Я не видела себя в полный рост, но, когда вдела в уши серьги из клада, и, сильно волнуясь, позвала Ригера, он удивленно присвистнул и одобрительно кивнул.
— Пора ехать, Калина. Ты выглядишь прекрасно. Никому и в голову не придет рассматривать тебя слишком пристально. За такое непочтение к даме можно и вызов на дуэль получить. А руки забинтуем уже у города, сейчас тебе так будет не слишком удобно.
— Мы поедем на коне?
— Да, и не бойся. Здесь уже достаточно троп и я буду держать тебя. Ничего не бойся…
Глава 27
Ехать на коне было непривычно и неуютно, сперва я без конца елозила и с трудом держала равновесие, но постепенно довольно мерный ход коня дал мне возможность приспособиться и расслабиться. Руки Ригера лежали на поводьях, я, получается, сидела в кольце. В довольно надежном кольце.
— Не егози так, Калина. Это вопрос доверия всаднику. Ты боишься, что я не удержу тебя?
— Нет, мне просто непривычно…
— Надеюсь, тебе и не придется привыкать. У тебя будет нормальная коляска, кучер и…
— Ригер, прости, что перебиваю, но коляска, кучер, свой дом требуют денег.
— У тебя есть деньги, Калина. И совсем не малые. Их хватит очень на долго, если ты не начнешь тратить бездумно.
— Ригер, любая, даже самая большая сумма денег, она — конечна. Вот скажи, как ты собираешься дальше жить? Ну, сделаешь ремонт и купишь маме украшения и одежду. Ну, наймешь слуг… А потом? У тебя, ты сам говорил, почти нет земли. Или ты купишь деревню и будешь собирать налоги?
— Не знаю, Калина. Понимаешь, я с детства жил довольно бедно, но в семье есть родственник, двоюродный брат отца. Он был неженат и бездетен и всегда считалось, что я получу наследство после его смерти. Он был старше отца на шесть зим. Убежденный холостяк, скупой и занудный.
Я рассмеялась. Кажется, я уже знала, что будет дальше!
А главное, во время разговора я даже как-то забыла про коня и, пожалуй, нашла точку равновесия. Больше не было страха упасть, да и Ригер за мной присматривает.
— Почему ты смеешься?
— Ригер, я думаю, что твой дядя неожиданно женился и родил наследника.
— Уже двух…
— И что ты собираешься делать?
— Теперь, когда у меня есть деньги, возможно, я женюсь.
Я рассердилась! Ну что за… Женится, наплодить нищеты и бросить детей барахтаться так же, как он сам сейчас?
— Ригер, скажи, когда у тебя будет наследник, ты хочешь, чтобы он был контрабандистом?
— Я? Нет! Конечно — нет! Что за дурная мысль?!
— А что ты ему оставишь в наследство? К тому времени, как он подрастет, дом будет требовать нового ремонта, деньги ты истратишь на жизнь и хорошо, если хватит ему на учебу! И у него, в отличии от тебя, даже нет двоюродного дяди-холостяка. Даже надежды на это у него не будет! Кем он вырастет, Ригер? Пойдет пиратом, и будет зарабатывать работорговлей? Женится на престарелой, но богатой тётке? Начнет побираться по другим родственникам?
Я чувствовала, что Ригер злится.
— Прости, если я лезу не в свое дело, Ригер… Но я думала, что я твой друг.
— Ты мой друг, Калина. И дело уже не в спасении моей шкуры. Но я не знаю больше ни одного человека, на которого могу положиться так, как на тебя. Кто не предаст и не обманет. Я буду честен с тобой. Когда я уходил в город, я специально не стал брать деньги, ну, свою долю, с собой… Я думал так — деньги заставили Майва, с которым мы столько прошли вместе, воткнуть нож мне в спину. Я просто хотел знать, что будешь делать ты, если даже ножом… тыкать не нужно… Прости, но мне очень важно было это узнать. Я приношу тебе свои извинения, шталь Райза и клянусь — больше никогда и никаких проверок. Мне странно, что моим другом стала женщина. Да, это странно… Но тебе я верю во всем. Так что, да… Мне не приятен этот разговор, но ты вполне имеешь на него право. И скажи, считаешь ли ты меня своим другом?
Я помолчала… Что уж там, мы оба проверяли друг друга на «вшивость»… Но теперь, когда сняты сомнения… Дело даже не в том, что он может мне помочь легализоваться. Но он тот человек, кого не страшно иметь за спиной. Кому я верю…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Да, Ригер. Ты — мой друг.
