– У вас чудесный песик, – пробормотала она, вскочив, как только Шугар Бет поставила банки на стол. Гордон тоже оживился и принялся тереться головой о ноги девочки: самый дружелюбный бассет во всей вселенной. Джиджи оглянулась на гостиную: – У вас здесь неплохой антиквариат.
– Принадлежал когда-то моей тете Таллуле.
– Знаю. Ма иногда приводила меня сюда. Мисс Таллула не слишком любила детей.
– Расскажи мне об этом, – попросила Шугар Бет, показав на стул напротив.
Джиджи двигалась немного неуклюже, словно еще не привыкла к длине собственных ног.
– Трудно поверить, что она была предметом страсти Линкольна Эша.
Шугар Бет улыбнулась:
– Ты и об этом знаешь?
– Все знают.
Девочка уселась и принялась вертеть банку в руках. Часы работы Сета Томаса мирно тикали в соседней комнате. Джиджи нагнулась и почесала Гордона за ухом.
– Сколько тебе лет?
– Тринадцать.
Шугар Бет помнила себя в тринадцать. В тот год у нее выросли настоящие груди и она заставила Райана Галантайна осознать, что в жизни есть кое-что поинтереснее спорта и боевиков.
Она подвинула тарелку с гамбургером поближе к девочке, но Джиджи рассеянно отломила кусочек и не стала есть.
– Так почему же тебя исключили?
– Не думайте, такого со мной раньше никогда не бывало.
– Ничего я не думаю. Тем более что совершенно тебя не знаю.
– Все это вроде как трудно объяснить.
По мере того, как рассказ разворачивался, набирая силу, гамбургер постепенно превращался в гору крошек. Предательство Келли Уиллман. Дружба с Челси. Раздевалка. Сломанное запястье. У Джиджи была обескураживающая манера мешать подростковый сленг с вполне литературными оборотами. Истинная дочь своей матери. И выглядела она при этом несчастной и одновременно вызывающей. Знала, что поступила нехорошо, но никак не могла себя заставить признаться в этом.
Если бы тринадцатилетняя Шугар Бет втолкнула кого-то в шкафчик, Дидди всего лишь выдохнула бы облако дыма и заявила, что хорошо воспитанные юные леди не толкают в шкафчики людей. Даже тех, кто это заслужил. Хорошо воспитанная леди просто повернется и уйдет, устроит божественную вечеринку и позабудет пригласить оскорбившую ее сторону.
«Огромное спасибо, Дидди. Крайне полезный совет».
Вполне подходящий момент, чтобы проверить, из чего сделана Джиджи Галантайн.
– Бьюсь об заклад, Челси жалеет, что назвала тебя воображалой.
Джиджи настолько это понравилось, что она энергично закивала:
– Я вовсе не деру нос, то есть не моя вина, что мы богаты.
Шугар Бет ждала. Джиджи нерешительно прикусила губу, мгновенно растеряв все довольство собой.
– Я не назвала бы Челси жирной, не наговори она мне гадостей первой.
– Но ведь Челси действительно жирная, верно?
– Ее ма позволяет ей есть всякую вредную пакость вроде фаст-фуд.
Шугар Бет подавила желание накрыть гамбургер салфеткой.
Джиджи отхлебнула коки и поставила банку на стол.
– Мать отвезла меня к ним и заставила извиниться, но Челси и смотреть на меня не захотела. И рука у нее была в гипсе.
Шугар Бет подбросила немного земли в могилу, вырытую для себя Джиджи:
– Думаю, иногда люди получают то, что заслужили.
Джиджи неуверенно поморщилась.
– Похоже, в тот день она не слишком хорошо себя чувствовала. И у нее нет… ну, понимаете… таких преимуществ, как у меня. Отца, денег и тому подобного.
Очередное грозовое облако омрачило ее лицо.
– Зато ма – ее лучший друг. Ее ма все понимает.
В отличие от матери Джиджи, которая, очевидно, лишена столь тонкой проницательности.
– И что же ты собираешься делать?
Джиджи подняла голову, и у Шугар Бет мурашки пошли по коже. На какой-то момент показалось, что она смотрит в собственные глаза.
– Поэтому я и пришла сюда. Чтобы вы мне сказали.
– Милая, я последний человек, к которому стоит обращаться за советом.
– Зато единственная, которая знает, что почем. То есть мы вроде как похожи. – И слова опять полились рекой. – Вы тоже были самой богатой девочкой в городе, и, бьюсь об заклад, все считали вас воображалой и эгоисткой. Родители других детей работали на вашего папу, в точности как сейчас работают на моего, и, должно быть, за вашей спиной тоже говорили всякие гадости. Но никто не изводил вас, как меня. И я хочу знать, что делать для того, чтобы меня не изводили. Как взять верх. Стать… ну вы понимаете, главной.
Так вот оно что.
