– Я тоже. – сказал я. В самом деле, какой смысл плодить копию себя в молодом теле – ведь ты сам, в старом теле – умрешь от старости. Зачем тебе нужно все это? Ответ может быть только один – что‑то, большее чем твоя жизнь. Долг. Миссия. И фанатичная преданность своему долгу.
– Не думаю, что Сандзюсан – это все Хикэру. – говорит Линда: – чувствуется разница в поведении и общении с ней. Они все относятся к старой клюшке с огромным пиететом, их психологические реакции – реакции молодых, необстрелянных людей. Они амбициозны, жестоки, порой наивны. Сама Хикэру‑доно, не такая. Она может играть роль молодой стервы, но по ней сразу видно всю глубину этого колодца.
– Эта фестралов с руки кормить может. – думаю я вслух: – вот уж кто со смертью знаком не понаслышке.
– Она‑то сама ни разу не умирала, копии передавались заранее. – возражает мне Майко: – так что нет. Она просто усталая старуха в теле школьницы. И по мне, так надо ее из этого тела выгнать на мороз, нахрен. Мы все тут жалеем эту стерву, мол не бессмертная, какая жалость, умирать ей от старости приходится. А то, что у этого молодого тела, которое старуха носит сейчас – была прежняя владелица – это вас не волнует? Кстати, а личность в этом теле – куда она девается?
– Судя по поединку с Иору Намикадзе – личность передает всю информацию, которой владеет. Распадается ли она в процессе, или вынуждена следить за всем, будучи неспособной что‑то предпринять – неизвестно. – пожимает плечами Линда.
– Если предположить, что ее способность не имеет периода отката и так же передается телу реципиента вместе с личностью, то при определенном желании, все население земли будет заменено на копии ее личностей… примерно за три месяца. Кроме труднодоступных районов и мест. – поднимает голову от блокнота Акира: – распространение будет идти по геометрической прогрессии.
– Страшная тетя. – говорит Майко: – и способность страшная. И почему она так еще не сделала?
– Говорят, академик Сахаров в свое время предложил Хрущеву проект огромной сверх бомбы. Ни для кого не секрет, что термоядерная или водородная бомба работает не на энергии распада, а на энергии синтеза. И в качестве рабочего тела использует водород. А уж водорода можно в нее запихать много. Так вот Сахаров предложил даже не ракету или бомбу, он предложил заполнить целый танкер водородом, прицепить туда запал в виде ядерной бомбы. – говорю я, обводя всех взглядом: – В случае войны танкер медленно выплывал из порта и плыл по направлению к вероятному противнику. Однако, его можно было взрывать прямо в порту.
– Зачем? – удивляется Майко: – зачем его взрывать в своем порту?
– Потому что сила взрыва была такой, что не было разницы, где именно взрывать эту хрень. – объясняю я: – она попросту расколола бы землю пополам.
– Хрена себе. – округляет глаза Майко.
– Так вот, Хрущев посмотрел на чертежи и зачеркнул проект. Он сказал, что хоть кто‑то на земле должен остаться жить. Даже если это будут враги.
– Хрена себе. – повторяет Майко.
– Мысль следующая. У Хикэру Митсуи в руках ужасающая мощь, но я полагаю, что она применяет свою способность так редко, как только может. Если у нее поедет крыша и она решит захватить мир… собой, то это будет катастрофа. Однако она не испытывает такой потребности. Захват мира в ее понимании – не самоцель. Потому что жить в мире, где все остальные шесть миллиардов людей, от стариков до младенцев – твои копии… это угнетает. Это, в свою очередь – означает две вещи. Первая – у нее есть цель, которая не связана с захватом власти, увеличением влияния клана или прочими мирскими суетными целями. И второе – как только мы поймем, что это за цель, мы сможем договорится с ней. – подвожу итог я. Мы молчим. Майко чешет голову. Акира задумчиво изучает потолок.
– Какой кошмар. – говорит молчавшая до этого момента Читосе: – я бы пулю себе в голову пустила, чем так жить.
