усердия и немало не опасный по скромности своего рода и имени. И вот, получив вдобавок к местным войскам еще два легиона, он отправился в Иудею. (Светоний: “Веспасиан”; 1–5).
В Антиохии Веспасиан принял под свое командование армию и стянул отовсюду вспомогательные войска. Свой поход он начал в 67 г, понимая, что он будет и изнурительным и опасным. Иудеи не рисковали биться с легионами в открытом поле, но укрылись за стенами городов и защищались с чрезвычайным упорством. Прежде всего из Птолемаиды римляне вторглись в Галилею и после тяжелой осады взяли Иотапату, большой и хорошо укрепленный город на побережье. Все его население было предано поголовному истреблению. Яффу захватили сходу, а Тивериада сдалась без боя. Жители Тарихеи пробовали оказать сопротивление, однако город их был взят с первого приступа. Веспасиан поначалу обещал пленным жизнь и свободу, но потом передумал. Всех пришлых иудеев он отправил в Тивереаду, около тысячи было казнено и еще до сорока тысяч продано в рабство. (Флавий: “Иудейская война”; 3;2,7,9,10). Расположенная неподалеку Гамала оборонялась с отчаянным упорством. Захватив в конце концов город римляне перебили в нем даже грудных детей. После этого вся Галилея признала римское господство. (Флавий: “Иудейская война”; 4; 1,6).
Этот поход принес Веспасиану громкую славу и популярность в армии. Действительно, в первых же сражениях он показал такую отвагу, что при осаде Иотапаты сам был ранен камнем в колено, а в щит его вонзилось несколько стрел. (Светоний: “Веспасиан”; 4). На марше Веспасиан обычно сам шел впереди войска, умел выбрать место для лагеря, днем и ночью помышлял о победе над врагами, а если надо, разил их могучей рукой, ел, что придется, одеждой и привычками почти не отличался от рядового солдата, – словом, если бы не алчность, его можно было бы счесть за римского полководца древних времен. (Тацит: “История”; 2; 5).
Между тем в 68 г. получены были известия о волнениях в Галлии и о том, что Виндекс с туземными предводителями отпал от Нерона. Эти известия побудили Веспасиана поспешить с окончанием войны, ибо он уже прозревал будущие междоусобицы и опасное положение всего государства и думал, что в состоянии будет освободить Италию от ужасов, если раньше водворит мир на Востоке. Весной он двинулся вдоль Иордана и разбил лагерь под Иерихоном. Отсюда он разослал отряды в разные стороны и покорил все окрестные города и селения. Он готов был уже приступить к осаде Иерусалима, когда узнал о самоубийстве Нерона. Тогда Веспасиан сменил свою тактику и отсрочил выступление, дожидаясь, какой оборот примут события. Томимый положением всего государства, ожидая потрясений римской державы, он с меньшим вниманием относился уже к войне с иудеями и, страшно озабоченный судьбой своего собственного отечества, считал нападение на чужих несвоевременным. Между тем гражданская война в Италии разгоралась. Объявленный императором Гальба был открыто умерщвлен на римском форуме, и вместо него провозглашен императором Отон, который в свою очередь воевал с Вителлием и, разбитый им, сам лишил себя жизни. В апреле 69 г. императором стал Вителлий.
Веспасиан последовательно признал всех троих и при каждом перевороте приводил свои легионы к присяге на верность новому принцепсу. Хотя он умел повиноваться так же, как и повелевать, все же известия о бесчинствах вителлианцев в Риме привело его в негодование. Вителлия он от души презирал и считал недостойным престола. Будучи проникнут самыми мучительными мыслями, он чувствовал тягость своего положения как покорителя чужих земель, в то время, как его собственное отечество погибало. Но как не побуждал его гнев к мщению, мысль о большой отдаленности пространства, а также о мощи германских легионов, на которые опирался Вителлий, удерживала его. Между тем военачальники и солдаты на своих товарищеских сходках открыто совещались о перемене правления, и все громче раздавалось требование провозгласить Веспасиана императором. (Флавий: “Иудейская война”; 4; 8-10).
1 июля 69 г. первыми присягнули Веспасиану александрийские легионы. Едва весть об этом дошла до Иудеи, как солдаты, сбежавшиеся к шатру Веспасиана, радостно приветствовали его как императора. Тут же на сходке ему присвоили титулы Цезаря, Августа и все прочие звания, полагающиеся принцепсу. Сам Веспасиан в этих новых и необычных обстоятельствах оставался таким же, как прежде – без малейшей важности, без всякой спеси. Он обратился к войску с несколькими словами, по-солдатски простыми и суровыми. В ответ со всех сторон раздались громкие крики ликования и преданности. Радостный подъем охватил также легионы, стоявшие в Сирии. Командовавший ими Лициний Муциан, тотчас привел их к присяге Веспасиану. Еще до июльских ид присягу принесла вся Сирия. К восстанию примкнули Сохем со своим царством и находившимися под его властью немалыми боевыми силами, а также Антиох – самый крупный из местных, подчиненных Риму царьков. Все приморские провинции, вплоть до границ Азии и Ахайи, и все внутренние, вплоть до Понта и Армении, присягнули на верность новому императору.
Подготовку к войне Веспасиан начал с того, что набрал рекрутов и призвал в армию ветеранов; наиболее зажиточным городам поручили создать у себя мастерские по производству оружия, в Антиохии начали чеканить золотую и серебряную монету. Эти меры спешно проводились на местах особыми доверенными лицами. Веспасиан показывался всюду, всех подбадривал, хвалил людей честных и деятельных, растерянных и слабых наставлял собственным примером, лишь изредка прибегая к наказаниям. Он роздал должности префектов и прокураторов и назначил новых членов сената, в большинстве своем людей выдающихся, вскоре занявших высокое положение в государстве. Что до денежного подарка солдатам, то на первой же сходке было объявлено, что он будет весьма умеренным, и Веспасиан обещал войскам за участие в гражданской войне не больше, чем другие платили им за службу в мирное время: он был непримиримым противникам бессмысленной щедрости по отношению к солдатам, и поэтому армия у него всегда была лучше, чем у других. К парфянам и в Армению были посланы легаты, и были приняты меры к тому, чтобы после ухода легионов на гражданскую войну границы не оказались незащищенными. Тит, сын Веспасиана, остался в Иудее, сам он решил отправиться в Египет, – было решено, что для победы над Вителлием хватит лишь части войск и такого командующего, как Муциан, а также славы, окружавшей имя Веспасиана. (Тацит: “История”; 2; 79–82).
Итак, Муциан двинулся в Италию, а Веспасиан отплыл в Египет. Он считал делом первостепенной важности обеспечить за собой эту провинцию, так как, во-первых, он таким образом брал под свой контроль подвоз хлеба в Рим, а, во-вторых, оставлял себе место для отступления в случае поражения. Титу было поручено окончание Иудейской войны.
