В это время в зале появился Афир с подносом, на котором стояли четыре кружки эля. Он с удивлением посмотрел на пустой стол, где должен был сидеть Буршан со своим спутником. Буршан, увидев его, поднял руку. Афир поспешил к столу, за которым князь расположился со своим товарищем. Поставил на стол кружки с элем:
— Желаешь что-нибудь ещё?
— Всем присутствующим за этим столом по кружке эля за мой счёт.
Мужчины одобрительно переглянулись между собой. Афир поклонился и поспешил выполнить заказ.
— Воистину, каждое появление князя в нашем заведении приносит нам немалый доход, — шепнул он своей хозяйке, стоящей за прилавком.
— А теперь, чужедальний…
— Са-юц… Меня зовут Са-юц, — приподнялся в лёгком поклоне гость.
— Са-юц, — кивнул князь. — Так вот, прошу тебя, Са-юц, расскажи, что именно и где произошло несколько дней назад. Только прошу тебя, с самого начала.
В это время служанка Полья принесла поднос с пятью кружками и поставила их на стол.
— Как только мужчины выпьют, принесёшь ещё, — придержал её за локоть Буршан.
— Слушаюсь, княже, — присела девушка в лёгком поклоне.
— А дело было так, — начал свой рассказ Са-юц. — Мы с друзьями охотились на тарысок. В нашей местности они не водятся, поэтому их мясо очень ценится в Сиате. Лесные люди разрешают нам охотиться на своих землях. Не за деньги, а за морской жемчуг. Нам только в радость. Это ж дешевле, чем золотом платить. Жемчуга-то у нас много. В этот раз мы с друзьями отправились на охоту и так увлеклись погоней, что до Одинокой горы добрались. А тарыски, тебе, княже, известно, любят по горам скакать. Вот мы за одной погнались, а она прямо в пещеру заскочила. Мы — за ней, а там…
Са-юц сделал многозначительную паузу и пригубил кружку с элем.
— Что — там?
Са-юц чуть не поперхнулся под тяжёлым взглядом Буршана.
— Четыре убитых Жреца Чёрного Гнесса. — Торопливо отставил он кружку. — Мы тут и про тарысок забыли. Вынули стрелу и ножи из их тел и поспешили к людям Лесного Племени. Ведь если кто из них Жрецов убил, то беды не миновать. От Аллата, вождя, мы узнали, что Лесные люди не ходят охотиться к Одинокой горе. Опасаются гнева Чёрного Гнесса и очень бояться его Жрецов. А когда мы показали ему орудия убийства, он признал в нём оружие пришлого. Приютили они у себя некоторое время назад человека по имени Сарук. Позволили ему дом на своей земле построить. Он им за это добычу приносил, и шкуры помогал выделывать. Вот, видно, этот Сарук и не дал обряду свершиться. Спас девушку, в жертву приготовленную. Вроде как слышали они давеча звук барабанов…
— Что за девушка? — подался к Са-юцу Буршан, не дав договорить.
— А то никому не ведомо. — Ответил тот и, наконец, опустошил свою кружку. — Но, видать, было с этой девушкой что-то не так, раз Чёрный Гнесс не пожелал её в жертву принять и рукой Сарука остановил обряд.
— Чем же девушка могла не угодить Чёрному Гнессу? Красотой не удалась?
— Говорят, Чёрный Гнесс не принимает жертву, если она мать или ждёт ребёнка.
— Это почему так? — вступил в разговор Артур.
— Да, как же, друже!? Это понятно. — Са-юц с сожалением заглянул в пустую кружку. Буршан подвинул ему свою, полную эля. Он, слушая рассказ гостя, так и не притронулся к веселящему напитку. Гость сделал быстрый глоток и продолжил:
— Любая женщина, у которой есть ребёнок или она носит дитя под сердцем, приходится сестрой Солнцеликой Гизеры и находится под её защитой. А Чёрному Гнессу не с руки с такой сильной богиней в ссору входить. Вот он и не дал погубить сестру Гизеры. Это мы так между собой рассудили. Иначе бы обряд был свершён.
Часть 5 глава 5
Буршан встал.
— Благодарю за рассказ, добрый человек. Где ты остановился?
— В гостевом доме у Добрыни.
— Ступай в княжеский харуш. Там без платы можешь жить и кушать, сколько душа твоя пожелает. Я отдам приказ.
— Спасибо, княже, за доброту. — Поклонился Са-юц. Если он и был удивлён щедростью князя, то вида не подал и вопросов задавать ему не стал.