Я чувствовала, что нам обоим немного неловко от некоторой излишней пафосности момента…
— Давай вернемся к твоей женитьбе…
— Село дадут за женой. Мама давно уже выговаривала мне, что у меня нет семьи. И даже присмотрела невесту. Не слишком богатую и родовитую, но у меня и выбора особого не было. Хотя, я очень надеюсь, что Юрга уже вышла замуж. У нее тяжелый характер и жить нам было бы вместе трудно. Да и дома я не появлялся уже пять зим. Но ведь ты зачем-то завела этот разговор?
— Да. Я, так же как и ты, имею на руках хорошую сумму денег. Но в отличии от тебя, я не хочу замуж. Совсем не хочу… Поэтому, мне нужно думать, как сделать так, чтобы эти деньги не лежали у меня мертвым грузом, и не ждали, когда я потрачу последнюю монетку. Нужно сделать так, чтобы они приносили прибыль.
— Ты хочешь давать в долг под проценты?
— А так можно?
— Да, некоторые живут так. Но это считается не слишком достойным делом… Ты девушка, а там нужна своя маленькая армия телохранителей тех, кто будет собирать долги. Не думаю, что это хорошая идея.
— Нет, я бы не хотела этим заниматься. Просто из любопытства спросила. Я так понимаю, что моих денег хватит, чтобы купить село и жить там, собирая налог?
— Вполне. Можно нанять управляющего и просто получать раз в год деньги на жизнь. Тебе хватит даже на пару небольших сел. Конечно, желательно, чтобы земли были рядом друг с другом.
— Знаешь, Ригер, думаю, что не стану так делать. Я ничего не понимаю в деревенских доходах и выращивании урожая или, допустим, скота. Любой управляющий сможет разорить меня, а я и не замечу. Я предпочту жить в своем доме не слишком далеко от города и содержать мастерскую. Тогда мне не нужен будет никакой управляющий, я смогу за всем наблюдать сама.
— И какую же мастерскую ты хочешь? Это, конечно, не совсем обычно, но я уже заметил, что и ты не самая обычная…
— Еще не знаю. Мы же сможем пожить в столице несколько дней? Походить по магазинам и рынкам, посмотреть, что производят и что хорошо покупают.
Глядя на хозяйство, которое вели в замке, я понимала, что вряд ли уровень производства здесь очень высок. Примитивные механизмы, почти все работы делают руками. Хорошо бы, например, кружевную мастерскую или что-то подобное. Беда в том, что если на двух спицах я еще могла связать шарфик, спасибо бабушке, то вязать крючком не умела вообще. И каких-то глобальных знаний у меня не было. Конечно, я умею хорошо, даже отлично, готовить, прилично разбираюсь в стилях мебели и одежды, но это совсем не те знания, которые дадут хороший доход. Я даже шить-то толком не умею. Хотя, возможно, мне и не нужно шить самой? Нанять мастериц и придумывать фасоны? Но это нужно жить в столице и самой стать «модной штучкой». Ресторан? Опять же, столичный дом и личный присмотр… А это совсем не то, что мне хотелось. Если честно, я даже не знаю, на чем я смогу зарабатывать…
Так я и задремала, опершись на Ригера, под мерное покачивание на спине коня.
Ригер разбудил меня на окраине города, перебинтовал мне кисти рук и снова закинул на круп коня. Я оглядывалась и пыталась понять, где тот самый дом, в котором и расположен рабский рынок. Но не узнавала ничего вокруг. Да и видела я тогда очень мало что. Экскурсию по городу нам не устраивали…
К дому мы подъехали уже в сумерках и там меня ждало все, о чем я так долго мечтала.
Арендовал Ригер дом с прислугой, благо, среди них не было рабов. Конюх подхватил жеребца и увел его в конюшню.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— У тебя будет горничная, она поможет вымыться и не мочить руки.
— Мне нужна сметана, горячая вода и масло для рук. Подойдет любое растительное.
— Завтра мы купим все, во что ты ткнешь пальцем!
Я засмеялась…
Думаю, за неделю я приведу руки в порядок. Рассаженная на скале ладонь уже зажила, мозоли я распарю и удалю, так же как и въевшуюся грязь и кутикулы, а пока можно побыть и «безрукой».
