Раздосадованно хмурюсь на свою тормознутость. Потом тяну к нужному кругляшу кнопки указательный палец... но загорелая мужская рука, блеснув стильной дорогой запонкой на рукаве светло-серой рубашки, опережает меня и внезапно жмет на «стоп». Лифт слегка дергается и послушно прекращает движение.
Вот только зачем?!
Я осторожно кошусь на Волчарина. Тот взирает на меня сверху вниз с каким-то странным хищным вниманием. Как будто мысленно уже анализирует, с какого бока препарировать мое бедное тельце ему будет удобней...
Поймав себя на этой мысли, хмуро прикусываю губу.
Блин. Наверное, его поведение при нашей первой встрече наложило-таки неизгладимый отпечаток на мое восприятие. И похоже, что теперь он всегда для меня будет немножко маньяком!
- Марина Зайцева... - медленно и задумчиво произносит Волчарин. - Как удачно мы с тобой встретились.
Глава 28. Главное правило босса
- В... смысле? - запинаюсь непонимающе, потом перевожу взгляд на стоп-кнопку, и щекотка беспокойства пробегает по спине тихими мурашками. - Вы зачем лифт остановили... э-э... Максим Романович?
Босс небрежно проводит пальцами по короткой щетине на своем подбородке, продолжая изучать меня странным маньячным взглядом. Сверху донизу. Насторожившись, я делаю крохотный шажок от него в противоположную сторону.
Жесткие мужские губы трогает скупая полуулыбка, и я машинально смотрю на них.
- Не люблю терять время, - произносят они лаконично. - Предпочитаю использовать удачные моменты сразу, как они подворачиваются под руки.
- А при чем тут я и ваши любимые привычки?
- Я знаю, что ты студентка и сейчас на стажировке младшей горничной, - равнодушно игнорирует он мой вопрос. - Тебе нравится?
- Уже не уверена, - отвечаю мрачно и стискиваю руки на груди покрепче. - Меня только что определили на всю смену в прачечную. Эта ваша... Валерия Игнатовна.
Волчарин склоняет голову набок, но никаких эмоций на его лице распознать не удается. Ну правильно, какое ему дело до рабочих проблем стажерки? Хотя до сих пор неясно, зачем он лифт остановил и прицепился ко мне. Как-то не верится, что я могу представлять для такого роскошного мужика реальный интерес в чем бы то ни было.
- В прачечную, значит, - зачем-то повторяет он. - Судя по твоему лицу, перспектива неприятная.
- А что, по-вашему, я должна быть в восторге от стирки чужого грязного белья? - импульсивно огрызаюсь я и тут же глубоко вздыхаю. - Извините, Максим Романович... это просто нервы. В любом случае выбора у меня нет, разве что уволиться, но...
- Выбор у тебя есть, - прерывает он меня равнодушно.
- Да? - удивленно моргаю я. - И какой же?
- Мне как раз требуется новая помощница. Креативная, способная и адекватная. И ты можешь ею стать... если докажешь, что способна работать со мной без заморочек, не нарушая мое новое главное правило. Зарплата высокая. Рабочий график ненормированный, но мы его выстроим так, чтобы тебе было удобно совмещать с учебой. Как тебе вариант?
Чувствую, как мои глаза изумленно округляются.
Офигеть. Волчарин только что предложил мне шанс стать его помощницей..? Вместо своей оборзевшей подружки?!
- Вариант... - я быстро сглатываю, но от волнения в горле так пересохло, что слюна аж застревает на языке, - ... вариант очень интересный. А что для этого надо делать?
- Всего лишь не нарушать мое главное правило.
Я нетерпеливо вздыхаю.
- Какое правило-то?
- Сейчас узнаешь, - заявляет он спокойно.
А затем, сделав длинный скользящий шаг ко мне, рывком поднимает за бедра и впечатывает в стену лифта!
Его действия настолько неожиданны, что от потрясения меня на пару мгновений парализует. Я только и могу, что ошеломленно хлопать круглыми глазами на невозмутимо-целеустремленного Волчарина, который безо всякого напряжения держит меня на весу, вклинившись между ног, и прижимается всем телом. Да еще и хозяйски нагло поглаживает правой рукой мое бедро.
