Когда Родриго, замотанный в пододеяльник и ставший более похожим на негра, чем настоящий камерунский житель, вошел, Уклейка бросилась к нему и стала хватать за руки.
– Ну, как, согрелся?
– Согреться-то согрелся. Хорошо, что вы догадались меня сюда притащить, а не на остров, под телебашню. Там бы точно сдох!
– Как ночью домой-то добираться будешь? – спросила Вера Федоровна. – А то – тут ночуй! Я тебе диванчик покажу, штору с окна снимешь, укроешься, но потом чтоб обратно повесил.
– Домой… Менты меня срисовали. Они теперь сделают фоторобот, – хмуро сказал Родриго. – Меня узнают. Не так много в городе негров, которые карате занимаются… Домахался…
– Куда же ты пойдешь? – растерялась Вера Федоровна. – Хочешь – у меня поживи!
– Так все равно же на улицу выходить придется…
– Такое вот дела, крещеная душа Вера Федоровна, – сказал Антип. – Не жизнь нам тут. Убираться надо… Ничего хорошего – соленая вода еще выше поднялась, жрать нечего…
– В Пресноводье! – решительно вставил Коська.
– Куда же, некрещеная душа Антип Батькович? – горестно спросила Вера Федоровна. – Где тебя ждут? Кому вы, водяные, нужны? Не в Канаду же?
Тем временем Янка перевязал Афоне ногу и тоже подсел к столу.
– А что, крещеная душа Вера Федоровна, люди только в Канаду убираются, или еще куда? – спросил он.
– Канада-то далеко. А я, были бы деньги, на родину бы поехала, в Псковскую область. Там бы домик купила, козочку завела…
Она уже выстраивала в мечте свою будущую жизнь без сына – его в домик с козочкой и калачом теперь не заманишь, у него – Танюха и Канада!
– Псковская область – это же к востоку? – поинтересовался Афоня.
– К востоку, больше ей быть негде, на западе-то – одна вода, – подтвердил Янка.
– Меня туда маленкого возили, там дедова родня, – добавил Родриго. – Мы в лес ходили по чернику, а осенью там клюкву собирают. Дотуда километров четыреста будет…
– Так там что же? БО-ЛО-ТА?!? – грозным басом пророкотал Антип.
– Болота! Пресные! – завопил Афоня. – Коська, так вот же оно – твое Пресноводье!
– Никакое не Пресноводье – и туда соленая вода придет, – возразил упрямый Коська. – Пресноводье – под землей… наверно… На земле его уж точно нигде нет…
– А дуб? Дуб тоже под землей? – спросила Уклейка. – И златая цепь на дубе том?
Коська мучительно задумался.
– Надо же – еще где-то пресноводные болота уцелели! Совсем рядом! И реки! И озера с рыбкой! – вскрикивал Афоня. – Они – там! А мы – тут! Как дураки последние!
– Нишкни! – приказал ему Антип. – Тебе волю дай – ты и тут декларацию писать примешься.
– Тут-то зачем декларация? – удивился Афоня. – Собираться надо – да и перебираться!
– А затем, что там-то как раз мелиораторы живут! И до сих пор, поди, болота понемногу осушают!
Наступила тишина.
– Туда так просто не попадешь. Там же как раз граница проходит, – первым заговорил Родриго. – А мне виза нужна, я же – титульная нация, коренное население… по матери…
– Ты?!? – Вера Федоровна даже руками замахала на эту черномазую физиономию.
– Я…
– Надо же!..
– Подумаешь, мелиораторы… – глядя в пол, произнес Афоня. – Уживемся с мелиораторами… Была бы пресная водица, а места, поди, всем хватит…
– Значит, собираемся, – постановил Антип. – До границы, наверно, болотами дойти можно, а через нее как? Крещеные души, кто видел – как эта самая граница выглядит?
– Да никак она не выглядит! – Родриго даже развеселился. – Где лес – там просека и столбы, а где болото – я даже не знаю. На дорогах с одной стороны – пограничники, и с другой – пограничники, таможня, документы проверяют.
– Водяному документы не полагаются! – радостно сообщил Афоня. – И это – все? Стенки нет? Рва там, палисада?
– Кто ж тебе на болоте ров копать будет?! – возмутился такой радостной дурью Антип. – Уцелел, пулю из тебя добыли – ну и помалкивай! Сплыв! Декларация! Вот, крещеная душа Вера Федоровна, все и решилось. Прямо от тебя в путь и двинемся, только подкормимся чуток.
– Коли так – счастливого пути, Антип Батькович, – печально сказала Вера Федоровна. – И вы вот меня все покидаете…
Тут-то она и заплакала – понятное дело, от обиды на сына, но про сына никто не знал да и не узнал бы, ей было стыдно признаваться, что родное дитя ее бросило и навеки улетает в Канаду. Материнская гордость не дозволяла, чтобы чужие плохо про дитя говорили, хоть бы оно того сто раз заслужило, потому что дитя – СВОЕ.
– Да что ты, в самом деле, крещеная душа? – растерялся Антип. – Что ты сырость разводишь? А хочешь – давай с нами!
– А в самом деле, крещеная душа, чего тебе оставаться? – спросил Коська. – Все вместе и уйдем.
– Я по болотам не пройду, родненький, – ответила она.
– А мы тебе плотик собьем!
– И то. Собирайся, – приказал Антип.
Она вытерла слезы, подумала и решилась.
– Так я уж и собралась, некрещеная душа Антип Батькович! Вся я тут!
– А пожитки? – строго спросил водяной.
– Сколько тех пожитков!
И впрямь – из носильных вещей дома оставалась одна ненужная рвань, за эти годы Вера Федоровна совсем обносилась. А домашние вещи она вмиг и навсегда решила оставить сыну. Ему в Канаду лететь, билет дорого стоит, может, что и удастся продать?
– На озере я лодки видел, – сообщил Афоня. – Мы тебя на лодке повезем. а потом уж сколотим плот. И насчет имущества не волнуйся – кругом брошенные хутора, подплывем – и целое приданое тебе соберем!
– Так что же – прямо сейчас? – вдруг усомнившись, что все это происходит наяву, спросила Вера Федоровна.
– А чего ж! Запирай свой бассейн, кидай ключи в воду – и поплыли! Ему вот тоже оставаться нельзя – а все из-за нас… – Антип похлопал Родриго по плечу. – Ведь не миновать плот сколачивать – так не все ли равно, на одного или на двоих?
Родриго о таком способе эмиграции и не помышлял, открыл было рот – но прохладная ручка тотчас же пришлепнуа губы, коготки чуть кольнули черную щеку. Таким образом Уклейка уберегла его от какой-нибудь умной глупости, способной рассердить батьку. Водяница, как умела, боролась за свою свадьбу и, кажется, почти победила.
– Разумно рассудили, – наконец подал голос Янка. – Ну что же, соседи, счастливого плавания!
– Разве не проводишь? – спросил Афоня.
– Провожу, да и вернусь.
Но болотный черт явственно загрустил. Он достал тщательно упакованную в полиэтиленовый пакет трубку, сел в углу и закурил, всем видом показывая – собирайтесь куда хотите, я вам тут не советчик, я так – проводить пришел…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
