class="p1">— Ты мне стволы покажи, — отозвался тот, глядя в окно на склад, — а то мусора на хвосте, чую я этих шакалов. Долго я тут провозился, слишком долго. Ещё немного, и груз тот увезут, если я на связь не выйду.
Но его мрачное настроение испарилось, когда он зашёл на склад.
— Я в этой жизни жажду только мира, — процитировал он, как любил, и заглянул в открытый ящик.
Достал автомат, умеючи проверил затвор, ствол и довольно поцокал языком. А потом повернулся ко мне.
— Ну что, брат, вижу, не обманул. Это надо погрузить и отправить нам, а взамен принять другой вагон.
— Да всё будет, — заверил я. — У меня человечек там есть, осмотрит вагон, примет, цифры нарисует, какие надо. Договоримся, выпустят его в дорогу. А здесь — только погрузить надо, и всё пучком.
— Дай телефон, брат, звонок сделаю и займёмся этим. Мы тут долго можем работать, — Султан заулыбался. — Всерьёз, годами. А это — только первая партия.
Я дал ему мобильник, он набрал номер по памяти и долго ждал ответа. Потом начал говорить с собеседником на чеченском, я разобрал только «Салам Алейкум». После он передал трубу мне.
— Поговори с ним, брат, — сказал Султан, широко улыбаясь. — Все детали можно с ним утрясти будет.
Я взял трубку. Некто грубым мужским голосом представился Азаматом, продиктовал мне номер и адрес, чтобы мой человек встретился и поговорил с ним, тогда и вагон он якобы покажет, в котором груз, и со всем остальным поможет.
Тем лучше. Этим уже будет заниматься ФСБ, пусть хитрят они дальше. Мы же нашли оружие, нашли сообщника Султана здесь, а Султан выдал мне своего человека там.
Осталось немного — оформить это всё правильным образом.
Пока я говорил по телефону, заметил, с каким выражением лица Кепкин что-то говорил Меркухе. Наверняка распорядился, чтобы избавиться от меня, когда всё расскажу. Ну, пусть попробует.
Султан скрылся в гараже, а Кепкин и Меркуха подошли ко мне ближе. Тот всё ещё держал руки в карманах.
— Вот, я всё записал, — я протянул Кепкину вырванный из блокнота лист. — Телефон и контакты.
— Всё, хвалю, далеко пойдёшь, — он заулыбался и положил руку мне на плечо. Бронежилет явно не почувствовал, а то бы отреагировал. — Слушай, подсоби Меркухе немного, там, за складом, он покажет-подскажет, что надо сделать.
— Да не вопрос, — отозвался я.
Хмырь, держащий руки в карманах, типичной блатной походочкой приблизился ко мне, жуя жвачку. Ну точно, решили меня валить, суки. Раз данные добыты, то я уже не нужен. И более того — опасен.
— Погнали, — я усмехнулся и показал за склад. — Чё там, сложное чё-то?
— Да не, ща сразу сделаем. Вон, смотри…
Мы зашли за угол, и он показал мне на кусок отломанной палеты левой рукой, а правую так и держал в кармане. Но я услышал тихий щелчок, выкидуха у него там, похоже.
— Надо вот эту хреновину, — начал он и вдруг показал мне за спину. — Смотри, а это кто?
Я только сделал вид, что собрался повернуться, но тут же резко, словно скрученная пружина, вернулся в исходное положение и что есть силы врезал ему по сопатке.
Хрусь! Это затрещал его нос. Бандит хрюкнул, но не упал. Отпрянул, сматерился и снова замахнулся ножом, но целился уже не в горло, а в печень…
Хорошо, что я надел бронежилет. Китайский выкидной ножик на такое не рассчитан, кончик увяз в кевларе, а хлипкий фиксатор не выдержал, и клинок захлопнулся на пальцах Меркухи…
Он взревел тонким и громким голосом, почти как женщина, а я врезал ему ещё раз, и ещё, пока он не упал.
Но дальше бить не пришлось, а прибежавший на шум Кепкин и вовсе не успел ничего сделать.
— Лежать! — раздался крик, а следом раздались два выстрела, палили пока что в небо.
Сидящие в засаде мужики в масках прибежали сразу, роняя всех на землю. Меня тоже положили, но я не в обиде — инструкции у них такие, да и меня, можно, сказать, положили аккуратно, не добавив прикладом по голове или сапогом по рёбрам.
Да и уже скоро рядом стоял Турок, протягивая руку. Я поднялся, он помог мне отряхнуть куртку, а вот скулящему от боли Меркухе с окровавленными пальцами никто не помогал. Хорошо ещё, что ножик — дерьмо китайское. Будь это дорогой нож из хорошей стали — пальцы бы отчикало напрочь. Впрочем, хороший нож бы и не закрылся.
Кепкин сидел в песке с разбитым носом. Дурак, полез за корочкой, а в таких ситуациях вообще могут стрельнуть, но ему просто врезали. А подошедший Николай, старший оперативной группы ФСБ, посмотрел на коллегу со злостью, огляделся и добавил ещё раз кулаком.
— Уведи эту падаль, — приказал он злющим голосом.
— Ах ты гад, — подал голос Султан, смотря на меня с земли. — Мент ты поганый! Мусор ты, падла!
— Чё-то не работает твоя чуйка-то, — с усмешкой сказал я. — Вот это чекист был, а я мент. Ну что, учуял, Султан?
— Зря смеёшься, — проговорил он, скаля зубы. — Жизнь нам не сахар, а смерть нам не чай, как говорится. Я-то отмажусь, ваши суды гнилые за бабки любого отпустят, даже Чикатило. Меня выпустят, и я за тобой вернусь, падла, и я… убери! Убери!
Он так дёрнулся назад, что держащим его оперативникам в масках пришлось крепко ему врезать, чтобы не вырывался. А это всего лишь вышел из засады отец, держащий на поводке Сан Саныча. Съездил ко мне домой покормить пса, да решил взять с собой. А попутно — собрал засаду на точку, убедив Николая довериться нам, а не Кепкину.
Ну а ведь не зря говорят, что собаки плохих людей чуют. Сан Саныч тут же обратил внимание на Султана и глухо заворчал, а тот всё дёргался и вырывался так, что его едва могли удержать.
— Ну и зверюга, — отец покачал головой. — Ну что, коллеги? Всё, поймали всех на горячем?
— А мог бы сразу сказать, где стволы, — недовольно проговорил Николай, — не пришлось бы спектакль устраивать. Хотя Кепкин бы тогда, гад, отмазался бы, точно. Ох ты ж, ну и гад, — он подошёл к задержанному коллеге. — Ну чё ты не свалил к частникам
