— Может, все-таки поднимешься и разнесешь квартиру в щепки? — поинтересовался профессор, сверля меня взглядом.
Я прислушалась к себе и пришла к выводу, что настроение у меня совсем не разносительно-вщепочное. И вообще, мне, скорее, обидно, чем больно. Даже не обидно, а досадно, что ли. Ведь Денис смотрел мне в рот, а я вместо того, чтобы закрепить эффект, так увлеклась его отцом, что сама все профукала. Отдалилась от парня, когда он стал отчуждаться, не попыталась все исправить, пустила на самотёк.
А что, если Денис отменит свадьбу? Меня бросило в легкий озноб от открывающихся перспектив. Нет, нет, ни в коем случае нельзя допустить скандала. Сначала свадьба, потом все остальное.
На вопрос Пал Сергеича я только замотала головой.
— Что ж, — вздохнул он, — тогда поехали к нам.
— Куда это? — напряглась я.
— В мамочкин дом, — передразнил меня Городецкий, — скажем, что решили заехать, не дозвонившись до Дениса. Думали, он дома.
У Городецких я, конечно, бывала, но последние полгода каждый раз чувствовала себя не в своей тарелке, потому что это ведь был дом профессора.
Но приглашение приняла, точнее, Пал Сергеич не стал ждать ответа, просто тронулся с места.
Через сорок пять минут мы тормозили возле недавно построенной высотки. Чем ближе были к квартире, тем больше я нервничала. Когда мы зашли в просторный холл и из гостиной показалась Любовь Дмитриевна, я натянула улыбку.
— Вы вместе! — женщина обрадованно меня обняла, потом потянулась к Пал Сергеичу, он чмокнул ее в щеку, улыбнувшись.
— Денис дома? — спросил непринужденно, снимая пиджак. — Алена не смогла до него дозвониться.
— В кино ушёл с ребятами, наверное, отключил телефон на время сеанса. Скоро приедет, я думаю, да вы проходите, будем ужинать!
Пока Любовь Дмитриевна суетилась на кухне, я вымыла руки, разглядывая себя в зеркало. Почему-то было жутко неудобно перед женщиной. Несмотря на то, что Пал Сергеич и сказал, что отношения между ними только дружеские. Это он так думает, а вдруг она его любит? И просто все это терпит?
Выйдя из ванной, почти столкнулась с Городецким, облаченным в домашние штаны и футболку. Таким я его ещё не видела и застыла, рассматривая. Мне нравилось: такой домашний, милый. Как большой плюшевый медведь, хочется обнять и потискать.
— Не смотри на меня так, Ален, — шепнул этот медведь, нагнувшись к моему уху, — ты нас выдашь.
И прошёл в кухню. А я думала: он сказал нас. Нас. Это же значит, что игра не в одни ворота, что мы с ним вроде как заодно?
И от этой мысли на мгновенье стало горячо в груди.
А потом послышался голос Любови Дмитриевны:
— Паш, дорогой, ну рассказывай, как съездили.
И все пропало. Точнее, встало на свои места. Городецкий не будет ничего менять в своей жизни ради любовницы. Сколько их у него поди было. И вот он сидит за столом напротив своего колобка.
А я ему даже не любовница, я невеста его сына. И это ещё больше нас отталкивает. Слишком сложно, чтобы начинать, к тому же зная, что рано или поздно закончишь.
Настроение испортилось, я вяло ковыряла вилкой в тарелке, пока Городецкий разливался соловьем. Вот язык у человека, а, всегда есть, что сказать.
— Ты чего такая грустная, Аленушка? — спросила меня будущая маменька.
— Просто устала, — улыбнулась я, поймав взгляд Городецкого, сразу отвела свой. Любовь Дмитриевна опять закудахтала.
Через двадцать минут позвонил Денис, узнав, что мы вернулись, обещал ускориться и появился на пороге ещё через полчаса.
Выглядел свежо и бодро, не то, что мой диван, наверное. Ни тени смущения или страха. Обнял меня, радостно так. А мне вот не хотелось даже прикасаться к нему. Особенно когда он полез с поцелуем. Серьезно? Только что с девицы, и меня лобызать?
Я как бы невзначай отвернулась, и поцелуй пришёлся на щеку.
— Я соскучился, — сказал Денис, продолжая меня обнимать, я встретилась взглядом с Пал Сергеичем, он стоял, прислонившись к стене и скрестив на груди руки.
