— Откуда происходит заражение?
— От нас, — пробормотала Лильке. — Эти коды и гены сплошь земные…
Наставник кивнул, изобразив улыбку.
— Разумеется, существует и иное объяснение, в пользу которого Говорят ваши данные.
— Нет, — шепотом ответила Лильке. Эджи смотрел на Лильке, не мигая и не произнося ни слова, пока генетик не выдавила через силу: — Возможно.
— Ничего не понимаю, — созналась Сарри. Ее слов никто не услышал. — Что за другое объяснение? — проговорила она слабым голосом.
Лильке удрученно покачала головой.
— Никакого заражения нет, — сказала она Лильке. — Наши данные в полном порядке.
Значит, Сарри выявила земную ДНК. Но из этого следовало… Нет!
Эджи повернулся к Сарри, разверз мертвый рот, но ничего не сказал. Зато говорили глаза: в них читалось удивление, боль — и жалость.
Потом Сарри поняла все: не только сущность океана под твердой ледяной коркой, но и замысел машины, ее мысль, которую выдал этот полный жалости взгляд.
5
Весть об открытии разнеслась со скоростью эпидемии. Одно горячечное объяснение было предложено мгновенно: микробы занесены с «Паутины». В одном из жилых отсеков, воспроизводящих земные условия, произошла утечка — заурядное происшествие, учитывая почтенный возраст всей системы; проступившая вода замерзла, крохотные кристаллики льда оказались в межзвездном пространстве, попали на зонды, а может, были перенесены ледяным потоком межзвездного света…
Объяснение было вздорным и высосанным из пальца. Тем не менее фукианы и почти все люди заставляли себя в него поверить. Всем было известно, что Земля осталась невообразимо далеко и что она мертва. Об этом даже скучно было упоминать. Всему виной оказалась «Паутина» — по этому поводу существовало согласие. Предпочтение отдавалось маловероятному, поскольку в противном случае пришлось бы поверить в невозможное. Неуверенные голоса твердили, что команда не имеет права лишиться покоя и цели из-за каких-то проклятых микробов, барахтающихся в океане, которых никто толком не видел.
Эджи помалкивал, никак не комментируя болтовню насчет беременной снежинки, панспермии и прочую чушь. Он вообще стал молчалив. Он слонялся по лабораториям, навещал буровую, но никого не подбадривал, ничего не советовал, а просто с необыкновенным вниманием наблюдал за живыми существами.
Наврен первым задал напрашивавшийся вопрос: какова вероятность появления в этих краях снежинки с микробами? Как замороженные споры могли пронзить многокилометровую ледяную толщу? Даже если бы это произошло, откуда у чертовых бактерий энергия и свободный кислород? И как они умудрились так быстро размножиться?
Впрочем, гениям лучше молчать, если они не знают ответа.
Тогда возникло иное объяснение: экспедиция чисто учебная. Эджи, великий старый Наставник, устроил им испытание. Микробы подселены преднамеренно. Такой же фальсификацией могло оказаться и все остальное. Возможно, похожие трюки разыгрываются со всеми экипажами. Ведь крупных открытий не делалось уже на протяжении многих поколений. Все это — искусный розыгрыш, и в любую минуту Эджи объявит им правду. Как они будут хохотать!
Следующий шаг напрашивался сам собой: следовало погрузиться в подледный океан. В мастерской собрали прозрачную сферу. Конструкция ее была элементарной, однако успешная работа в тысячах морей говорила сама за себя. Внутри могли поместиться, скорчившись, два человека. Сначала кандидатами на погружение считались Наврен и Лильке, однако Эджи распорядился вынуть сиденья и заменил людей фукианом.
Объяснений этому решению не требовалось, однако их было в ходу сразу несколько. В пользу фукиана говорил его опыт, возможность длительной работы на глубине и светочувствительные глаза.
Люди усмотрели в происходящем глубокий смысл. Что если фукиан — один из авторов розыгрыша? Командой овладел какой-то неестественный подъем. Над скважиной вырос колпак, под который был загнан пригодный для дыхания воздух. Фукиан выехал на экспедиционном планетоходе и без лишних церемоний пролез в узкое отверстие, как крыса в щелку. Люди зааплодировали. У окна собралась вся команда, за исключением пилота погружаемого аппарата. Когда аппарат был опущен в отверстие — курящуюся паром лужу глубиной в восемь километров, — почти все зрители издали торжествующий крик. Присутствующие уверяли себя и друг друга, что скоро они получат ответы на все вопросы.
Наврен держался особняком; словно подражая Эджи, он мало говорил, если же высказывался, то его замечания были краткими и отрывистыми.
Сарри не сводила с физика глаз. Она сидела неподалеку от него и почти не следила за мониторами. Все остальные были заворожены передаваемыми картинками и цифровой информацией. Вокруг велись бессодержательные разговоры. Реакторы звездолета по-прежнему подогревали воду в скважине. Ледяные стенки скважины были гладкими и прозрачными. Лучи прожекторов вонзались в лед, отражались от тысячелетних трещин и рассыпались радугами. Аппарат продолжал опускаться. Люди с прежним лихорадочным энтузиазмом восторгались всем, что видели. Разве Вселенная — не чудо?
Наврен оставлял их эйфорию без обидных комментариев. Сидя рядом с Лильке, он сильно стискивал ее руку. Иногда он наклонялся к ней и делился соображениями насчет содержания кислорода и иных веществ в воде. Чаще его взгляд сверлил мониторы; лицо было напряженным, но счастливым, глаза не упускали ни одной детали, даже незначительной.
Сарри читала показания мониторов по его лицу.
Когда аппарат покинул ствол скважины и поплыл в сторону, зрители опять зааплодировали. Наврен набрал в легкие побольше воздуха, как будто приготовившись нырнуть. Прожектора аппарата пронзали водную толщу на несколько сотен метров, но пока что ничего не высвечивали. Напряжение зрителей росло. Наврен поднес руку Лильке к губам, словно с намерением поцеловать, но тут его что-то отвлекло.
— Взгляни на показатели содержания кислорода! — проговорил он удивленно. — Нет, ты только взгляни!
С этими словами он с силой закусил губу.
До дна океана по-прежнему далеко. Терпение зрителей было на пределе. То и дело раздавался чей-нибудь шепот:
— Когда же?!
Конечно же, это была проверка, задуманная неистощимыми на выдумки Наставниками. Исполнителем замысла выступал Эджи. То был непростой, но действенный способ хорошо разобраться в возможностях молодой и неопытной команды.
Фукиана еще отделял от дна целый километр, когда он передал, что видит смутное свечение, испускаемое множеством источников. Возможно, они имели дело с миражом: источники располагались слишком прихотливым образом, их рисунок напоминал сложную диаграмму…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
