всей дружиной. Никого в живых не осталось. Морские волки никому не дали уйти. Захватив укрепления, они принялись за деревни. Мы ушли, как только увидели дым на востоке.
— Наша деревня маленькая, соседние сожгли и разграбили еще раньше, — поведала изможденная женщина рядом с ним.
— Да, — печально подтвердил раненый. — Боюсь, им досталось похлеще нашего. Говорят, южнее, на саксонском берегу, еще хуже.
Поручив их Богу, мы двинулись дальше.
Той ночью Мерлин всматривался в пламя нашего походного костра, ища знак. То, что он увидел, сулило мало утешения, мало света, чтобы рассеять сгущающийся мрак. В целом путь наш был наполнен горестями и страхом.
В Каер Мелин приехали под проливным дождем. Промокшие до нитки, дрожащие от холода, стояли мы перед огнем в новехоньком чертоге Артура, чувствуя, как жизнь понемногу возвращается в застывшие члены. Молодой предводитель принес и своей рукой подал нам горячий глинтвейн.
— Мирддин! Пеллеас! Радость какая! — приветствовал он нас. — Как вам жилось на юге, друзья мои?
Мерлин даже не попытался смягчить ответ.
— Беда подступает, мой мальчик, — сказал он, — и тьма может скоро поглотить нас.
Артур по-прежнему с улыбкой на широком лице переводил взгляд с меня на него, словно не желая верить. И впрямь — в доме было тепло, огонь пылал ярко — слова отчаяния казались пустым звуком.
— Как так?
— На этой земле есть сила, которая не успокоится, пока не покорит нас всех.
— Ладно, это забота на завтра. Сегодня я с друзьями, и вино — доброе. — Артур поднял кубок. — За погибель наших врагов! И за ваше благополучное возвращение!
Думаю, только радостный прием, который оказал нам Артур, помог Мерлину выбраться из пучины отчаяния.
Я видел, как мой хозяин смотрит на юного предводителя, исполненного жизни и молодого рвения, и решает ради него отбросить навязчивую тоску. На моих глазах Мерлин расправил плечи и вскинул голову. Он улыбнулся, пусть через силу, но все-таки улыбнулся, и привет его был искренним.
Итак, вскоре после нашего прибытия в Каер Мелин пелена, лежавшая у Мерлина на душе, стала спадать. Как я уже сказал, это заслуга Артура. С самого начала он проявлял редчайшее качество: радость, которая рождалась из трудностей, крепла в невзгодах и расцветала в страданиях.
Артур умел отыскать золотой лучик надежды в поражении, проблеск синевы средь ненастного неба. Вот что делало его победителем — человеком, за которого охотно отдадут жизнь. Пыл и уверенность Артура стали кремнем и огнивом для сухого трута людских сердец. Научившись высекать искру, он мог зажечь пламя, когда сочтет нужным. И это, скажу вам, было зрелище!
В ту ночь, когда мы вместе сидели у очага, мой хозяин вопреки всему поверил в наше спасение. Думаю, перед ним начали проступать очертания грядущей надежды: больше, выше, величественнее, чище и много сильнее всего, что виделось ему прежде.
— Конечно, — говорил он позже, — всему этому следовало произойти. Иначе и быть не могло.
Так оно и сбылось во благовремении. Ненадолго, но все же сбылось.
Впрочем, в день возвращения только юный Артур отогревал наши сердца своей безграничной радостью. О, как он любил Мерлина!
— Расскажите о вашем плавании, — воскликнул Артур. (Столы уже готовили к трапезе.) — Как Бан вас принял? Поможет он? Пришлет людей? А когда...
— Артур, умоляю! — вскричал Мерлин, выставляя ладони вперед, чтобы остановить поток его любопытства. — По одному вопросу за раз.
— Отвечай на любой, только расскажи мне хоть что-нибудь!
— Я все тебе расскажу, — пообещал Мерлин. — Только дай сесть и обсудить все своим чередом, как принято среди учтивых людей. Мы весь день скакали верхом, и я голоден.
Мы сели за стол и стали ждать, когда принесут похлебку.
— Ну вот, — воскликнул Артур, когда трапеза закончилась и мы принялись за кубки. — Пой, бард. Я жду.
— Да, Бан нас принял. Да, он пришлет помощь. Припасы отправят, как только соберут урожай...
— Отлично! — Артур так грохнул кулаком по столу, что задрожали кубки. — Молодец, Мирддин! Я знал, что у тебя получится.
— ...люди прибудут весной с Борсом. — На удивленный взгляд Артура Мерлин ответил: — Да, вдобавок к припасам Бан посылает свою дружину под водительством брата Борса.
— Все лучше и лучше! — вскричал Артур, вскакивая на ноги. — Кай! Бедивер! — заорал он через весь зал нескольким только что вошедшим воинам. — Сюда!
Они подошли и встали возле стола. С их мокрых плащей на пол стекала вода.
— Привет вам Мерлин, Пеллеас, — сказал Бедивер. — Какие новости вы доставили нам?
— С нами ли Бан? — спросил Кай.
Судя по всему, всех волновало, чью сторону примет король Бенвика.
— Люди и припасы! — Артур почти кричал. — Борс везет свою дружину.
— И лошадей? — полюбопытствовал Бедивер.
— Сотня воинов, все верхами. Припасы для них и для нас. Так его- ворились.
Бедивер и Кай переглянулись, широко улыбаясь, потом разом повернулись к Артуру. Бедивер хлопнул Мерлина по спине и воскликнул:
— Воистину ты творишь чудеса!
— Кубки! — вскричал Кай. — Несите вина! Это надо отпраздновать.
— Они прибудут только весной, — сказал Мерлин.
— Тогда отпразднуем еще раз, — рассмеялся Бедивер, — а сейчас дай нам отметить первую добрую весть с самого вашего отъезда.
— Что такое? Что случилось, пока нас не было?
Бедивер взглянул на Артура, и тот ответил:
— Мы слышали, что Моркант заключил против нас союз с Идрисом и Коледаком.
— Оуэн Виндду обещал им людей и коней, — сквозь зубы процедил Кай. — А нам сказал, что не сможет даже овса отсыпать, самому на зиму не хватит. Будь они все прокляты!
— К лету они рассчитывают собрать против нас рать в тысячу воинов, — добавил Бедивер. — Больше, если поддержат соседи.
В их голосах звучала неприкрытая боль и обида. Мерлин сочувственно кивнул.
— Что ж, — заметил он, — до этого может не дойти. По крайней мере один из них уже не сможет весной против вас выступить.
— Почему? Что ты знаешь? — спросил Артур.
— Коледак убит, — отвечал Мерлин, — и с ним почти вся дружина.
— Ха! — зло гоготнул Кай. — Поделом предателю!
— Как это вышло? — спросил Бедивер.
— Морские волки захватили Саксонский берег. — Мерлин помолчал, давая им
