успокаивать, если номер с реанимацией не прокатит.
– Он скользкий – держать трудно! Можно уже выпускать? – обернулась счастливая Илария.
– Выпускай, что тебе мешает?
– Ну, ты же ещё не разрешил!
– А-а-а, тебе нужна выписка врача? Ну что же, подписываю! – Алекс изобразил в воздухе размашистый росчерк.
– Стойте! – закричал я, включая камеру. – Пусть в фильме будет хотя бы один душещипательный момент для бабушек и мам.
Я тихо подошёл к Иларии, встал, низко склоняясь над водой.
Но тут Алекс почему-то затрясся от еле сдерживаемого смеха.
– Ну, что там у тебя? – спросил я с досадой.
– Извините, ребята. Не могу сдержаться. Просто всё это так похоже на сцену прощания в "Титанике". Джек и Роза… Илария и окунь…– едва проговорил Алекс, и его плечи снова затряслись.
Илария, повернув голову, укоризненно прошипела:
– Убью тебя! Анфиса, твои руки свободны? Дай-ка ему пока хотя бы по шее!
Затем, медленно открывая сложенные лодочкой ладони, она ещё раз погрузила их в глубину. Окунь юркнул вперёд – только его и видели.
Илария погрустнела.
– Что, не сказал «спасибо»? – улыбнулся Алекс. – Зато будет жить. А ты можешь записать в свою карму маленький плюсик за спасённую жизнь. Вообще, это была малошансовая операция.
Мы побрели по песку, не обуваясь, по щиколотки утопая в горячем песке.
– Ты учиться на художника хочешь? – спросил Алекс.
– Ну, да! – кивнула Илария.
– Жаль, а могла бы лечить животных.
– Нет, не смогла бы. Я бы всякий раз рыдала и умирала вместе с ними.
– Это сейчас. А после универа ты станешь сильной и всезнающей. Ветврач Илария Ларина.
– Нет. Мама говорит, что я очень впечатлительная. А это не для медицинской профессии.
Когда мы вернулись в лагерь, все дружно играли в футбол, на кухне суетились Семён и Володя.
Лариса Леонардовна обняла Иларию и Анфису за плечи и приветливо сказала:
– Девочки мои! Всё хорошо? Да? Я освободила вас от дежурства.
Глава 22
Вечером, после ужина, когда мы сидели вокруг костра в ожидании кулинарного сюрприза от Володи, наше внимание привлёк знакомый тарахтящий звук со стороны просеки.
– Михолап! – закричали мы радостно.
Вскоре он сам появился на тропинке, ведя прислонённый к бедру мопед.
Мы зашумели, приветствуя его. Он тоже широко улыбнулся и, снимая на ходу шлем, прокричал, как Дед Мороз на новогоднем утреннике:
– Э-ге-ге! Здравствуйте, ребятишки, девчонки и мальчишки!
Подойдя ближе, Михолап увидел пустые миски в наших руках и смутился.
– Никак я к ужину угодил? Извиняйте!
– Если не торопитесь, мы и вас накормим, присаживайтесь! – Лариса Леонардовна показала на свободное место возле костра.
Пожав руку Роману Руслановичу, Михолап сел на указанное место и спросил:
– Как живёте?
– О-о-очень разнообразно! Главное, скучать не приходится! – хитро засмеялся физрук, глядя на висящую на верёвке ещё не высохшую одежду.
Михолап понимающе усмехнулся.
– Вы нам главное скажите: преступник найден? – не утерпел с вопросом Артём.
– Да, нашёл я того, кто сотворил это массовое покарание ежей. Вот только случай оказался неоднозначным, я бы сказал, со смягчающими обстоятельствами.
– Как это? – не поняли мы.
– Разве могут быть при такой жестокости смягчающие обстоятельства?! – возмутилась Маринка.
Лариса Леонардовна передала леснику миску с ухой.
– Дайте же поесть человеку! Как клещи прицепились!
