– Эй, что случилось? – спросила она, прикрыв дверь. – Это Тахмазов тебя достал?
– Нет, не обращай внимания, – шмыгнула носом старший прапорщик и отвернулась, лихорадочно разыскивая что-то в сумочке.
– Как это не обращать внимания?! – возмутилась Людмила. – Мы подруги или нет?
– Конечно, подруги, – кивнула Анна.
– Тогда расскажи, что произошло, – потребовала она сердито. – Может, я смогу чем помочь.
Анна наконец нашла зеркальце, посмотрела на себя и, вздохнув, грустно сказала:
– А чего рассказывать-то? Просто я невезучая и ничего у меня не клеится с мужиками.
– Так надо выбирать неженатых, – заметила Людмила и, спохватившись, добавила с сочувствием: – Ладно тебе так убиваться. Забудь его. Пусть катится ко всем чертям. Ты себе другого найдешь. Тут мужиков полно. Только пальцами щелкни – сразу набегут.
– Да кто там набежит, – махнула рукой Анна, – почти все женатые, а кто нет, тот и даром не нужен. Я уже ничего не хочу. Надоело все.
В голосе вновь послышались слезы, губы задрожали. Еще немного – и расплачется вновь. Людмила решительно подошла и встряхнула подругу за плечи:
– Ну, соберись, хватит нюни распускать. Поехали сегодня ко мне ночевать. Надеремся с тобой, поплачемся друг другу в жилетку, а потом посмотрим какой-нибудь фильмец на диске.
– Ладно, давай, только надираться не будем, – всхлипнув, сказала Анна, – завтра на работу.
* * *Лютый сидел за третьим столиком справа от входа. Храмской его сразу заметил и подумал, что парень выглядит не лучшим образом. Лицо блестит от пота, глаза бессмысленно выпучены, а про цвет кожи и говорить нечего. В двух метрах от Лютого сидела группа китайцев из «триады», но тот их в упор не видел. Вот сучок! Храмской стиснул зубы от злости. Где найти нормальных подчиненных? Его подельникам даже навоз нельзя было доверить грузить. Мысленно обложив Лютого трехэтажным матом, он подсел к нему за столик и тихо поинтересовался:
– Ты что, обдолбался, что ли?
– А, это ты, – вяло пробормотал Лютый, едва узнав начальника. – За мной следят. Я уже не могу больше есть.
– Ты дебил, – ласково прошептал ему Храмской, придвинувшись, – кто за тобой следит, придурок?! Глянь налево. Видишь парней из «триады»? Ты должен был позвонить, когда они здесь появятся. На хрена я тебя сюда посылал?
– Слушай… Это, извини, такого больше не повторится, – промямлил Лютый, ощупывая вздувшийся живот. – Мне просто очень хреново сейчас. – Он провел ребом ладони по горлу: – Эти пельмени у меня вот где стоят. В натуре, сейчас блевану.
– Иди через черный ход на улицу, проветрись, – посоветовал ему Храмской, сознательно умолчав о машине с наркотиками. Он рассчитывал на эффект неожиданности. Лютый выйдет, охранники на него отвлекутся, и Барсук их пришьет. А если Лютого замочат, то никто горевать не будет. Таких, как он, на каждом углу полно. Наймет нового. Храмской покосился на Лютого и почувствовал растущее раздражение. Тот делал все слишком медленно. Медленно вставал, медленно выбирался из-за стола. Чтобы придать ему скорости, Храмской весело бросил:
– Там в переулке дохлая крыса. Может, ты и ее сожрешь?
Результат не заставил себя ждать. Лютый замычал, как бык на бойне, и, зажав рот руками, ринулся через зал к черному ходу, сметая все на своем пути. Зазвенела разбитая посуда. Загалдели возмущенные посетители, которых он задел. Отпихнув повара, Лютый пинком открыл дверь черного хода и буквально вывалился в переулок.
Боевик, охранявший микроавтобус с товаром, мгновенно выхватил пистолет. Его глаза расширись, а палец напрягся на спусковом крючке. В руке водителя появился обрез. Оружие было направлено на Лютого, но тот не видел смертельной угрозы, нависшей над ним. Он видел лишь яркие багровые пятна, которые отвратительно дрожали и множились, заслоняя все вокруг. Желудок скрутило в тугой узел. Перегнувшись пополам, он сблевал прямо под ноги татуированному китайцу. Головорез вскрикнул от отвращения и отпрыгнул назад, опуская пистолет. Водитель скривился и тоже опустил оружие.
Наблюдавший за всем этим из-за угла Барсук понял, что это его шанс. Он выскочил из-за угла и выстрелил сначала в водителя, очертания которого видел сквозь затемненное стекло при открытой дверце, а затем – в повернувшегося охранника. Пуля попала последнему точно между глаз. Барсук использовал глушитель, поэтому выстрелов никто не услышал. Охранник с остекленевшими глазами отлетел к микроавтобусу, ударился о борт и сполз на землю. Если бы не кровь и снесенный затылок, со стороны могло показаться, что он просто присел отдохнуть.