– Не преувеличивай. – говорит Акира: – каждая ее копия просто обладает сознаниями предыдущих…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Это если ты ставишь во главу угла тело. А если считать личностью внутреннее содержание, душу, воспоминания – то она и есть каждая из них. Это ужасно – иметь возможность захватить весь мир своей личностью.
– Думаю, Гитлер с тобой бы не согласился. – бормочу я себе под нос.
– Кстати, а кто такой Хрущев? – задается вопросом Майко. Действительно, история пошла здесь другим путем и лучшего друга сельского хозяйства во главе СССР тут не было.
– Возвращаясь к плану. – говорит Линда, не обращая внимания на неорганизованные вопросы Майко, как несущественные: – аналитики предполагают, что для захвата сознания нужен как минимум зрительный контакт.
– Ага, значит не смотреть ей в глаза. – бормочу я: – глаза – это зеркало души.
– Тогда план остается в силе? Несмотря на ее способность? – спрашивает Майко.
– Ее способность усложняет все только необходимостью принять дополнительные меры безопасности. По‑прежнему мы берем с собой Джин. По‑прежнему никто не стоит там, где стоят наши иллюзорные копии. Джин в свою очередь транслирует нас немного впереди и в стороне, так, чтобы при направлении взгляда Вечно Молодой Луны – она никогда не смотрела ни на кого из нас, а только на иллюзии. Так мы понижаем вероятность захвата сознания и переноса копии ее личности в кого‑то из нас. Кроме того, на лица все одевают защиту для глаз. Очки‑перископы, если быть точнее – изображение в них передается с помощью зеркал и прямого зрительного контакта быть не должно. – говорю я.
– Согласно анализу ее личности и паттерна поведения в пентхаусе будут ловушки и сигнализация. Как минимум две автономные системы. Первая – для отвода глаз и вторая – настоящая. – продолжаю я: – могу предположить, что на сработавшую сигналку к нам с помощью порт‑ключа перенесется сама Хикэру в одном или двух своих обличьях. Как мы видим, опасений за свою жизнь у нее практически нет. Также она уверена в том, что, если мы начнем доставлять ей неприятности – она сможет захватить нас… или ключевые фигуры. Например – Линду. И так наша сила станет ее силой. Она уверена в себе и собирается наказать нас. Думаю, что первый этап завершится тем, что она накажет именно Линду на наших глазах.
– Она предсказуема. Суперу с такой силой нет необходимости придумывать что‑то новое и я уверена, что старая клюшка просто заставит меня вывалить кишки себе на колени. Но я, конечно, дам знать Джин, как именно это будет. – говорит Линда. Я смотрю на нее задумчиво. Откуда она может знать, как именно поступит Хикэру?
– Я дам информацию непосредственно на поле. Минуты за три до начала операции. – поясняет она. Ясно. Какая‑то новая грань ее способности. Нужно будет проследить, сделать себе заметки, проясняющие ее способность.
– Хорошо. – говорю я: – но основа всего – отравленный кофе. Акира?
– Все компоненты найдены, доставлены. Вот. – она кладет на стол небольшую ампулу: – просто раздавить в напиток. Горячий он или нет, не имеет значения. Гарантированный здоровый восьмичасовой сон.
– Мне таких парочку в чай раздавите. – ворчит с места Майко: – мне бы здоровый восьмичасовой сон не помешал.
– Это ампула стоит по полмиллиона за штучку, а ты можешь себе пива перед сном раздавить в чай. – хмыкает Акира: – нечего деньги переводить.
– Мелочные вы все‑таки. – говорит Майко: – уйду я от вас. Пивка вот накачу перед сном и уйду.
– У нас идет зона неопределенности между тем, как сработает сигнализация и как сработает кофе. В этот промежуток времени задача – тянуть время и не попасться под действие ее способности.
– А если она кофе не пьет? Если каждый раз вот этот заказ завтрака – просто отвлекающий маневр? – задает вопрос Майко. Правильный в общем вопрос.
– Если бы это было так, то они закупали бы продукты ну или таскали бы сумки в отель. Есть, конечно, вероятность что у них там портал в ресторан, ну или ей вовсе еда не нужна. Если так, если время пройдет и она не уснет – тогда мы действуем по плану Б.