Кажется, кое-какое качество Денис от отца приобрёл — умение врать. Ни за что бы не заподозрила его в чем-то плохом, если бы своими глазами не видела.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Отвезёшь меня домой? — спросила парня.
— Сейчас? Я только зашёл.
— Уже поздно.
— А может останетесь у нас? — услышала я и обернулась к маменьке, от которой, собственно, и было высказано предложение.
— Отличная идея, — поддержал сыночек.
Конечно, ещё бы он считал по- другому.
Городецкий хмурился, но молчал. Я неловко пожала плечами.
— Наверное, это не очень удобно.
— Да что тут неудобного. У вас свадьба на носу. Детки, мы же все понимаем, правда, Паш?
И мы все уставились на Пал Сергеича.
Он подобного поворота явно не ожидал, даже растерялся на мгновение, но тут же взял себя в руки, пожимая плечами.
— Ну и решено, остаёмся у нас, я все устрою, — и маменька растворилась в одной из комнат.
— Я на секунду, — Денис скрылся в туалете, и мы с профессором остались один на один.
Стояли посреди холла, глядя друг на друга, а потом Пал Сергеич пошёл в гостиную, бросив на ходу:
— Даже не вздумай с ним спать.
Офигеть. Ну и условия, кем он себя возомнил? Напомнить, что ли, что всего сутки назад он пытался меня продать? Тоже мне, властный герой, щазззз, не на ту напал.
Правда, спать с Денисом мне не хотелось, мне даже в одну кровать с ним не хотелось ложиться, если честно.
Вот бы сделать так, чтобы Городецкий решил, что мы с Денисом занимались сексом, а на самом деле им не заниматься. Опоить парня снотворным, а потом включить запись порно? Да, Алена, Джеймс Бонд отдыхает. Как и здравый смысл.
Вскоре мы разместились в гостиной как самая приличная семья: Пал Сергеич в кресле, мы втроём на диване, причём Денис меня обнял, прижимая к себе. Рука вольготно покоилась на моем бедре, которое он поглаживал, и по странному стечению обстоятельств именно туда постоянно возвращался недовольный взгляд Городецкого.
Я рассказывала про Питер, свои впечатления, старательно обходя острые моменты. Наконец, было решено расходиться спать, и я отправилась в душ. Мылась долго, очень тщательно, потом ещё почитала этикетки на шампунях и кондиционерах. Может, Денис уснул за это время? Все-таки уже к полуночи, а он так старательно продавливал мой диван…
Но мне не повезло, он не спал, лежал на кровати, уткнувшись в телефон. Так как пижама осталась в сумке, а та в машине Городецкого, я натянула футболку Дениса и теперь казалась себе почти голой, ибо он размерами не отличался, и она едва прикрывала мне попу.
Погасив свет, легла рядом и замерла, прикинувшись бревном. Денис, повернувшись на бок, повёл рукой по моему лицу, вниз к груди, а я чуть не вылетела из кровати, как пробка из бутылки.
— Денис, — пролепетала ему, — я очень устала, извини, — и даже отвернулась для надёжности.
Слава богам, он не стал настаивать, снова лёг на спину, по свету я поняла, что засел в телефоне. Кажется, пронесло. Завтра только надо встать пораньше, чтобы избежать домогательств. Да уж, профессор Городецкий, кажется, ваша взяла.
Наслаждайтесь.
Кстати, о наслаждении. Как бы мне узнать данные того мужчины, что приезжал к Лизе? И вообще, Пал Сергеич странно спокоен, ведь рано или поздно Денис с маменькой узнают о случившемся в гостинице, как он будет с ними объясняться? Ох, что-то все слишком запутано.
Утро вечера мудренее. Кажется, я так вчера говорила, но что-то легче не стало. Вспомнила, как мы проснулись с Городецким в одной постели, и заёрзала.
Вот интересно, они живут в браке как друзья, в одной квартире как друзья, и спят в одной кроватке тоже как друзья? Или у них разные комнаты? Может, сходить посмотреть? А что, сейчас все уснут, и я мышкой проскользну. Ага, представляю, какая из меня мышка выйдет, перебужу весь дом, как пить дать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
И все-таки уснуть не получалось. Денис давно засопел под боком, стояла тишина, а я смотрела в темный потолок. В конечном итоге отправилась в туалет, запретив себе даже коситься в сторону закрытых в комнаты дверей.