Шугар Бет попыталась выиграть время, поднеся к губам банку с кокой. Джиджи считает, что они похожи, хотя это не так. У девочки нет Дидди, твердившей, что она лучше всех. Позволявшей верить, что высокомерие и пренебрежение по отношению к окружающим вполне приемлемы. В отличие от Шугар Бет у Джиджи есть все шансы на то, чтобы повзрослеть без необходимости учиться на собственных, зачастую роковых, ошибках.
Ее племянница.
Шугар Бет привыкла считать Дилайлу единственной своей родственницей, но в жилах ее и этого ребенка течет одна кровь.
Минуты две она привыкала к этой мысли.
– Значит, ты хочешь, чтобы я рассказала, как это делается, верно? Как я манипулировала людьми, чтобы они поступали так, как нужно мне?
Джиджи кивнула, и какая-то часть души Шугар Бет едва не зааплодировала.
«Молодец, малышка. Хочешь урвать свою долю власти. И даже если пользуешься для этого не теми средствами, все равно молодец».
Она подложила ногу под бедро.
– Уверена, что хочешь этого?
– О да! – с энтузиазмом выпалила Джиджи. – И «Сивиллы» говорят, что вы были самой популярной девочкой в школе.
Значит, Джиджи знает и о «Сивиллах».
– Они были моими лучшими подругами. Но больше мы не видимся. – Шугар Бет чуть помедлила для полного эффекта. – Я по ним скучаю.
– Но у вас была куча других друзей. Важных людей, с которыми вы познакомились в Калифорнии и Хьюстоне. Не то чтобы вы нуждались в «Сивиллах». То есть они самые обычные. Ничем не выдающиеся.
Предательский ком застрял в горле. С каждым днем она все легче поддается эмоциям.
– Настоящие друзья всегда важны.
Не такого ответа ждала Джиджи, и Шугар Бет прямо-таки видела, как ее хитроумный мозг готовит новый залп аргументов. Пришлось вести упредительный огонь.
– Уже поздно, и я устала. Тебе тоже давно пора спать.
Джиджи сразу сникла. Шугар Бет напомнила себе, что у нее и без того неприятностей выше крыши. Но она понимала девочку куда лучше, чем хотелось бы, и вдруг услышала собственный голос:
– У меня будет немного свободного времени в воскресенье. Может, тогда нам удастся поговорить.
Джиджи мгновенно ожила.
– Я смогу удрать из дома днем. Родители дают концерт.
Шугар Бет припомнила виденные в городе афиши. Уинни и Райан Галантайн. Концерты симфонической музыки…
– Вряд ли это такая уж хорошая идея.
– Па ужасно строгий. Это единственный способ увидеться с вами.
Шугар Бет вполне могла понять Уинни, запретившую дочери видеться с ней, но Райан?! Что, по его мнению, Шугар Бет способна с ней сделать?!
– Хорошо, – кивнула она, поднимаясь. – В воскресенье днем.
Джиджи расплылась в улыбке:
– Спасибо!
Шугар Бет не могла отослать ее домой одну в такой час, поэтому потянулась за жакетом.
– Я тебя провожу.
– Не стоит.
– Именно стоит.
Они вышли во двор. Гордон, разумеется, тоже не остался дома, предпочтя весело прыгать перед Джиджи, вместо того чтобы держаться рядом с законной владелицей. На Мокингберд-лейн не было тротуаров, поэтому они шли по мостовой.
– Па был вашим бойфрендом, верно?
– Давным-давно.
– А вы с ма не ладили? Потому что она была незаконной и тому подобное?
– Все это очень сложно.
– Полагаю.
Девочка закинула голову и уставилась в небо.
– Когда-нибудь я уеду из Парриша и больше не вернусь.
– Это все мы говорим, солнышко.
Свет сиял в окнах старого кирпичного дома во французском колониальном стиле, который выглядел бы на месте во Вьё-Каре[24]. Джиджи остановилась на углу.
– Дальше идти не стоит. Моя спальня как раз над задним крыльцом, и я в два счета взберусь по столбикам. Это совершенно безопасно.
– Еще бы!
Следовало бы заставить ее позвонить в дверь и честно принять наказание, да вот только она не мать Джиджи и не обязана поступать как полагается.
– Я на всякий случай останусь, посмотрю за тобой.
– Ладно, только не подходите слишком близко. Двор тоже освещается. Идея Уинифред.
Несмотря на презрение в голосе девочки, Шугар Бет строго-настрого приказала себе не вмешиваться и не поддакивать, как ни велик был соблазн.
Усилием воли она изгнала образ жемчугов Дидди, обвивших шею Уинни, и сосредоточилась на Джиджи, ловко взбиравшейся по столбику кованого железа на маленьком заднем крылечке. Очевидно, задача оказалась несложной, потому что уже через несколько минут девочка встала на узкую крышу, свесилась, открыла окно и, прежде чем скользнуть внутрь, обернулась и махнула рукой.
