Его пламенная речь оказывает куда более отрезвляющий эффект, нежели холодная вода. Я в полной прострации. О какой неделе идет речь. Ничего не понимаю.
— Ал, какая неделя? Я только вчера приехал, — вглядываюсь в его стальные радужки, почти такие же, как у меня, только чуть светлее. Неужели он снова меня разыгрывает?
— Демьян, мальчик мой. Поехали в больницу?
— Дя…
О боже мой. Меня сбивает целой лавиной обрывочных воспоминаний. Хватаюсь за голову. Будто руки способны удержать нахлынувший информационный поток.
В тот день, когда я вернулся из альпийской деревушки на квартиру, первым делом приступил к опустошению мини бара. Накидавшись вдрызг, я отключился. На следующий день после отключки сюжет повторился, только на этот раз скрасил я его в объятиях унитаза. По всей вероятности, остальные дни я провел идентично второму дню. Потом опять сплошные провалы. От которых мой мозг еще сильнее разламывается на части. Переключаю внимание на внешнюю обстановку в квартире и только сейчас замечаю незнакомых людей. Какая-то низкорослая женщина в форменной одежде и с трубкой от пылесоса в руках обходит углы комнаты, а вторая собирает целую коллекцию разбросанных всюду пустых бутылок. Теперь то до меня доходит, кто был первоисточником шума после моего пробуждения. Мой заботливый дядюшка обратился в службу клининга.
Сутки я провожу в трезвом молчании, в окружении одиноких серых стен. Вытолкнув вчера дядю и уборщиц за порог, я быстренько отправился в душ. Освежился. Привел себя в порядок. А сегодня долго думал над тем, как быть дальше. Что делать со своей жизнь? Но главное, я понял, что совершил огромную ошибку по отношению к своим близким людям. В особенности по отношению к своей Ежевичке. Надо это срочно исправить. Только как это сделать, если она со мной говорить точно не будет. Да и проверено было несколько раз. Сначала я пытался дозвониться, потом слал смски. Все мои старания не увенчались успехом. Я тупо колочу кулаками в закрытую дверь.
Огромный переворот в моем внутреннем мире приходится ближе к вечеру, когда из окон изливает свет предзакатное солнце. Я беру лист бумаги, ручку и пишу письмо. Вот как есть. Выкладываю на бумаге то, что накопилось в душе. Последний мой шанс, последняя попытка объясниться. Затем звоню дяде, и мы договариваемся о встрече. Повезло, что Алекс еще не вернулся в «Лотос».
— Ты уверен? — произносит с беспокойством в голосе дядя. Впервые я замечаю страх в его глазах.
— Да, дядя. Я решил, — я замечаю, как его пальцы нервно постукивают по краешку стола. — Ладно тебе, че ты так напрягся. Не на войну ведь провожаешь. Тем более, вы все мечтали, чтобы я наконец-то повзрослел. Вот впервые я пытаюсь поступить правильно и образумиться.
— Ты прав, — шумно выдыхает Алекс. — Я мечтал о том, чтобы ты образумился, но никогда не отправлял тебя в армию. Не забывай.
— Окей, Ал. Прости. И харе разводить сантименты. Давай. Через год увидимся. А теперь звони своему брату, обрадуй его. Спустя столько лет, наконец-то он добился того, чего хотел.
— Хорошей тебе службы, засранец! — с горечью произносит Алекс и прижимает меня крепко. Затем, резко отрываясь, бросает долгий изучающий взгляд, разворачивается и направляется к выходу.
— Дядя, подожди!
— Что? — поворачивается всем корпусом. Замечаю блеск в его глазах. Неужели это надежда, что я передумаю?
— Вот. Передай Жене, — протягиваю шершавый белый конверт. Дядя хочет, что-то сказать. По глазам вижу, что хочет, но отмалчивается и уходит.
18. Письмо
Женя
Признаться честно, первые несколько дней мне было очень тяжело. Меня даже мутило. Аппетит пропал, к слову, совсем. Я вновь начала углубляться в себя, много анализировать и думать не о том.
Очень больно, когда из твоей жизни уходит человек, который не просто был для тебя всем.
Демьян. Он что-то большее. Он моя любовь. Осознанная, зрелая и настоящая. Человек, которому я доверилась, который заглянул внутрь меня, столкнувшись с моим темным миром, победил моих демонов, но все также продолжал смотреть на меня, как на сосуд, содержащий сакральное зерно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Несносный мальчишка, в первое время отравляющий мою жизнь, однажды взял меня за руку и показал мне свет, вывел из темноты. Ни одна лампочка, свеча, огонь, пламя не смогли справиться с такой задачей, а ураган смог.
