Не понимаю, что задумал Халид и зачем. Представлять меня своей невестой – бред. Или нет, не бред. Одна фраза, всего одна фраза ставит меня под удар. Невеста Халида, верного помощника Цербера. Если эта информация просочится, то мне никогда не сбежать.
Буду привязана к мужчине в поисках защиты. На мне будет мишень, для любого, кто захочет добраться до Цербера, Халида, их людей. Если бы не была в гневе на Халида, то могла бы поразиться его уму и сообразительности. Так легко повернуть ситуацию, заставить меня саму оставаться рядом. Не настолько ведь идиотка, чтобы бежать в лапы смерти.
Ян не скажет, в этом уверена. Хочется надеяться, что наши года дружбы что-то значили. Но остальные – скажут всем. Если Халид снова повторит свои слова при других людях, то мне конец.
– Что это было? – разворачиваюсь к мужчине спустя полчаса, когда Ян отходит ответить на звонок. Всё это время жадно впитывала каждую крупицу информации, а теперь взрываюсь. – Предложения я не заметила.
– Считай, что это оно и было. Не представлять же тебя, как девушку, которую я трахаю.
– Я была невестой Луки. Теперь твоя. Кто завтра?
– Завтра тоже я. Пока ты меня интересуешь, то никто другой тебя не возьмёт. Это ясно? Будь хорошей девочкой, Ада, и не мешай мне.
Хочу возразить, что вообще молчу всё время в ресторане. Только цежу стакан воды, мечтая оказаться как можно дальше. Но застываю, когда ладонь Халида опускается на моё колено. Задирает край длинного платья, касаясь сразу кожи.
А ощущение, что по оголённому нерву бьёт. Задевает пальцами, сжимая.
– Что ты делаешь?
– Молчи, если не хочешь, чтобы остальные поняли.
И я молчу. Давлюсь воздухом, когда за стол возвращается Ян. Сжимаю пальцами бокал, стараясь сдержать в себе эмоции. Но это сложно, когда кончики пальцев ведут по ноге. Невинно почти, не забираясь слишком далеко. Но достаточно, чтобы меня било током.
Стыдом от мысли, что кто-то может заметить происходящее. Как ладонь мужчины скрыта под юбкой, надавливает на бёдра, чтобы перестала сводить ноги. Халид продолжает говорить, как ни в чём не бывало, лишь слегка сжимая ладонь, когда Ян что-то отвечает.
Прикосновения грубые, в стиле мужчины. Жесткая хватка, никаких возражений. А у меня волоски на руках дыбом встают, когда его пальцы ведёт по внутренней стороне бедра. От колена почти до самого белья, не давая сосредоточиться. Мне нужно запомнить больше информации, придумать, как сорвать дело.
А вместо этого могу лишь гасить в себе стоны. Неправильные, порочные стоны удовольствия. Дико – плавиться от пальцев врага, от его касаний, которые туманят рассудок. Лучше таблеток отрезают мысли от тела.
– Я оплачу, ещё раз поздравляю с помолвкой. Тогда до встречи на выходных, Халид. Было приятно познакомиться с твоей невестой.
Вот так просто Ян уходит, даже не оборачиваясь. Оставляет меня с ворохом вопросов. Жду, что посмотрит хотя бы с улицы, но ничего не происходит.
Ян всё делает правильно. Не подставляет ни меня, ни себя. Но при этом жгучее чувство в душе. Он знал Халида, работал с ним. И знал, как я стараюсь пробраться ближе к Церберу.
И ничего не говорил.
– Ты так всех своих девочек выгуливаешь или я особенная? – накалываю лист салата на вилку, стараясь игнорировать руку на бедре. – В следующий раз я могу устроить сцену, Халид. И тебе не понравится.
– И почему же сейчас не устроила?
– Чтобы ты мне шею свернул? Да и пока это тебя не сильно заденет. А вот когда все будут знать, что невеста Халида так себя ведёт…
– То ты будешь шелковой и послушной, Ада.
– Уверен?
Поднимаюсь из-за стола, оставляя последнее слово за собой. Пускай он сам думает, почему я ничего не сказала. Какой план крутится у меня в голове. Вместо того, чтобы подозревать, что я знакома с Яном.
