Крылья, морда. Огромные челюсти.
Гот.
Гриффину снились гусеницы. Его любимый клен был сплошь покрыт ими, на его глазах они дочиста уничтожили листья. Гусеницы кишели на ветках и стволе, вгрызались в него, пожирая древесину. И он ничего не мог поделать. Слишком много гусениц — одному не справиться. Луна должна помочь ему. Внезапно гусеницы оказались уже не на дереве, они были на нем, покрывали шерстку толстым слоем. Он не смог быстро стряхнуть их, и теперь они пожирали его. «Луна! — закричал он. — Луна, Луна, Луна!»
— Луна!
Гриффин резко открыл глаза. Она смотрела на него.
— Я звал тебя? — задыхаясь, спросил он.
— Да. А что случилось?
— Я… Я еще жив? — выпалил он в страхе.
— Судя по тому, что ты по-прежнему сверкаешь, да, — усмехнулась она.
— Мне просто приснился плохой сон, — уклончиво сказал Гриффин. — Извини, что разбудил тебя.
— Я не спала.
Он нахмурился:
— Совсем?
— По-моему, я совсем не нуждаюсь в сне, — с некоторой тоской проговорила Луна.
— И ты вот так просто висела все это время?
Ее мордочка выглядела измученной.
— Я думала, — сказала она. — Вспоминала обо всем понемножку.
— Это хорошо. — Гриффин надеялся, что она не вспомнила, как он уронил на нее горящую соломинку.
Он заметил, что земля наконец успокоилась, снова превратившись в растрескавшуюся равнину.
— Ты отдохнул, чтобы лететь дальше? — спросила Луна. Казалось, она, так же как и он, хочет поскорее улететь отсюда.
— Да. Нам нужно только определить новый курс. — Гриффин согнул колени и приготовился взлететь к отверстию, но тут Луна вскрикнула. Он оглянулся и увидел, что она болтается в воздухе на дюйм ниже ветки и сильно раскачивается.
— Что-то схватило меня за ногу! — закричала она, извиваясь.
Гриффин минуту пристально смотрел и наконец понял, в чем дело. Он рассмеялся.
— Просто небольшой побег кактуса обвился вокруг твоей левой лодыжки.
Луна дернула ногой, но росток держал крепко.
— Гриффин, отцепи его от меня!
— Виси спокойно. Я попробую его перекусить.
Он взгромоздился на ветку, подполз к основанию ростка и сомкнул вокруг него челюсти. Но совершенно неожиданно тот дернулся, и Гриффин, вскрикнув, отпрянул.
— Что? Что случилось? — спросила снизу Луна.
Гриффин смотрел на побег. Он светился и, словно змея, скользил вверх по ноге Луны.
— Ой, Гриффин, он ползет по мне! — Она сильно забила крыльями, стараясь освободиться. Бесполезно: оживший росток стягивал ногу все туже и поднимался все выше к бедру.
— Ладно, — сказал Гриффин. — Все хорошо. Просто типичная задачка со скользящим побегом. Я… попробую еще раз.
Он крепко зажмурил глаза, изо всех сил сжал челюсти, и росток скорчился в его зубах, как живое существо. С отвращением Гриффин тотчас же выплюнул его.
— Взлетай, быстро! — закричал он.
— Не могу!
Он огляделся и увидел, что другой побег обвивается вокруг Луны. Со страхом проверив свое тело — оно было свободно, — Гриффин бросился перекусывать его. Вдруг по всей длине побега проклюнулись отвратительные маленькие шипы.
— Гриффин, к нам что-то приближается!
Он остановился, раздумывая. Его глаза обшарили небо и различили вдалеке силуэт, летящий над пустынной равниной.
Судя по размеру и очертаниям крыльев, он не был похож на сереброкрыла. Существо направлялось прямо к кактусу, и в мощи его плеч, яростных ударах крыльев было что-то жестокое и безжалостное. «Это за нами», — подумал Гриффин.
— Давай быстрее! — закричала Луна, беспомощно барахтаясь. — Отцепи от меня эту штуку!
— Сейчас!
Он повернулся к шипастому ростку и краем глаза увидел еще два таких же. С первым он справился, но другие успели обвиться вокруг крыльев Луны.
— Гриффин!
Он поднял глаза и…
Огромные крылья летучей мыши в одно мгновение закрыли звезды. Гриффин замер, парализованный ужасом. Размах крыльев в три фута, тело с широкой грудью, длинный череп с выступающей вперед мордой.
Я знаю, кто это.
Вампир-призрак.
Каннибал кружил над кактусом, изучая колючие извивающиеся ветви. Гриффин повис на задних когтях, борясь с желанием взлететь.
