Танкостроители хорошо знают представителей советской конструкторской элиты своей отрасли Н. И. Хрулева, П. И. Салтанова, Г. И. Киримова, В. А. Москвина, С. А. Гинзбурга, И. Ф. Комарчева, А. Н. Ефимова, О. М. Иванова, Н. В. Цейца, Н. В. Барыкова, Л. С. Троянова, Н. Н. Козырева, Н. А. Астрова, М. И. Кошкина, А. А. Морозова, И. А. Кучеренко, Ж. Я. Котина, Н. Л. Духова, А. С. Ермолаева, Л. Е. Сычева, Н. Ф. Шашмурина, Ф. А. Маришкина, В. И. Торотько, Л. И. Горлицкого, Я. И. Барана, М. И. Таршинова, В. В. Крылова.
Мы не имеем права забывать и о десятках, сотнях других творцов бронетанковой техники, которые по тем или иным причинам остались менее известными, но чей беззаветный и плодотворный труд внес немалую лепту в отечественное танкостроение.
Рассказать об этих замечательных людях более или менее подробно в этой повести нет возможности. Но и не вспомнить о них не могу. Ведь со многими вместе трудились, делали общее дело, радовались успеху и переживали неудачи.
Во время бесед с одним из организаторов танкового производства И. М. Зальцманом я спросил:
– Исаак Моисеевич, кто из конструкторов танков больше всех остался в памяти, кто делал «погоду» в СКБ-2 Кировского завода?
Не изменяя своей давней привычке, он откинулся на спинку кресла, закрыл сначала один глаз, затем второй, подумал, потер уши ладонями и только тогда сказал:
– Котин, Духов, Ермолаев, Сычев, Шашмурин. Все они были талантливы, но Лев Троянов – это всплеск!
Не знаю, случайно или нет, но после Котина Исаак Моисеевич выстроил своих бывших заместителей по алфавиту. Почему? Я уточнять не стал. И сейчас хочу привести их короткие биографические данные в том порядке, в котором их перечислил Зальцман.
Биографические справки о Котине есть в Большой Советской Энциклопедии, о Духове – в Советской Военной Энциклопедии. Кроме того, такие справки о Котине, Духове, Ермолаеве и Троянове включены в энциклопедию «Великая Отечественная война 1941 —1945».
Надо сказать, что в некоторых публикациях процесс создания отечественной бронетанковой техники, уровень ее развития, а также роль отдельных ведущих конструкторов изложены подчас поверхностно, с немалой путаницей и противоречиями. Конечно, мне не удается полностью ликвидировать этот пробел в данном труде, но кое-что хочу сказать.
Жозеф Котин
В мае 1937 года для укрепления конструкторского бюро, уже самостоятельно модернизирующего танк Т-28 и работающего над проектами новых танков, на Кировский завод прибыл, как будет потом сказано в различных документах, «молодой, энергичный, исключительно инициативный, обладающий колоссальной работоспособностью, огромными организаторскими способностями» военный инженер коммунист Жозеф Яковлевич Котин.
Котин родился в 1908 году в городе Павлограде Днепропетровской области, в семье рабочего. До Кировского завода он прошел уже большую жизненную школу. В 1923 году начал трудовую деятельность учеником, подручным слесаря на котельно-механическом заводе «Труд» в Харькове. После окончания в 1927 году вечернего рабочего факультета учился в Харьковском политехническом институте, откуда в 1930 году был направлен в Военно-техническую академию имени Ф. Э. Дзержинского. После окончания в 1932 году факультета механизации и моторизации Котин защитил дипломный проект по колесно-гусеничному бронеавтомобилю на базе АМО-Ф-15.
Когда же была организована Военная академия механизации и моторизации РККА, Котина назначили в ней начальником проектно-конструкторского сектора в научно-исследовательском отделе. Вот что рассказывал сам Котин об этом этапе своей биографии корреспонденту журнала «Военный вестник»:
«Готовя дипломный проект, я разработал конструкцию колесно-гусеничного танка...
Конструкторы пытались найти золотую середину, добиться такого положения, чтобы танк имел и хорошее вооружение, и достаточную скорость, и надежную броню. В моем дипломном проекте в какой-то мере отразились как раз эти взгляды. Я предлагал на базе нашего автомобиля АМО-3 создать колесно-гусеничный танк. Он мог бы довольно быстро двигаться и по дорогам, и по бездорожью, имел бы хорошую маневренность. Достаточно сильный двигатель позволял оснастить танк броней и оружием.
