– Конунг, ты цел? – К нему поспешно подошел Сёльви.
– А вы откуда взялись?
– Из бруга Айлестар. Мы там живем уже чуть ли не месяц, – невозмутимо пояснил тот. – А сюда пришли, потому что внезапная страсть к тебе нашей рыжей норны показалась очень подозрительной не одному Ормкелю. И не напрасно. Ты ведь не с этими красавцами на свидание собирался? – Он кивнул на окровавленные тела. – И уж тем более не с их мечами.
– Напрасно, конунг, ты нас собой не взял. – К ним подошел Гудбранд Тыща Троллей.
– Да, это я дурак, – согласился Торвард. – Расслабился. А ведь знал, что этот стервец на меня зубы точит!
– Этот?
– Даохан.
– И где он?
– Там валяется. – Торвард кивнул в сторону зарослей. – Бранд, проверь, как он там. Если вдруг еще дышит – добей.
Гудбранд кивнул и ушел за кусты.
– А рыжей ведьмы так и нет! – К ним приблизился Ормкель, слегка прихрамывая и опираясь на копье – кто-то из уладов задел его мечом по бедру. – Что я говорил!
Вернулся Гудбранд: в ответ на взгляд Торварда он отрицательно качнул головой и выложил на траву золотой торк с отметиной от Торвардова меча, обильно политый уже подсыхающей кровью, два золотых браслета, меч и пояс.
«Рыжую ведьму» они встретили на обратном пути. Она еле брела, опираясь на руку Хавгана, припадая на левую ногу и отчаянно постанывая при каждом шаге. Завидев целую толпу мрачных вооруженных фьяллей, забрызганных кровью и явно побывавших в сражении, эти двое остановились и невольно прижались друг другу. На лице барда было недоумение, в глазах девушки – страх.
– Что случилось, конунг? – пробормотал наконец Хавган, видя, что фьялли во главе с Торвардом обступили их плотным кольцом и молчат. – Вы с кем-то бились? Дева попросила меня сопровождать ее, она ведь не может говорить с тобой без моей помощи. Мы шли, как было условлено, но она оступилась и теперь едва может идти. Я уговаривал ее вернуться в бруг, обещал пойти и предупредить тебя, но она говорила, что непременно должна прийти, раз уж сама просила тебя о свидании… Вижу, мы опоздали, солнце уже садится…
– Конунг, давай я ей шею сверну! – предложил Ормкель, с гадливостью глядя на Тейне-Де.
Поняла она его слова или нет, но голос и выражение лица свирепого фьялля были так выразительны, что Тейне-Де задрожала и крепче схватилась за руку Хавгана. Ее взгляд зацепился за знакомую ей гривну Даохана, которую Гудбранд нес в опущенной руке, нанизав на нее оба браслета. Засохшая кровь на королевских украшениях сама по себе рассказывала об исходе «свидания», и девушка так побледнела, что даже веснушки, казалось, стали не видны.
– Сначала заткнуть ей рот и завязать глаза, – деловито предложил Эйнар, глядя так холодно и враждебно, словно перед ним была не дева, а змея. – А то еще что-нибудь успеет напророчить…
– О чем вы говорите? – Хавган встревоженно оглядел лица фьяллей и безотчетно обнял Тейне-Де за плечи, хотя никогда бы раньше не позволил себе такую вольность по отношению к дочери рига. – Конунг, о чем они? Что случилось?
– Она позвала меня на свидание с Даоханом, – наконец ответил Торвард. Поигрывая поясом убитого рига, он то ловко складывал из него удавку, то безотчетно стегал себя по бедру, и эти движения выдавали, в каком бешенстве он был и как тяжело ему было сдерживаться, чтобы не придушить Тейне-Де – этим самым поясом и немедленно. – А тот пришел не один, а с приятелями. И все вместе они пытались меня отправить в объятия вашей Морриган. Или как ее там?
– Не может быть! – Хавган не поверил. – Риг Даохан? Твой союзник? И что с ним?
– Уже ничего.
– Конунг, заканчивай разговоры! – злобно воскликнул Эйнар. – Ормкель, давай!
В полном согласии с вечным противником, чему фьялли в другое время весьма бы удивились, Ормкель набросил на голову Тейне-Де свой плащ. Девушка дико закричала и забилась, пытаясь вырваться, но двое фьяллей схватили ее за руки, а третий сжал в ладонях ее голову и запрокинул. Эйнар шагнул к ней с ножом наготове, намереваясь вонзить в грудь, но Хавган, опомнившись, бросился вперед, схватил его за руку и попытался вырвать нож.
Эйнар хотел отшвырнуть барда, но тот вцепился в его руку и не давал себя сбросить. Силой и выучкой бард заметно уступал потомку старинного воинского рода, но отчаяние придало ему сил. Тейне-Де глухо кричала под плащом и билась так, что трое мужчин едва могли ее удержать, кричал что-то Хавган, из последних сил пытаясь противостоять сильным и точным ударам разозленного Эйнара.
– Хватит! – наконец рявкнул Торвард, и несколько человек схватили за руки и Хавгана, и Эйнара.
– Да я тебя самого на кишки разберу, ублюдок уладский! – орал Эйнар. – Он с ней заодно!
– Так нельзя! Конунг, она же девушка! Она не могла знать! – кричал Хавган, с разбитым лицом, растерянный и изумленный, но не намеренный сдаваться. – Конунг, ты не можешь так поступить!
– Тихо всем! – еще раз рявкнул Торвард, и замолчала даже Тейне-Де. – Ладно. Тролли с ней. Запереть ее в погребе, где кварги сидели, и пусть ждет, пока ее папаша приедет.
Безнадежная, но самоотверженная попытка Хавгана защитить Тейне-Де от двух десятков фьяллей поколебала его мрачную решимость и напомнила, что она хоть и настоящая змея, но все-таки женщина.
– Конунг, это ты напрасно, – жестко предостерег Асбьёрн. – Не следует оставлять ее в живых.
– Но она и правда могла не знать, – неуверенно возразил Сёльви.
– Слишком много совпадений – что Даохан решил напасть на конунга именно тогда, когда она назначила ему свидание в лесу и просила прийти одного!
– Это Даохан мог узнать, что она назначила свидание, и тоже решил поучаствовать. А она могла не знать.
– Сёльви, скажи мне! – Эйнар вытер о штаны пальцы, испачканные кровью Хавгана, подошел к Сёльви, положил руки ему на плечи и проникновенно заглянул в глаза. – Ты сам-то в это веришь? Что она не знала, не хотела и всего лишь собиралась подарить нашему конунгу любовь своего чистого сердца? Хоть на хрен собачий веришь?
– Сначала надо расспросить уладов. У нас же есть четверо пленных. У них мы и выясним, знала она или нет. А если нет – нас не украсит, если мы растерзаем беззащитную женщину.
– Да у меня руки, как ее увижу, чешутся еще с тех пор, как она нам напророчила! – рявкнул Ормкель. – Еще тогда ее надо было…
– Уймись, я сказал! – крикнул Торвард. – Все в бруг. Ведите ее. И плащ снимите с головы.
– Конунг, она дважды пыталась тебя убить!
– А меня все тут пытаются убить! Я уже привык! Но я даже Эрхину не убил. – Торвард остановился перед Тейне-Де, с головы которой сняли плащ, и посмотрел ей в лицо. В ее желтых глазах застыл ужас, но не удивление. Она знала, за что ее только что намеревались лишить жизни. – Я даже Эрхину не убил, хотя ее – стоило бы. А ты, красотка, против нее рылом не вышла, чтобы я из-за тебя марал руки кровью женщины.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