Накидываю пальто, не дожидаясь помощи Халида. Хочется скорее оказаться на свежем воздухе, прочистить голову. И пока мужчина закуривает, я делаю несколько шагов в сторону. Бежать – бессмысленно. Его бойцы недалеко, легко перехватят.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Остаётся лишь стоять смирной куклой и ждать, что Халид решит дальше.
– К чему всё это? – сдаюсь первой под давлением тишине. – Тебе не с кем спать?
– Есть, достаточно. Но я хочу тебя, и это не обсуждается.
– Мало игрушек было в детстве? Не наигрался?
– Человеческие жизни, Ада, интереснее.
Ну конечно. Играть людьми намного веселее.
А я стала его любимой игрушкой.
Глава 36. Халид
Кто же ты такая, Ада?
Парни копают на неё всё, что могут. Нескольких отослал в город, который должен был быть её родным. И жду, когда получу полный отчёт. Только сдаётся мне, что ничего это не прояснит.
На эту встречу повёз даже не для того, чтобы посмотреть на её реакцию. Ада доказала, не раз, что умеет держать удар. Дерзит, берёт себя в руки и в очередной раз удивляет меня. Не могу вспомнить, когда это кому-то удавалось в последние года.
Примитивные, предсказуемые. Эта девчонка – не такая. Где-то могу заранее знать её реакцию, где-то совсем не так себя ведёт, как ожидал. Вместо того, чтобы устроить в ресторане истерику, разглядывала прохожих в окно.
Да и вся встреча была для Яна. Он давно сотрудничает со мной, без нареканий и попыток слиться. Потому что от Цербера не уходят, даже клиенты. Но в последнее время поставки начались реже. Крупные, но с большим интервалом. Словно делает запасы, чтобы после залечь на дно.
И вполне возможно, что он бы подослал кого-то. Нарыть информацию, чтобы после шантажировать. Выкупить себе право работать с кем-то другим. Но Ян вообще не интересовался Адой.
Кинул беглый взгляд и вернулся к делу. Может, если бы на девушке было привычное блядское платье, то мог бы ещё пялиться. А так, никакого интереса. Ни одной подсказки, что как-то связаны.
Очередной тупик. А тупики я ненавидел, проламывал и шел дальше.
Зря только в выходной выехал из дома. И Цербером прикрылся, чтобы Яна дёрнуть. Хреново работаю, лажаю.
А с моей работой лажать нельзя.
– Поделишься?
Ада внезапно нарушает тишину, протягивая ладонь к сигарете. В первую секунду хочется её обрубить. Другим будет свои губы занимать, нечего организм портить. Но после протягиваю, раз так хочется.
Самокрутки у Шамиля добротные, но крепкие. Такие, что лёгкие прожигает. Вот пускай и побалуется, сразу понимая, что не её. Если бы Ада курила, это было бы заметное.
– Хорошие, - Ада затягивается, медленно выпуская дым. Прикрывает глаза, облокачиваясь на стену ресторана. – Очень хорошие. Не у нас табак покупал?
– Не у нас.
Это граничит с извращением, но мне нравится наблюдать, как она курит. Обхватывает потрескавшимися губами фильтр, сдавливает слегка. Расслабленная и почти умиротворённая. Делает долгий вдох, наполняя лёгкие никотином. Задерживает дыхание на несколько секунд, а после так же медленно выдыхает.
Даже в этом хороша. В банальной вещи, которая бесит в девушках.
– Ради таких не жалко умереть, - выдаёт в итоге, возвращая самокрутку.
– Значит, тебя не бабками нужно брать, а сигаретами?
– Поверь, Халид, ты никогда не сможешь достать мне то, чего я действительно хочу. Забавно, на самом деле. Всего одна вещь, чтобы я стала твоей. Безоговорочно, настолько, насколько захочешь. Без побегов, сопротивления, ссор. Но не судьба.
– И что же?
Другая бы попросила дорогие цацки или квартиру. Бизнес, машинку с прибамбахами. У каждой свой ценник, и Ада сама признаёт, что у неё тоже он есть. Просто не такой, как у всех.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Не банальное лечение сестры или деньги для родных. Что-то глубже, интереснее.
– А этого, Халид, ты не узнаешь. Говорю же, не судьба. Снова запрёшь в доме или ещё куда-то поедем?
– Домой.
Нет настроения где-то шляться. Надо ещё сверить график поставки, переговорить с Саидом о том, как продвигаются дела на востоке. Трухануть немного Луку, чтобы не расслаблялся.