– Ах, какой запах! С лучком и укропом! Много рыбы наловили?
– Окуней полведра и двух крупных судаков! – похвалился Семён. – Судаков Роман Русланович поймал.
– Было дело! – довольно пробормотал физрук.
– Судаков скоро пробовать будем, – пообещал Володя. – Вон, в фольге на углях пекутся…
– Слышь, Вовчик, – не дал договорить другу Денис, – хорэ уже про свою рыбу тереть! Мы вопрос задали. Дайте ответ дослушать!
Но Михолап не спешил с ответом. Обвёл нас странным задумчивым взглядом и почему-то зафиксировался на Лёньке с собакой.
– Твоя?
– Мой! Драйв! – Ленька с теплотой потрепал щенка по загривку.
– Сколько ему?
– Точно не знаю. Месяца три, наверно.
Полина поспешила объяснить вместо приятеля:
– Лёнька щенка вчера в электричке подобрал. Домой заберёт.
– Спасатель, значит? Молодец! А ещё у кого дома есть питомцы?
Никита, Денис, Семён, Маринка и Анфиса подняли руки.
– А рыбки тоже питомцы? – спросил Артём и вытянул руку.
Михолап отдал пустую миску и задумчиво пошевелил палкой хворост в костре, чтобы лучше горел.
Мы терпеливо ждали, чувствуя, что в трагическом происшествии с ежами, есть какой-то неожиданный поворот.
– В общем, так, ребята, – наконец заговорил лесник. – После того, как я разыскал колышек там, где указал Саша, сразу же по горячим следам поехал в Огневое. Обошёл полсотни дворов – результатов ноль. В палисадниках – сирени да акации. И вдруг – ива! А под ней на земле – стружка! Стучу в ворота, кричу хозяев. Выходят с виду обычные дедок и бабуля. Спрашиваю: «А кто это у вас в палисаднике колышки затачивает и для какой такой надобности?» Оказалось, к старикам из города внук приехал. Чтобы без дела по селу не шатался, дед поручил ему колышков для рассады натесать…
– Ну, всё понятно! – не выдержал Артём.
– И сколько же лет этому внучку-тесальщику? – спросила Илария.
– Двенадцать.
– Такой мелкий?! Откуда такая злобища? – хмуро удивилась Маринка.
– Вот про эту злость я и хотел вам рассказать.
Михолап посвистел тихо, тоненько. Драйв навострил уши и с интересом наклонил голову сначала в одну сторону, потом в другую.
– Вот и у того мальчишки была собака. Гуляли, играли, дружили. Весной на дачу поехали и собаку с собой взяли. А там на участок ежи часто прибегали. Щенок с ними играл. Никто и не думал, что это может быть опасно. А через две недели заболел щенок бешенством. В ветлечебнице пришлось его усыпить. Мальчишка так горевал без любимого друга… До сих пор места себе не находит… Вот я и думаю, какое наказание применить к парню с учётом открывшихся обстоятельств, да и надо ли?
Наступило молчание. Никто больше не рвался выступать с осуждениями. Все были совершенно сбиты с толку.
Первое, что мы услышали, было сказано Иларией:
– Леня, ты за Драйвом хорошо присматривай. Здесь ежи тоже бегают.
– Горькая история. Жаль мальчишку! – призналась Лариса Леонардовна.
– Да, жалко! Но оставить такой поступок вообще без внимания тоже нельзя! – возразил Роман Русланович. – Надо хотя бы услышать от него осознание, раскаяние и извинения. Вам, Максим, услышать.
– А может, у него короткое замыкание на фоне сильного стресса? – покрутил у виска Виталька.
– Тогда его не наказывать, а лечить нужно! – подсказал Алекс. – Водить на занятия к психологу.
– А как он себя вёл, когда вы с ним беседовали? – спросила Маринка. – Выкручивался?
– Нет. Пока свою историю рассказывал, слёзы кулаком по щекам размазывал.
– Ну вот же! Диагноз
