от потрясений внутри. Веспасиан решил воспользоваться междоусобиями в стане врагов и готовился к походу на Иерусалим. Но тут вспыхнула гражданская война в западных провинциях империи и мысли полководца были увлечены совсем в другую сторону.
9) Провозглашение Веспасиана императором
Веспасиан зорко следил за тем, что происходило в Риме, но до поры не вмешивался в царившие там междоусобия. Его легионы овладели Иерихоном, Хевроном, опустошили всю окрестную страну и готовились к походу на Иерусалим. Тем временем военачальники и солдаты на своих товарищеских сходках открыто совещались о перемене правления и все громче раздавалось требование провозгласить Веспасиана императором. 1 июля 69 г. первыми присягнули Веспасиану Александрийские легионы. Едва весть об этом дошла до Иудеи, как солдаты, сбежавшиеся к шатру Веспасиана, радостно приветствовали его как императора. Тут же на сходке ему присвоили титулы цезаря, августа и все прочие звания, полагающиеся принцепсу.
Тит, сын Веспасиана, остался в Иудее, сам он решил отправиться в Египет.
10) Начало осады Иерусалима
Весной 70 г. римское войско, возглавляемое Титом, подошло к Иерусалиму, который оставался последним оплотом восставших. Город, расположенный на трех холмах, был окружен тройной стеной, и только в тех местах, где вплотную к укреплениям подступали недоступные обрывы, его защищала одна стена. Самый высокий из холмов, Сион, занимал юго-западную часть Иерусалима, к северу от него находилась Акра, а к востоку от Акры и северо-востоку от Сиона – Мориа. Между Сионом и Мориа располагалась узкая долина Тиропеон, в которую спускались с обоих сторон ряды домов.
Вершину обрывистого Сиона занимал Верхний город. Акра, на котором стоял Нижний город, был, напротив, покат с обоих сторон. Из трех стен, опоясывавших город, самыми древними были стены Давида и Соломона. Они казались в особенности труднопреодолимыми из-за окружавших их пропастей. Вторая стена была построена во времена Неемии, а Третья – при Ироде Агриппе. Вторая стена включила в состав Иерусалима Предместье на севере. Третья стена защищала, так называемый, Новый город, остававшийся прежде совершенно незащищенным. Ибо вследствие прироста населения Иерусалим все больше распространялся за стены и после того, как заключили в пределах города северный склон храмового холма, потребовалось идти еще дальше и застроить еще четвертый холм, называемый Бецетой. Впрочем, стена Агриппы была невысока, хотя и сложена из огромных камней. Над стеной возвышались четырехугольные башни из таких же массивных камней. Причем они были так тщательно обтесаны и пригнаны друг к другу, что каждая башня казалась выросшей из земли одной скалистой массой. Помимо этих общих укреплений, в Иерусалиме располагались отдельные укрепленные пункты. В Верхнем городе таковым был дворец Ирода, имевший собственную стену с башнями. Но самой мощной внутренней крепостью являлся комплекс храма на холме Мориа с примыкавшей к нему крепостью Антония. Вначале вершины этого холма едва хватало для самого храма и алтаря, так как холм был со всех сторон покат и обрывист. Но после того как царь Соломон укрепил его восточную часть, холм постоянно расширялся за счет насыпей.
Внимательно осмотрев город, Тит решил в первую очередь овладеть Новым городом, стены которого показались ему не такими грозными. Он велел установить с северной стороны Иерусалима метательные машины и под их защитой начал сооружение валов. Воины Симона (именно на их долю выпала война с римлянами, так как зелоты продолжали отсиживаться в храме) не давали римлянам ни минуты покоя. Денно и нощно они выдумывали всякие хитрости и постоянно тревожили осаждавших своими смелыми вылазками. Тем не менее римляне довели работы до конца и придвинули к стенам сразу три тарана.
11) Примирение осажденных
Когда стена стала содрогаться под ударами таранов, Симон и Иоанн решили отложить в сторону взаимную вражду и объединиться для отпора римлянам. Встретившись, они говорили друг другу: «Мы ведь действуем только на руку врагам! Если Бог отказал нам в постоянном согласии, то по крайней мере в настоящую минуту мы должны забыть взаимные распри и соединиться воедино против римлян!» Забыв всякую вражду и раздоры, они вместе заняли стену, бросая с нее на римские машины массы пылающих головней и беспрерывно обстреливая тех воинов, которые управляли стенобитными орудиями. То и дело они совершали отчаянные вылазки. Для отражения последних Тит постоянно держал наготове отряды всадников и стрелков.
С немалым трудом на пятнадцатый день осады римлянам удалось сделать пролом и прорваться за Третью стену. Защитники бежали под прикрытие Второй стены, а осаждавшие заняли Новый город и перенесли сюда свой лагерь. С этого времени противники находились в постоянном соприкосновении, и борьба сделалась еще более ожесточенной. Она кипела весь день от рассвета до заката и не прекращалась даже ночью. Обе стороны проводили ночи под оружием, а с первым проблеском утреннего луча стояли уже друг против друга готовыми к бою. Вскоре римлянам удалось подтащить тараны ко Второй стене и вновь начать свою разрушительную работу. Пять дней спустя Вторая стена также была разрушена. В течение трех дней иудеи оказывали Титу упорное сопротивление, препятствуя его воинам проникнуть через пролом в Предместье, но потом должны были отступить.
12) Голод
Тит надеялся, что чреда неудач заставит иудеев одуматься. Но прошло четыре дня, а те не пожелали начинать переговоры. Тогда Тит возобновил осадные работы. Часть воинов он поставил против храма, часть – против Верхнего города. Осажденные имели на стенах и башнях более трехсот копьеметательных и сорок камнеметательных машин и постоянно обстреливали рабочих, насыпавших осадные валы.
Тогда же к прежним бедам иудеев добавился жестокий голод. Люди были озабочены будущим, каждый думал о том, как доставить пропитание себе и своим близким. Когда продукты исчезли с городских рынков, люди Симона и Иоанна стали вторгаться в частные дома и подвергать их обыскам. Если они находили что-нибудь, то били хозяев за то, что те не выдавали еду добровольно. А если ничего не находили, то подвергали несчастных пыткам, вынуждая их выдавать спрятанные припасы. Люди тайком отдавали все свое имущество за одну только меру зерна. Затем они запирались в своих домах и поедали зерно немолотым. Стол нигде не накрывали – пищу выхватывали из огня еще сырой и в таком виде проглатывали ее. Жены вырывали пищу у своих мужей, дети у своих родителей, матери у своих бессловесных детей.
Бывали смельчаки, которые ночью прокрадывались чуть ли не до римского лагеря и там собирали дикие овощи и травы, но возвратившись с добычей, довольные тем, что спаслись от рук неприятеля, они подвергались нападению своих же соотечественников, которые не оставляли им ничего.