Буршан подошёл к Афиру и дал ему золотой:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Благодарю, Афир, за гостеприимство! Не забудь по второй кружке гостям.
С этими словами он быстро направился к выходу. Артур поспешил за ним:
— Куда ты так бежишь? — придержал он князя за локоть.
— Как — куда!? Сначала в харуш — предупредить дозорных, что бы Са-юца беспрепятственно в лучшей комнате расположили и еду любую без платы подавали. Потом коня оседлаю и за Таней. Я ведь так виноват пред ней! Оскорбил смертельно. Слушать не захотел. Сам своими руками её другому мужчине отдал! Уж не знаю, простит ли…
— Подожди, Буршан, послушай! В нашем мире говорят: «Утро вечера мудренее». Сейчас ночь на дворе. Ну, допустим, с харушем я согласен. Слово князя должно быть нерушимо и надобно про Са-юца дозорным сказать, но… Куда ты по темноте поедешь? Ты узнал правду. Таня тебя не предавала! Надо отдохнуть перед дальней дорогой, провизией запастись, а завтра с утра пораньше мы тронемся в путь.
— Мы?
— Да. Я поеду с тобой. Дорога, судя по всему, дальняя. Негоже князю одному по лесам скакать.
— Но это значит, что она ещё одну ночь проведёт с Саруком!
— Даже если мы отправимся прямо сейчас, то доберёмся до его дома только через несколько дней. Правильно?
— Да, — угрюмо согласился князь.
— Вот видишь. Значит, это будет не единственная ночь, которую они проведут вместе. Будь благоразумен, Буршан.
Буршан задумался.
— В твоих словах, правда, Артур. — Плечи его поникли.
— Не печалься, князь. Уверен, Таня выслушает тебя и простит.
«Может, и простит, — подумал Буршан, направляясь к харушу, — а, может, и нет. Вдруг она от обиды с Саруком сойдётся? Она гордячка. Словами необдуманными погубил я своё счастье». — Сокрушался он.
Всю дорогу от харуша до дома Буршан ругал себя за свой вспыльчивый характер, за своё упрямство и молил Солнцеликого Артака о том, что бы Таня простила его и вернулась домой.
Утром, собираясь в дорогу, Буршан наставлял Эрду:
— Может, ты Мишара у моих родителей совсем оставишь до моего возвращения? Всё лучше, чем несколько раз в день носить малыша на кормление к княгине.
— Что ты, господин, говоришь такое!? Да мне за радость с малышом заниматься! И не тягостно вовсе. Или не доверяешь мне? — голос девушки дрогнул от обиды.
— Просто боюсь, что тяжело тебе одной совсем управляться. Ты ведь и дом в порядке содержишь, и стирка, и глажка на тебе, а тут ещё малыш… — попытался князь смягчить свои слова. — Да и дорога от моего дома до родительского не близкая.
— Вот и хорошо. Я с ним прогуляюсь заодно.
— Боюсь, как бы чего дурного во время прогулки не случилось, — покачал Буршан головой.
— Если ты позволишь, я Маришу с Юлей в помощь позову. — Осторожно предложила Эрда.
— Позови, — он обрадовался предложению служанки, — да передай, что мы с Артуром поехали за Таней.
Перед тем, как отправиться в путь, Буршан и Артур заехали в грот Солнцеликих. С поклоном преподнёс князь дары к Алтарю Гизеры и Артака и, стоя на одном колене, просил лишь о том, что бы сердце княгини смягчилось, она простила его и они зажили, как прежде, в счатье и согласии.
Часть 6 глава 1
— А что мы скажем твоим родным? — спросила Таня Сарука, когда они уже подъезжали к Синей Дали. — Как объясним им, что я не домой возвращаюсь, а к тебе еду? Неужели мне придётся сказать им правду, что мой князь в гневе отдал меня тебе? Это же какой позор…
— А зачем им знать всю правду? О том, что я спас тебя, рассказать придётся, а вот про то, что ты княгиня, отлучённая своим князем от дома, лучше умолчать. Думаю, надо сказать, что от пережитого потрясения ты позабыла своё прошлое. Поэтому некоторое время поживёшь у меня. Успокоишься. И, со временем, возможно, память вернётся к тебе. Скажем, что только имя своё и помнишь…
— Думаешь, они поверят?
— Люди и от меньшего потрясения теряют память, а тут такое пережить…
