в обзорный экран. Наружное освещение Хенк выключил, дабы не сиять на всю округу, как рождественская елка, поэтому приборы ночного видения передавали на экран тусклую зеленоватую картинку, требовавшую от наблюдателя повышенного внимания.
Периодически Хенк вызывал Теда на аварийной частоте, но эфир по-прежнему молчал. Несколько раз он связывался с кораблем и рассказывал Кэрри неутешительные новости. При этом его охватывали странные чувства. С одной стороны, абсолютно не верилось в реальность происходящего (ну не привык он общаться с бортовым компьютером как с живым человеком), а с другой – где-то в глубине сознания он вновь хотел оказаться там же, где сейчас обитал бестелесный дух Кэрри Браун.
Эти мысли и желания пугали Паркера. В голову лезла всякая чушь про наркотическую зависимость, виртуальный секс и компьютерные вирусы. Не исключено, что ими опробована лишь первая узенькая ступенька к совершенно новым реалиям бытия. Жизнь и смерть представали совершенно в ином ракурсе.
Всякий раз, едва Хенк подбирался к такому выводу, его пронизывало неописуемое возбуждение, и он, перепугавшись, стремился побыстрее отвлечься от «нездоровых» мыслей.
Далеко не каждый человек способен абстрактно воспринимать свою собственную личность. Гораздо ближе к пониманию этой проблемы находятся актеры, крупные ученые, политики, то есть люди, которые вынуждены часто видеть себя со стороны. Им, наблюдая за этим миром, проще поверить, что он действительно существует вне их сознания. Остальным приходится сложнее.
В повседневной жизни это почти ни в чем не проявляется, разве что иногда нас захватывает неосознанное желание оказаться в поле зрения объектива видеокамеры.
Уже в зрелом возрасте Паркер заметил за собой странную особенность. Стоило долго и пристально посмотреть в глаза своему зеркальному отражению, как возникало пугающее ощущение двойственности сознания, словно там, в зеркале появлялся кто-то чужой. Казалось, еще немного – и он скажет СЛОВО, которое перевернет все твои представления о пространстве и времени, добре и зле, смысле бытия наконец.
Хенк никогда не доводил этот эксперимент до конца. То ли боялся и впрямь узнать что-то лишнее, не совместимое с обычной человеческой психикой, то ли наоборот, не хотел лишать себя веры в то, что за гранью реальности существует нечто великое и непознанное, а значит у него еще все впереди…
Может быть, поэтому, оставшись вдруг без тела, он довольно быстро адаптировался к новым ощущениям. Когда схлынула первая волна неконтролируемого ужаса и Хенк понял, что случилось на самом деле, он проникся даже определенным восторгом. Так чувствует себя абсолютно здоровый человек, находящийся в идеально комфортных внешних условиях, да еще и увлеченный каким-нибудь познавательным процессом. А ведь в тот момент Паркер фактически заново учился видеть, слышать, ориентироваться в пространстве. Перед ним открылось столько немыслимых возможностей, что он поначалу растерялся, запаниковал. Хотелось то плакать, то смеяться; то броситься навстречу неизведанному простору, а то забиться обратно в скорлупу привычных ограничений и условностей. Вероятно, нечто подобное испытывает новорожденный младенец, выбравшийся из чрева матери.
И вот сейчас, сидя в отсеке управления посадочного модуля и до рези в глазах вглядываясь в зеленоватую мглу экранов, Хенк, к полному своему неудовольствию, понял, что подсознательно хочет слиться с этой железякой в единое целое. Вновь ощутить себя неуязвимым магом, сбросившим примитивные оковы человеческих органов восприятия мира.
В очередной раз тревожно запищал сигнал, извещающий оператора о проникновении на контролируемую территорию постороннего объекта. Одна из камер внешнего наблюдения моментально среагировала, захватив нарушителя в поле зрения высокочувствительного широкополосного сканера.
Паркер, погруженный в свои странные переживания, лениво глянул на боковой экран и уже потянулся к контактной панели, чтобы дать отбой, да так и застыл с протянутой рукой…
Сомнений быть не могло! Тяжело продираясь сквозь густую траву, по направлению к модулю полз человек! До него было еще метров пятьдесят. Оружия Хенк не заметил, но все равно подпускать его вплотную было опасно.
Паркер немедленно вызвал затерявшихся в лесу разведчиков, и скороговоркой изложил им ситуацию.
– Как он выглядит? – напряженно спросил Макс.
– Камуфляжный плащ, длинные волосы, европейские черты лица… – отрапортовал Хенк.
