являются лишь резервным средством для подлинного примирения с Германией и что эти связи отпадут, как только будет действительно достигнута единственно важная и достойная усилий цель – соглашение с Германией. Точно так же привлечение Франции и Италии имело в беседе только подчиненное значение: Вильсон сказал, что соглашение должно быть заключено между Германией и Англией, а при обоюдном желании можно было бы, привлечь к нему Италию и Францию976.
Таким образом, на этих переговорах, если их можно считать таковыми в общепринятом смысле и значении, Вильсон вновь подтвердил позицию английского правительства. Позиция эта уже неоднократно излагалась Чемберленом и Галифаксом: лишь после того, как Германия заключит со всеми своими соседями мирные договоры, исключающие агрессию как средство ведения международной политики, и, следовательно, делающие невозможным нападение соседей Германии, а также на Россию и Турцию, английское правительство согласится вести с Берлином переговоры по улучшению двухсторонних отношений и по экономическим вопросам. Однако, поскольку никаких документов о том, что переговоры имели продолжение, или хотя бы о том, что была намечена еще одна встреча Вильсона с германским послом, а также учитывая то, как твердо и однозначно Дирксен отверг возможность нового визита Вольтата в Лондон, можно вполне уверенно утверждать, что стороны ни о чем не договорились, что Гитлера предложения Уайтхолла не заинтересовали.
В августе Далерус организовал новую встречу Геринга с английскими бизнесменами. Но это не была «личная дипломатия» Далеруса – Галифаксу Дельруса рекомендовал президент англо-шведского общества Г. Вернер. Когда Далерус изложил Галифаксу идею встречи Геринга с представителями деловых кругов Англии, глава форин офиса в первую очередь настаивал на ее секретности и поставил условие, чтобы «он (Галифакс) ничего официально об этом не знал», а вся корреспонденция о переговорах, «результаты которых он хотел бы узнать», посылалась бы ему не прямо, а только через Вернера.
7 августа в имении жены Далеруса в Шлезвиг-Гольштейне состоялась глубоко законспирированная шестичасовая «частная встреча» Геринга с английскими бизнесменами. В беседе приняли участие семь видных английских бизнесменов: директор компании «Кревенс рейлуэй карридж» Холден, директор страховой компании «Дженерал Бэннер оф игл Этер» Брайан Маунтен, директор компании «Джон Браун энд К0» Стенли У. Роусон, управляющий и заместитель председателя фирмы «Каунти оф Лондон электрик санлай» Роберт Ренвик, председатель и управляющий компании «Эллайд бейкериз» и «Вестон бисквит» Гарольд Вестон.
Возглавлявший делегацию директор фирмы «Джон Браун энд К0» и «Ассошиэйтед электрикал индастрис» видный член консервативной партии Чарльз Спенсер 10 августа составил отчет об этой встрече.
Герингу был задан вопрос: какие события привели к странным изменениям во взглядах фюрера в период между конференцией в Мюнхене и выступлением в Саарбрюккене 9 октября 1938 года977. В ответ Геринг сказал, что атмосфера в Мюнхене была поразительно хорошей; однако ни Чемберлен, ни Даладье, по возвращении на родину, не оказали той поддержки, на которую рассчитывала Германия. Выступления самого Чемберлена в палате общин указывали на то, что он рассматривает мюнхенское соглашение как «навязанное соглашение» и что не должно быть второго Мюнхена. Великобритания поэтому должна перевооружаться (На экземпляре этой записи, находящейся в досье, Чемберлен начертал карандашом: «Я уверен, что ни в одном из моих выступлений нет ничего такого, что оправдывало бы это истолкование». – Прим.). Выступления противников Мюнхена были более резкими, а речи У. Черчилля, Идена и Дафф-Купера, казалось, указывали на то, что они предпочитают войну урегулированию. Выступая в Саарбрюккене, фюрер не делал нападок на Чемберлена; он нападал только на тех, кто выступал против Чемберлена, хотя именно выступления Чемберлена вызвали разочарование в Берлине. Положение Чемберлена неустойчиво. Кабинет, имеющий в своем составе Черчилля, Идена и Дафф Купера, вероятно, возьмет верх, а курс этого кабинета был бы направлен на войну.
Геринг, отметив, что он сделал исторический обзор по конкретной проблеме, предложил обменяться мнениями по всему комплексу отношений между Англией и Германией без каких-либо ограничений. Нынешняя обстановка чревата постоянной угрозой возникновения войны. Для него ужасна мысль о том, что может начаться кровопролитие между двумя столь расово близкими народами. Идея фюрера, которую он последовательно развивал в «Майн кампф», заключается в том, что взаимопонимание с Англией является одним из основных принципов германской внешней политики, и с первых же дней своего прихода к власти добрая воля по отношению к Англии была неотъемлемой частью его политики. Однако Англия не пожелала ответить на проявленные с его стороны инициативы.
Мюнхен стал большим успехом. Чемберлена тепло встретили в Германии, и все считали, что четыре государственных деятеля – участники конференции – заключили прочную дружбу между собой. Однако результаты не оправдали этих ожиданий. Уайтхолл вопреки мюнхенской конференции избегал обсуждения таких важнейших для Германии вопросов, как вопрос о колониях, о защите жизненных интересов и об окончательном разрешении чехословацкой проблемы, которая обсуждалась в Мюнхене. Новый поворот эта проблема получила после выдвижения венгерских и польских претензий, которые простирались за этнографические границы этих государств. В Мюнхене Чемберлен и Даладье договорились о том, что Прага должна изменить свою политику. Вопреки их предостережению Прага не изменила своей политики, а закупки ею тяжелой артиллерии за рубежом усилили подозрительность в Германии. Германия пыталась соблюдать корректность. Братислава желала вести прямые переговоры с Берлином, однако ей ответили, что в соответствии с чехословацкой конституцией переговоры должны вестись через посредство Праги. Стремительный выход на сцену Польши и Венгрии соответственным образом повлиял на линию поведения Германии, и она была вынуждена действовать без промедления. После Мюнхена Чехословакии стало ясно, что в экономическом отношении она без контактов или союза с Германией может очутиться в затруднительном положении. Когда президент Гаха нанес визит фюреру в Берлине, ему была предложена автономия, за исключением сфер военной и внешней политики. Однако новая ситуация, возникшая в результате выхода Польши и Венгрии за пределы своих этнографических границ, положила этому конец. Поздно вечером, до вступления в Чехословакию немецких войск, британский посол в Берлине посетил Галифакса и сообщил ему, что Великобритания не намеревается вмешиваться в события в Чехословакии.
Что касается Польши, то она извлекла для себя в Чехословакии все выгоды благодаря Германии. В переговорах с Польшей, носивших характер зондажа, фюрер пытался разрешить данцигскую проблему. Польше были предложены важные экономические льготы в Данциге, кондоминиум в Словакии и гарантия ее границ в обмен на разрешение построить через польский коридор автостраду и железную дорогу для прямой связи с Восточной Пруссией. По мнению германской стороны, такое урегулирование с Польшей было бы реальным. Вмешательство же Англии привело к тому, что поляки ужесточили свою позицию. В Германии вызвал удивление