Лютый увидел на своей одежде кровь убитого, и от этого его снова вывернуло наизнанку. Барсук бросился вперед, продолжая стрелять. Ему показалось, что водитель внутри двигается. Еще три пули пробили лобовое стекло микроавтобуса. Подскочив, он ткнул ствол в открытую дверцу, но увидев развороченное пулей лицо противника, расслабился. Сунул пистолет за пояс, вытащил водителя наружу и бросил рядом с машиной. Затем проскользнул на водительское место. Ключи торчали в замке зажигания. Здесь проблем не было – двигатель завелся с полоборота. Оглянувшись, Барсук увидел шесть внушительных клетчатых баулов и обрадованно воскликнул:
– Ети ж твою мать! Есть!.. – И, обращаясь к Лютому, добавил рассерженно: – А ты чего прирос, дубина?! Ждешь конкретного кипиша? Сейчас приедут и изрубят нас на оливье. Щемиться надо!
– А где шеф? – хрипло поинтересовался увалень, забираясь на пассажирское место после некоторого замешательства, вызванного необычностью ситуации. Не каждый день они выставляли «триаду» на пять лимонов. Кроме того, обычно он в команде выполнял роль психованного убийцы. Кто ж знал, что кореш способен так, без напряга, урыть всех и не запыхаться?
– Внутри шеф, но мы тут отсвечивать не будем из-за этого дешевого фраера, – весело ответил Барсук. – Ему уже давно надо было рога посшибать.
Было похоже, что от успеха и предвкушения кучи бабок будущему банкиру окончательно снесло башню. Раньше он бы не посмел назвать Храмского фраером, а тем более дешевым.
– Ты че? – удивился Лютый, на душе у которого было погано от такого беспредела.
– А на кой он нам нужен? – хохотнул Барсук, выжав педаль газа. – Пять лимонов лучше делить на двоих. Мы сами все разрулим. Этот барбос только не по делу базарил да басил. Так что не дрейфь, братуха, прорвемся.
Машина, взвизгнув шинами, рванулась с места. Лютый выглядел испуганным. Привычный и понятный ему мир был разрушен. Храмского они форшманули, и теперь Барсук пер, как трактор, на место лидера, а главное, было непонятно, чем все это закончится. Вряд ли чем-нибудь хорошим.
– Но эту наркоту еще надо впарить кому-то, – напомнил он напарнику на всякий случай. – Мы ж не бабки взяли. Я вот не въезжаю, куда столько дерьма можно спихнуть.
– Спихнем, – усмехнулся Барсук, выкручивая руль, – был бы товар, а покупатель найдется.
* * *Покупатели торговались отчаянно. Ма Яньхун понял, что это связано с пошатнувшимся положением братьев Ван. Слухи об этом, верно, уже просочились в московскую общину. Что ж, голодная мышь готова и кошку съесть. Он покосился на Чжао Вэня. Глаза руководителя оперативно действующей группы «триады» нехорошо поблескивали, губы плотно сжаты. Он был готов немедленно устроить кровавую бойню, но сдерживался.
Ма Яньхун совсем недавно стал экспертом по административным и финансовым вопросам, «пак тсе сином». Эта сделка могла как укрепить его положение в «триаде» в случае успеха, так и привести к трагическому концу в случае неудачи. Прошлый эксперт просто исчез в один прекрасный день, поэтому стоило крепко подумать, прежде чем что-то предпринимать. Партия наркотиков была слишком большой. Держать ее при себе, подыскивая новых покупателей, было очень опасно. Да и людей, готовых приобрести столько товара, найти практически невозможно. Пришлось бы разбивать товар на мелкие партии, но чем больше таких партий, тем больше опасность, больше потери.
Реализовать весь товар в Благовещенске также нереально. Во-первых, это обрушило бы весь рынок героина. В свою очередь, от этого они потеряли бы на цене. Во-вторых, многие конкуренты будут недовольны падением цен и вытеснением с рынка, а это чревато войной. Покупатели прекрасно понимали это и специально затягивали переговоры, делая вид, что сделка им вовсе не интересна и что у них полно других важных дел. Ма Яньхун напряженно искал выход из создавшегося положения. Как убедить их на цену, которая устроила бы «Головы дракона»?
В этот момент с улицы прибежал мальчишка и сообщил Чжао Вэню, которого хорошо знали в квартале, что какие-то люди угнали их грузовик и что его бойцы, дежурившие за пельменной, убиты. Это было настоящим шоком. Ледяная волна ужаса накрыла Ма Яньхуна: если они потеряют героин – это конец. Чжао Вэнь подскочил как ужаленный, разразившись тирадой, состоящей сплошь из трехэтажного мата. Взгляд покупателей сделался настороженным. Не обращая на них внимания, Чжао Вэнь выскочил из пельменной через задний ход, увидел трупы на месте, где должен был стоять автомобиль с товаром, и заорал, пугая своими воплями прохожих.