– Мочи его! – вмешался Уэйн. – Там под плащом может быть все что угодно!
– Погоди… – Макс задумался. – Нам нужна информация о Кэрри.
– Согласен, но если он пришел с миром, то зачем ползет? – не сдавался Уэйн. – Не забывайте – этот модуль последний.
– По-моему, он ранен… – неуверенно произнес Хенк. – Во всяком случае, это не похоже на попытку тайно подобраться к нашему отражателю…
– Включи прожектор и попытайся установить с ним контакт через громкоговорящую связь. Будет вести себя подозрительно – уничтожь! – резюмировал Макс. – Не рискуй и держи нас в курсе…
Хенк активировал носовой излучатель. Все вопросы следовало утрясти до того, как незваный гость достигнет мертвой зоны. Тонкий белый луч, полоснув по равнине, осветил чужака. Тот остановился, прикрыл лицо рукой. Паркер включил звуковую трансляцию.
– Кто вы?! – вопрос прозвучал, пожалуй, слишком грозно. В ночной тиши отдаленного леса тревожно заметалось эхо. Направленный высокочувствительный микрофон уловил частое прерывистое дыхание.
– Помогите мне… – человек убрал руку. Его лицо было испачкано кровью. – Я умираю…
Хенк мысленно выругался. В который уже раз жизнь предлагала ему сделать выбор между состраданием и безопасностью, между желанием помочь ближнему и личной выгодой.
– Назовите себя! – перефразировал он вопрос, стараясь не поддаваться эмоциям.
– Я командир поисковика… – щурясь, прохрипел визитер. – Помогите… меня кто-то подстрелил в лесу… я потерял слишком много крови…
Услышанное не удовлетворило Паркера и на сотую долю процента, но можно ли требовать от человека, теряющего последние силы, вразумительного ответа? Что же делать? Опять связаться с Максом? А смысл? Нет, на этот раз придется действовать на свой страх и риск. Черт! Откуда здесь взялся еще один поисковик? Или он прилетел раньше нас? Тогда где он сейчас? Почему не вышел на связь хотя бы в автоматическом режиме? Гадать можно было до бесконечности, а некто, знающий ответы, умирал в нескольких десятках метров от модуля. Но вдруг это ловушка? Отчаянная попытка выманить экипаж наружу! Что ж, переиграть неведомого противника на его территории было весьма заманчиво, а вернее – просто необходимо. В сторону сомнения! Только четкие и своевременные действия способны вытащить их из трясины неконтролируемых событий, превратить из пугливых жертв в карающих поборников справедливости или полноправных компаньонов…
Хенк принял решение.
– Эй! Как ты там? – спросил он в микрофон.
Мужчина зашевелился, приподнял голову. Половина его шевелюры уже слиплась от крови.
– До люка сам доберешься?
Пришелец ничего не ответил, лишь остервенело пополз вперед. Грязное, заляпанное кровью лицо исказила гримаса боли.
– Давай, давай, чуть-чуть осталось! – подбодрил его Хенк. Склонившись над контактной панелью, он выставил пятидесятиметровый радиус и поднял уровень защиты до положения «абсолют». Теперь любой посторонний объект, будь то человек или машина, случайно или намеренно проникший на охраняемую территорию, подлежал немедленному уничтожению. Опасный шаг, но до возвращения Макса и Уэйна было еще далеко, а в то, что за несколько минут, которые потребуются, чтобы втащить на борт раненого, в зоне поражения вдруг появится Тед или кто-то из женщин, Хенк просто не верил. Риск, конечно, был, но куда же от него денешься!
Покончив с настройкой защитного комплекса, Паркер глянул на экран. Мужик с завидным упорством полз к люку. Борьба между жизнью и смертью шла полным ходом.
Хенк поспешно спустился в отсек оборудования, напялил спецкостюм, вооружился лучевиком и через три минуты экстренного шлюзования уже выглядывал в ночь из-за медленно отъезжавшей крышки люка. Спецкостюм надежно защищал его от пуль снайпера и от лучевых импульсов, опасаться следовало лишь пладжета или чего-нибудь посерьезнее. Но Хенк надеялся, что до этого не дойдет.
Луч прожектора, сопровождавший ползущего, замер в нескольких метрах от трапа. Вероятно, пришелец потерял сознание. Хенк мысленно попросил отпущения грехов и, спрыгнув в траву, перекатился, безжалостно сминая упругую, зеленю массу.
Человек лежал, уткнувшись лицом в шершавые стебли, его окровавленные пальцы впились во влажную мягкую почву.
У Паркера екнуло сердце.
