел в виду не Франциска, верным сподвижником которого является, а о Риме Бенедикта XVI, в котором Франциск ощущает себя инородным элементом. Поэтому одна из главных его задач — это поощрение центробежных тенденций, которое подаётся как развитие епископской коллегиальности и автономии местных церквей. В реальности это ведёт к хаосу, хорошо управляемому орденом иезуитов, в условиях которого и можно реализовать радикальные реформы.
В декабре 2014 г. кардинал Бальдиссери разослал национальным епископским конференциям новый опросник, на который Конференция епископов Германии опубликовала более конкретно сформулированные ответы, в которых не только одобрялись Причастие разведённых, но и выражалось согласие на Причастие супругам — некатоликам и на признание церковью положительных сторон гомосексуальных отношений и однополых союзов. При этом епископы ссылались на то, что такого мнения придерживается подавляющее большинство верующих их епархии. То есть они явно продемонстрировали, что они имеют своё собственное учительство.
В июне был подготовлен рабочий документ «Instrumentum laboris» для очередного Синода, который вновь был подвергнут критике со стороны традиционалистов. Он следовал итоговому документу предыдущей ассамблеи, включал отвергнутые на ней части, представлял Евангелие как некое бремя и недосягаемый идеал и содержал концепцию «новой чуткости», которую следует проявлять к тем парам, которые живут в иррегулярных союзах, то есть содержал элементы крайне спорные и противоречащие католическому учению. Подробный критический анализ документа содержался в детальном коллективном исследовании 2015 г. «Замечания относительно “Instrumentum laboris”», а также в книге «Одиннадцать кардиналов говорят о браке и семье: эссе, написанные с пастырской точки зрения», которая сосредоточилась уже на обсуждении поиска возможностей пастырского попечения о семье и браке в современных условиях. Эта книга стала громким протестом против ревизии учения о браке и инновациях в церковной дисциплине.
Для защиты традиционных ценностей начали объединяться и рядовые католики. В начале 2015 г. в интернете был создан сайт, на котором предполагалось подписать «Сыновнее воззвание к папе Франциску о будущем семьи» с просьбой высказаться в поддержку учения Церкви о семье и браке. К октябрю с.г. эта инициатива собрала почти 800 000 подписей, и уже высказывалось предположение, что, столкнувшись со столь отчаянным сопротивлением, либеральные активисты предпочтут отложить решение вопросов на будущее, отказавшись от резких действий. Однако реальность оказалась другой.
Как написано в серьёзном исследовании «Гибридная война Франциска»[1173], папа предпочёл крайне гибкую форму борьбы, ту самую мягкую силу, в реализации которой так преуспели иезуиты. 27 августа 2014 г. без особого шума Франциск учредил особую комиссию по изучению реформы канонического процесса определения действительности брака для рассмотрения возможности упрощения процедуры аннулирования брака. То есть папа решил легитимизировать «католический развод» не на доктринальном уровне, а на уровне процессуально — каноническом, представив его как «упрощение процедуры», то есть как борьбу с бюрократией и коррупцией.
Комиссия работала за закрытыми дверями, и составленный ею документ был подготовлен без должных консультаций, в обход всех существующих процедур, без уведомления Конгрегации вероучений. Более того, окончательного текста документа не видели даже сами члены комиссии, так что автор его последней редакции остался неизвестным, хотя, как пишут исследователи, судя по узнаваемой эклектичности и юридической неграмотности, окончательную правку, возможно, вносил сам Франциск.
И вот за месяц до начала Синода 8 сентября 2015 г. понтифик представил два новых послания motu proiprio (что значит «по собственному почину», то есть особым рескриптом), которыми были введены изменения в действующие кодексы канонического права с целью упрощения процедуры признания недействительности брака. Как указал председатель Папского совета по интерпретации законодательных текстов кардинал Франческо Коккопальмеро, речь идёт не об «аннулировании браков», а об установлении и объявлении факта их недействительности, чтобы лица, состоявшие в недействительном браке, моти заключить новый брак в церкви. То есть «по собственному почину» папа одним разом реформировал каноническое право.
Опасаясь сопротивления, понтифик решил поставить отцов Синода перед фактом, продемонстрировав, что он не считается с их мнением. А чтобы не допустить критики на самой ассамблее Синода, он предварительно устранил лидеров консервативного крыла. Кардинал Бёрк был смещён с поста префекта суда Апостольской сигнатуры и утратил место среди отцов Синода, а из тех 45 отцов, которые назначаются на Синод по папской квоте, только совсем немногие оказались сторонниками традиционного учения о браке. Вне официальных мероприятий также была проведена соответствующая работа, чтобы обеспечить благоприятное общественное мнение. Непосредственно перед ассамблеей Синода большое число иерархов стали делать заявления о необходимости «открытости», «толерантности» и «милосердного подхода» к тому, что раньше осуждалось церковью.
На прошедшей с 4 по 25 октября 2015 г. XIV Генеральной ассамблее Синода по семье и браку прогрессисты вновь оказали сильнейшее давление для продвижения нужного им документа. Большая часть СМИ проявила полную солидарность в отношении Франциска и описала заседания Синода в радужных