- Что... - голос срывается на какой-то нелепый писк, но в данный момент мне на это плевать. - Максим Романович, что вы делаете?!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- А ты как думаешь?
Волчарин продолжает поглаживать все доступные ему места, а его губы тем временем скользят по моей шее возле уха, превращая слова в возмутительную провокацию. Низкие ноты мужского голоса соприкасаются с моей кожей и передают свою волнующую вибрацию прямо так, на физическом уровне.
Чувствую, как цепочка небрежных поцелуев перемещается с моей шеи в направлении щеки... касается уголка моего изумленно приоткрытого рта...
И наконец отмираю.
В голове бьется лишь одна мысль.Волчарин решил предложить мне не только вакансию своей помощницы, но и место своей любовницы!
Только последняя должна быть безо всяких претензий и не переходить границы делового общения. В этом и состоит его «главное правило»! Не зря же он подчеркнул, что хочет найти кого-то без заскоков? Видимо, это выражение действительно подразумевает не только проворное выполнение работы, но и безотказное удовлетворение мужских потребностей. Безо всяких обязательств и душещипательных разговорчиков, на которые так назойливо напрашивалась Валерия!
Ну уж нет! На такое я не согласна!
Осознание опасности приходит вместе с уверенно-властным прикосновением мужских губ. Они едва успевают накрыть мой рот поверхностным поцелуем... и в последний момент я резко отворачиваюсь. Щеку обжигает холодная сталь стенки лифта, и это помогает прийти в себя.
Не знаю, как другие, но лично я в буре эмоций почти не способна сохранять холодный разум и логику. Инстинкты требуют немедленной реакции, а врожденная импульсивность только разжигает этот внутренний пожар, как если бы кто-то плеснул в костер вместо воды целую канистру бензина. Итог зачастую один - взрыв..! И лишь потом запоздалое переосмысление.
Так что сейчас я просто одержима потребностью ответить Волчарину именно физически, проявить возмущение неприемлимыми условиями работы любым доступным образом. И простым беспомощным «Нет» этот бессовестный гад у меня не обойдется. Пусть знает, как лапать девушку без разрешения!
Вот только с выбором оперативной мести у меня негусто...
Были бы ноги свободными, пнула бы его коленом по самому больному! Но в состоянии подвешенности это нереально. Поэтому, за неимением другого варианта, я сжимаю кулак и со всей злостью всаживаю его в бок своего босса.
Размах у меня получается маленьким и особого толка нет. Волчарин даже не дергается. Он всего лишь отстраняется на пару жалких миллиметров и с прохладной наглостью любопытствует:
- Ты хочешь получить вакансию или нет? Мне нужен от тебя четкий ответ, а не застенчивое трепыхание.
Всë происходит очень быстро. Задохнувшись от нового всплеска гнева, я уже собираюсь влепить ему самую настоящую пощечину, несмотря на свое отвращение к подобным мелодраматическим жестам... и вдруг чувствую костяшками руки что-то твердое в своем кармане.
Бабушкин флакон с настойкой!
Кажется, я переложила его из плаща в карман униформы, чтобы спрятать после планерки в свой шкафчик, но потом в суете совершенно о нем забыла.
Выхватываю его без раздумий и направляю распылитель на Волчарина.
- Уберите руки! Или пеняйте на себя!
Босс переводит взгляд на мое странноватое средство самозащиты.
- Что это?
- Перцовый баллончик!
- Марина, - в голосе Волчарина проскальзывает насмешливая нотка, - ты думаешь, что я не способен отличить обыкновенные духи от гражданского средства самозащиты? Не перестаю удивляться женской способности изображать сопротивление мужчине, фактически не сопротивляясь. Ты даже нормальное «нет» не потрудилась озвучить.
- Я сказала вам убрать руки!
- Сказала, но без огонька, - продолжает с бездушной издевкой Волчарин. - Убеди меня, что ты реально против. Иначе я подумаю, что ты так заигрываешь и напрашиваешься, чтобы с тобой были понастойчивей. Кстати, пока ты всë еще раздумываешь, я могу это устроить...