Как излечить себя от урагана эмоциональной травмы и выбраться из душевного потрясения, я не знаю. Поэтому, как и раньше, я опять отдаюсь целиком и полностью работе.
В день нашего разрыва я хотела снова сорваться и улететь далеко отсюда. Потому что, как показал опыт, я недостаточно хорошо спряталась, раз прошлое и здесь меня настигло. Но пришел Алекс. Мы поговорили, и я поняла одно, что смысла убегать нет. Я могу всю жизнь бегать от проблем, но такой ли жизни я на самом деле хочу? Ответ очевиден. Конечно же, нет.
Алекс начал процесс по поиску нового заместителя для меня. Только по прошествии нескольких собеседований я убедилась в том, что мне нафиг больше не нужен никакой заместитель. Все, хватит с меня этих помощников. Отныне я буду действовать только самостоятельно.
Сегодня к нам в отель заселяется хоккейная команда, и поэтому больше обычного я бегаю, не приседая. Первым делом загружаю работой службу гостиничного хозяйства. Затем заглядываю на кухню к Дуняше, и мы вновь проходимся по меню:
— Авдотья Тимуровна, среди ребят есть один аллергик, поэтому для него необходимо исключить рыбу из основного блюда и заменить на мясо, — божественный аромат доносится из металлической кастрюли вызывая повышенное слюнотечение.
— Будет сделано, шеф, — звонко произносит Дуняша и замечает мой блеск в глазах. — Попробуйте и скажите, каков на вкус?
Зачерпываю ложкой молочного оттенка жидкость, которую окутывает влажный, отдаваемый какими-то специями пар. Смакую на языке горячий соус. Ощущения непередаваемые. Даже начинаю жмуриться от удовольствия под цепким прицелом Дуняшеньки, которая тут же начинает светиться, становясь похожей на лунное сияние.
— Вай-вай… это мой новый вид соуса под названием «Болоньез от Тимуровны» номер пять
— Номер пять? — от удивления возвожу кверху брови.
— Первым четырем не так сильно повезло — они не выдержали высокой температуры нагрева, — делает тяжелый выдох и отбрасывает с круглых плеч мелкие косички.
— Не унывайте, Авдотья Тимуровна. Соус отличный получился, все ингредиенты в нужном количестве. По окончанию этого месяца я Вам премию выпишу, а пока за работу.
На лице женщине вновь зарождается улыбка, и она в хорошем настроении приступает создавать кулинарные изыски. Я же отправляюсь на ресепшен, чтобы проверить, как справляется с рабочими обязанности наш новый администратор, пока Наталья находится на больничном.
— Евгения? — произносит вдруг появившиеся из неоткуда босс.
— Добрый день! — и хотя время уже обед, но загруженная работой, я сегодня впервые сталкиваюсь с Александром.
— Жень, это тебе, — когда Алекс узнал о наших отношениях с Демьяном в неформальной обстановке, мы решили перейти на «Ты».
— Что там?
— Демьян просил передать.
Сглатываю вдруг образовавшийся ком в горле и несмело беру из его рук конверт.
— Женя. Ты сильная и справишься. Я бы не хотел терять такой ценный кадр.
— Я никуда не денусь. Обещаю.
Я убираю письмо в ящик стола и с нетерпением жду, когда же закончится этот выматывающий все силы из меня день. К вечеру заезжает целая хоккейная команда, а так как девочка администратор у нас новенькая, то процесс начинает затягиваться. Мне приходится проследить за ее работой и даже немного помочь.
Карина, несмотря на отсутствие опыта работы в гостиничном деле, все же быстренько вносит паспортные данные каждого из ребят. Но это не отменяет столпотворения в лобби где-то на протяжении часа. И для полного понимания общей картины представим тридцать здоровых накаченных ребят. Кто-то по телефону разговаривает, кто-то любуется заснеженными видами из окна, некоторые парни, получившие ключи отправляются по своим шале и в холле наконец-то становится чуть тише. Я думала, эта орава здоровенных бугаев разнесут тут пол отеля. Осталось зарегистрировать еще восемь человек. Я оставляю на них Карину, а сама собираюсь отправиться к себе в номер. Только осталось забрать письмо.