Диплом я защитил успешно. Но прошло несколько дней, и вдруг начальник факультета Иван Петрович Тягунов сообщает, что назначена повторная защита. Оказывается, в академию приехал М. Н. Тухачевский, познакомился с работами слушателей, отобрал те, которые его заинтересовали, и решил лично послушать, как мы будем отстаивать свои проекты.
Эта моя вторая защита оказалась счастливой. Меня оставили для работы в научно-исследовательском отделе той же академии, где я учился. Так и началась моя конструкторская деятельность».
Более пяти лет Котин в академии занимался исследованиями в области совершенствования бронетанковой техники. В его сферу деятельности входила разработка конструкций сверхтяжелых танков, эксперименты по воздушному десантированию и приводнению плавающих танков Т-37 путем сбрасывания их с самолетов ТБ-3 с небольшой высоты без применения парашютов. Но, конечно, это было только начало творческой деятельности конструктора боевых машин.
И вот теперь – Кировский завод...
На этом огромном, прославленном боевыми традициями заводе мысль о развитии танкостроения еще только зарождалась. Правда, здесь по решению партии и правительства уже выпускались средние танки Т-28, но делалось это по техническим расчетам другого предприятия. И хотя танк Т-28 был еще далеко не совершенен, а у молодых танкостроителей не хватало опыта в конструировании и эксплуатации боевых машин, энтузиасты быстро увлеклись направлением в своей работе, у всех появилось желание сделать танки лучшими, более совершенными.
В СКБ-2 тогда работало всего лишь 25 человек. Оно размещалось на территории завода, в небольшом здании с деревянной надстройкой второго этажа. С приходом в КБ Котина установилось его тесное деловое сотрудничество с производственниками, что имело большое значение для развития танкостроения.
Возглавив СКБ-2, Котин понимал, что конструкторам предстоит решать параллельно две задачи: модернизировать серийно выпускаемые танки Т-28 и разрабатывать новый тяжелый танк.
Жозефа Яковлевича Котина в статьях и очерках, в другой литературе часто называют «главный конструктор тяжелых танков». По поводу этого названия хочется сказать несколько слов. Это не орден, не награда, не производство в чинах. Это нечто большее – доверие. У главного, кроме всего другого,– возможность и обязанности вовлекать в орбиту деятельности основного коллектива, которым он руководит, также большое число коллективов сопредельных – мотористов, вооруженцев, радиоспециалистов. И еще у него широкие возможности одновременной работы в разных направлениях, над несколькими, подчас непохожими друг на друга машинами.
Главный конструктор должен быть инженером и администратором, политическим деятелем и мечтателем, военным и ученым. Как будто бы куда больше? Но и этого мало. Он должен обладать еще одним качеством – умением вникать в подробности, в те частности и детали, с которыми справляются (и справляются совсем неплохо) начальники групп, отделов, конструкторы деталей, узлов, агрегатов и систем.
Профессор Груздев, преподававший в Военной академии бронетанковых войск теорию танка, определяя качества главного конструктора, писал:
«В тех случаях, когда главный конструктор – сам лучший конструктор этого коллектива, тогда в нем идет все гладко. Такой главный конструктор заинтересован в росте и популяризации роста своих конструкторов и конструкторов других заводов, поскольку его приоритет и авторитет базируется на его личных качествах, он не боится конкуренции, а ищет ее...»
Весьма немаловажно для главного конструктора (как и для людей, которыми он руководит), чтобы он время от времени приходил в бригады, смотрел, вникал в дела подчиненных. Любой член коллектива должен видеть в руководителе «своего брата конструктора». Умение «ходить по доскам», как называется в КБ просмотр того, что создается на листах ватмана, чрезвычайно важно. И обязательно главный должен обладать чувством нового. Но когда ему предлагают что-то новое, он не должен забывать, что за все эти «прелести» надо платить и, как правило, недешево, а поэтому должен, как бухгалтер, спросить: «А во что это обойдется?»
С приходом в СКБ-2 Котин выступил с предложением еще более конкретизировать специализацию групп (бригад): корпуса, вооружения, установки двигателя, ходовой части, трансмиссии, электрорадиооборудования, общих, видов, прочности и т. д., то есть поставить организацию конструкторского труда на тот путь, который сегодня кажется извечно существовавшим. Это была большая заслуга Жозефа Яковлевича.
В одном из писем старейшему конструктору Кировского завода Леониду Ефимовичу Сычеву я задал несколько вопросов, в том числе такой: не преувеличивают ли в некоторых литературных трудах роль Котина и Духова в создании тех или иных образцов тяжелых танков?
