— Глупец, — с удовольствием заявил Питер. — Нагини большая, с ней возни много, но Кольцо-то? Я его в кармане привез.
— Томми решил потрафить своей свежеразгулявшейся паранойе.
— Ну и дурак! — Питер снова подмигнул журавлику и счастливо захихикал. — Полный дебил!
— У-у-у… — Поттер с веселым удивлением оглядел соседа. — Смотрю, отходняк пошел? Давай-давай… только не переусердствуй.
— А ты не порти мне праздник. Что было дальше?
— Когда Квиррелл умер, Риддла силой двух хоркруксов вытянуло обратно в Албанию. С горя он совсем угас, гонял Нагини по округе, без конца звал хоть кого-нибудь… по всем раскладам безнадега. Безлюднейшие леса, которые глушат любой магический фон! Мы с тобой могли помереть от старости, и наши праправнуки тоже, а бессмертная тучка все так же висела бы на краю света в ожидании Армагеддона… Так нет же, всего два года и Уизли выиграли в лотерею. Ну не свинство?
— На судьбу не ропщут. Так, видно, Господь решил, и не нам, червям, судить, что свинство, а что не очень.
Поттер задрал брови выше очков.
— Ну-ну… тебе виднее, конечно.
— Не мне Ему. Рассказывай дальше.
— Со второй попытки Томми включил мозг и забрал хряксы с собой, однако после кладбища снова встал вопрос, где их прятать. Нагини-то живая, а вот Кольцо пришлось ныкать впопыхах и поблизости… Собственно, это все.
— А я?
— Про тебя я от тебя же только что узнал. — Поттер поднялся. — Давай рыбу жарить, не то протухнет нафиг. Блин, опять соль рассыпалась…
* * *
Через два часа после отбытия Северуса дело в Выручай-Комнате так и не сдвинулось с мертвой точки. Они перепробовали все идеи Альбуса, идеи Лавгуд, идеи Минервы, Гермионы и Лонгботтома, даже советы братьев Уизли бестолку. Шкафы хранили свою тайну.
— Солнце, может, вам все-таки стоит еще разок прогуляться в Тайную Комнату? — в четвертый раз предложил унылый Рональд. — Не припомню случая, чтобы ты вернулась из библиотеки с пустыми руками.
— Только время потратим, — отрезала Гермиона. — Мы с Луной и Чо задействовали все возможные системы поиска. Если там еще осталась какая-нибудь полезная информация, понадобятся годы, чтобы ее откопать.
— А вы возьмите с собой профессора. Господин директор, хотите попасть в сокровищницу Основателей?
— Хочу и, надеюсь, попаду, мистер Уизли, но пока мисс Грейнджер права библиотека была запечатана задолго до того, как безымянный средневековый гений изобрел эти гробы.
— Альбус… — поморщилась Минерва.
— Разве я некорректно выразился, моя дорогая?
— Нормально вы выразились. — Луна Лавгуд вдруг вскочила и энергично затрясла кистями рук. — Держу пари, все это происки нарглов… Возможно, мы зашли не с той стороны? Профессор, расскажите нам историю своего шкафа. Откуда он взялся, зачем вам понадобился, где стоял, кто еще его трогал все подробности, которые помните.
— Все? — По спине Альбуса пробежал ледяной холодок. — Это… долгая история.
— Значит, запасемся терпением. — Настырная девица оседлала невесть откуда взявшуюся подушку и свернула ноги кренделем. — Любая мелочь может дать зацепку.
Ох… вот так просто взять и рассказать? Альбус огляделся в поисках лазейки, но анархисты, все как один, смотрели ему в рот. Что ж, значит, пришло время расстаться с первой своей постыдной тайной …
— Хорошо. Впервые я увидел одно из этих изделий в июле тысяча восемьсот девяносто девятого года в небезызвестной вам лавке на Дрян-аллее. Я бы не обратил на него внимания, но шкаф заинтересовал моего друга. Звали друга Геллерт Гриндевальд…
* * *
На «плите» весело шипел последний улов, носатики, привставая на задних лапках, недвусмысленно тянули мордочки к источнику аппетитного запаха. Поттер трансфигурировал одну рыбку в куриное крылышко и недоверчиво понюхал.
— Пожалуй, не рискну. Лучше поймаем на ужин еще, загоним в Образ курицы и запечем.
Питер без энтузиазма сунул в рот поджаристый плавник.
— А хлебушка такого, чтоб рыбой не вонял ты не мог бы…?
Поттер преувеличенно тяжело вздохнул.
— Слушай, я вообще-то даже школу еще не закончил.
— О, извини. А на каком курсе нынче учат Нерушимые Обеты снимать? На пятом или, может, на втором?
— На том же, где малолетние друзья оборотня осваивают анимагию.
— Это все Джеймс…
— Угу, везде и всюду гений Джеймс, а ты так, мимо прогуливался. Высший балл по рунам тоже случайно получил?
— Блэк думал, что да. Почти все считали меня тупицей.
— Нет, это ты позволял им считать тебя тупицей.
— Чье бы кукарекало.
— Возразить нечего, — легко согласился Поттер и щелкнул пальцами над бокалом. — Вино делать?
— Лучше чаю.
Бокал превратился в чашку. Питер вспомнил, как в бытность свою Скабберсом подслушал разговор между МакГонагалл и Синистрой: «Жаль, но все, что Гарри унаследовал от отца это очки и квиддич».
— МакГонагалл по-прежнему считает тебя посредственностью?
— Не знаю, не спрашивал. — В пещере запахло мятой. — Вроде нормально получилось. Тебе погорячее? Эх, бисквитик бы сейчас.
— Или хотя б хагридов сухарь.
— Ого! Пробовал?
— Перед Албанией я всю весну просидел у него в клетке.
— Славно. Тебя Конфундусом туда загнали?
— Сам залез. — Питер вспомнил слюнявую морду Клыка и содрогнулся. — Шестнадцатая попытка. Я думал, уж Хагрид-то найдет, кому меня скормить.
— А чем Крукшанс оказался плох?
— Крукшанса Рон ко мне не подпускал. Сначала я пытался подставиться сам, но быстро понял, что мерзкий котяра не сожрать меня собирается, а вытащить из замка и кой-кому подарить. Пойми правильно, мне очень хотелось сдохнуть, но тявкаться напоследок с дебилом Блэком? Уволь.
Питер поднес к лицу чашку, сделав вид, будто не заметил быстрого внимательного взгляда. Проницательный, зараза, куда там Джеймсу, это у него от Лили… Да, Гарри, мне страшно не хотелось смотреть в глаза человеку, который двенадцать лет сидел в Азкабане вместо меня.
— До возвращения из Египта я понятия не имел, где он, честное слово. Думал, если не с тобой, значит, погиб.
— А если б узнал? Неужто бы воскрес и сдался аврорам?
— «Ни словом, ни взглядом, ни жестом, ни каким-либо иным способом». Я даже засветиться не сумел, потому как это уже получался намек. Но что-нибудь придумал бы… наверное…
— Если бы да кабы… ладно, проехали. — Поттер все-таки сотворил из рыбки бисквит, понюхал, сморщился и бросил плод эксперимента стайке носатиков. В ответ раздался восторженный гомон. — Обжоры… Еще вопрос. Что случилось с Бертой Джоркинс?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
