Учитывая обстановку, он должен был быть среди остальных выбравшихся из здания. Вот только ни я, ни Виктор его нигде не увидели.
И еще… У меня почему-то возникло очень смутное ощущение того, что Лисицын, о котором я говорил Андрею, должен быть моложе Степана Матвеевича. Какая-то нестыковка или просто я неверно представил себе образ человека? Ведь тогда у отца я так и не узнал его возраст, хотя такая информация в отделе кадров, конечно же, была.
А по прошествии часа выяснилось, что всего в нескольких метрах от нас действительно рванул большой газовый баллон. Было ранено четыре человека, травмы оказались разной степени тяжести. Но не это оказалось главным… Еще один человек, видимо из-за дыма и пыли не разглядев, куда идет, сорвался со второго этажа и упал вниз. Сразу насмерть.
Им и оказался Лисицын Степан Матвеевич.
Информация меня ошарашила. Всего час назад я провернул пусть маленькую, но все-таки диверсионно-разведывательную операцию, наконец-то увидел того, кого подозревал… И вот он погибает, почти у меня на глазах. Да как так-то?
Остаток дня я ходил сам не свой. Произошедшее основательно выбило меня из колеи. Несмотря на то, что все работы возобновили уже к вечеру, у меня не было никакого желания возвращаться в реакторный зал.
По окончании рабочего дня, все мы как обычно отправились в баню, затем в столовую.
Хорошо, что кормили нас на убой, как и положено, три раза в день. Всегда можно было взять добавки — еда-то была привозная. По слухам, готовили ее в какой-то городской столовой и готовили на совесть. За приемом пищи я хоть немного отвлекся.
Этим вечером почему-то не прибыла наша смена из второй роты, да и мы не поехали обратно в гарнизон — кажется, снова что-то переигралось. Быть может, уже прибыл новый комбат?
Лежа в своей кровати, я смотрел в одну и ту же точку и думал — а что же делать дальше?!
Ну понятно, Бадякин, если напора и смелости хватит, поднимет бучу. Быть может, вопрос с крестовиной решат и в дальнейшем с ней проблем не возникнет. Но я точно знал, что подобных нарушений на всех четырех блоках имелись, чуть ли не сотни. И ничего, запустили же… Значит, кто-то разрешил. Как известно, у каждой проблемы есть фамилия.
Кто был тем начальником, о котором говорил Виктор, я не знал. Возможно, это и был Лисицын. А может и нет. Но отсюда возникал вопрос… Если это он, то как он очутился здесь, на пятом энергоблоке? Если меня не подводит память, то этот человек как-то должен был быть связан с КИП? Какое-то подозрительное изменение штата должностей?
С другой стороны, это как бы тоже в пределах нормы. Пятый энергоблок строился в условиях, которые разительно отличались от тех, при которых возводили первый. Нехватка людей, дефицит некоторого оборудования, удешевление строительных материалов. Максимальная экономия везде и всюду, чем и обусловлено присутствие строительного батальона там, где ему быть совсем не положено. И ведь это не новость, после нас здесь будут и другие солдаты — факт. Это удобно и экономически выгодно.
Известен факт, что когда произошла авария, кого использовали в качестве ликвидаторов? Правильно, военных, причем в подавляющем большинстве! Даже комментировать этот момент не буду, и так все понятно. Все подогнали под военное время.
Пока перебирал в голове проблемные моменты, все равно вернулся к мысли о том, что мой знакомый Григорий здесь тоже как-то замешан. Почему этот человек везде сует свой нос? Кто он такой на самом деле?
Честно говоря, у меня даже предположений не было.
Его поведение говорило о многом, но не было однозначным. Он явно чего опасался, однако при этом был хорошо подкован информационно, мыслил широко и открыто. И вместе со всем этим, у меня в голове не укладывалось — неужели он как-то причастен к иностранным спецслужбам?
* * *
На следующее утро всех нас согнали только на внутренний ремонт административных зданий, их здесь было аж четыре. Больше опалубкой и бетоном мы не занимались, хотя по стройплощадке ходил слух, что со дня на день прибудет дополнительная техника, новые материалы и люди. Видимо, сверху решили, что если пострадает кто-то из солдат срочной службы, потом проблемы разгребать будет очень сложно. Жаль, что это же решение в дальнейшем не смогло повлиять на загнанную в зону отчуждения армию ликвидаторов, именуемых биороботами…
Работа мне выпала простая — штукатурить стены под черновую отделку. Никогда не думал, что из меня получится штукатур, а поди ж ты… Въехал довольно быстро. Вот так и бывает — не узнаешь о своих скрытых талантах, пока случайно не попробуешь.
Так как все помещения были на разной стадии готовности, то помимо оштукатуривания стен, остальным работы тоже хватало. Красить, белить потолки, клеить обои, протягивать электропроводку, отопление и водопровод. Среди сослуживцев нашлись талантливые электрики и сварщики. В общем, за интенсивной работой прошло еще несколько дней, пока, наконец, не приехали автобусы.
Поздно вечером вернувшись в наш гарнизон, я был неприятно удивлен. Территорию значительно расширили, начали ставить новые большие палатки. Дополнительно развернули строительство больших деревянных бараков, рассчитанных на пятьдесят человек. Я насчитал три штуки.
Увеличилось количество внутренних патрулей, хотя я никак не мог понять, для какой цели? Никто на территорию лезть бы не стал, потому что тут брать нечего. Оружия и боеприпасов здесь нет, медикаменты, с наркотическими составляющими тоже отсутствовали. Здесь реально ничего не было… Так для чего такое решение?
Все эти изменения были сделаны не случайно, по крайней мере, мне так показалось. Что ж это за комбат такой?
— Виктор, ну расскажи, что за неделю здесь случилось? — мы разом накинулись на связиста, едва он вернулся в палатку после дежурства.
— Вы что, не в курсе? — недовольно пробурчал усталый Витя, заваливаясь на кровать. — Из Чернигова сюда перебрасывают еще две роты, они тоже будут работать на строительстве гражданских объектов, там же где и вы. Кстати, прибыл новый комбат, майор Залесный — полная противоположность нашему Прудникову.
— И как он?
— Тебе правду сказать или как? — скривился Витя.
— Правду, конечно.
— Как офицер, может и неплохой. А вот как человек, полное дерьмо. Вчера с ним Зубов серьезно ругался, а сегодня его что-то не видно.
— А чего ругались-то? — спросил Артур. — Зубов хоть и сам личность противная, но почти всегда говорит по делу.
— Во мнениях не сошлись, — усмехнулся Витя. — Залесный решил здесь все поменять, видите ли, порядки прежнего комбата его не устраивают.
— Кстати, а какие новости по Прудникову? Как