Вампир на секунду исчез за ветвями и вдруг оказался прямо над ними. Шейд услышал вопль, но не понимал, кто кричит — он или Луна. Глаза вампира остановились на нем. Гриффин действовал инстинктивно — он еще ни разу в жизни не дрался с другой летучей мышью. Сложив крылья на груди крест-накрест, он ударил ими каннибала, собрав воедино всю свою силу. Его отбросило назад, и теперь он оцепенело ждал ответного удара мощных челюстей.
Но этого не случилось.
Он едва мог поверить своим глазам, когда увидел, что вампир отлетел в сторону и тяжело ударился о ветку. Колючки впились в его крылья, и он взревел от боли. А когда попытался высвободиться, кактус быстро выпустил несколько ростков, мгновенно опутавших плечи и крылья каннибала.
Гриффин не терял ни секунды. Тремя яростными ударами он разорвал последние побеги, пленившие Луну, и она взлетела. Гриффин скатился с ветки и тоже поднялся в воздух, дрожа от острой боли в ушибленных предплечьях.
— Карта! — в испуге вскричал он.
Вампир был пригвожден к кактусу как раз перед овальным отверстием, которое указывало им путь. Гриффин не решался приблизиться к нему. Но прежде, чем он успел остановить ее, Луна подлетела к отверстию, оказавшись не более чем во взмахе крыльев от щелкнувших челюстей Гота. Она бросила быстрый взгляд сквозь дыру, потом повернула и полетела прочь.
— Это как игра с совой! — весело крикнула она.
— Ты взяла курс? — спросил Гриффин, догоняя ее.
— Вроде бы.
Они быстро полетели над пустынной равниной, желая как можно больше увеличить расстояние между ними и чудовищем, пригвожденным к кактусу.
— Что могло быть проще, Гот? — хохотал Зотц. — Я привел тебя к детенышу. Я задержал его, расплавив землю.
— Не понимаю, — сказал Гот, пылая от стыда и ярости. — Я был прямо над ним, а он ударил меня, и…
— Может, он сильнее тебя?
— Это невозможно! — сказал Гот. — Северная летучая мышь, к тому же детеныш…
— Ты забыл одно важное обстоятельство. Ты мертв. А он жив.
Гот ничего не ответил.
— Это все твоя самонадеянность. Ты слишком высокого о себе мнения.
Гот с трудом сохранял самообладание.
Жалкое маленькое существо оказалось сильнее — этого он не мог вынести. А теперь еще и унижение: быть приколотым колючками к этому странному дереву, пока Зотц выговаривает ему, опутывая побегами!
— Моя оплошность непростительна, — невозмутимо сказал Гот, — но я удивляюсь, господин, почему ты не поймал детеныша в ловушку, как меня?
— Разве ты не понял, Гот? — послышался пронзительный, отчетливый голос Зотца. — Я не могу тронуть живое существо. Я не могу навредить ему. Не могу убить его. Это твоя задача, которую, похоже, ты не в силах решить.
— Я не знал, что окажусь таким слабым.
— Запомни другое: без пищи, без воды сила детеныша убывает с каждой секундой. А твоя — растет. Привыкнув к этому миру, ты восстановишь свою мощь. Но если ждать слишком долго, детеныш умрет и его жизнь будет потеряна для меня.
— Я понял, господин.
Побеги, которые опутали Гота, ослабили хватку и опали. Шипы растаяли, освободив его крылья, и Гот, оттолкнувшись от ветки, взлетел.
— Теперь он знает, что ты охотишься за ним.
— Скоро ты получишь его жизнь, господин, — пообещал Гот.
— Пусть это укрепит твою решимость, — прошипел воздух возле его ушей. — Детеныш, которого ты ищешь, сын сереброкрыла Шейда. А теперь поторопись.
Пещера
— Как тебе удалось так сильно ударить его, просто не верится! — сказала Луна, когда они наконец немного замедлили полет, убедившись, что вампир их не преследует. — Я думала, что ты обречен, Грифф, но ты просто сокрушил его. Как тебе это удалось?
— Не знаю. — Гриффин сам этому удивлялся. Он был намного меньше вампира, и тот должен был легко уничтожить его. — Наверное, мне просто повезло.
Луна с восхищением смотрела на него.
— А дома ты был сильным?
— Нет, не был, — сказал Гриффин. Он и сейчас не считал себя сильным. Все тело ломило, ужасно хотелось есть и пить.
— Ну а здесь все наоборот, — убежденно сказала Луна. — Это для нас очень хорошо.
— Да, в мире мертвых я необыкновенный силач, — саркастически пробормотал Гриффин. Но на минуту ему стало приятно. Луна с таким восхищением смотрела на него. Он произвел на нее впечатление. Сильный. Но ведь он тогда явно оцепенел, отказался защищаться. Будто кто-то все сделал за него. Удовольствие, которое Гриффин почувствовал от мысли, что он сильный, исчезло.
