этот чертов стол. Млять, несдержанный идиот! Остановился, развернулся …
Юля неловко поднялась. Схватилась за живот, красивое личико исказилось гримасой боли. Ноги у нее подкосились, и она снова упала на пол. Из голубых глаз покатились слезы и на этот раз в них не было притворства. Че-е-ерт… Теперь по коже шел сорокаградусный морозище.
– Юля, что такое?!
– Больно, очень больно …
Она задышала часто и глубоко. Мать твою, зачем было толкать ее?! Млять, я же здоровый медведь, а она хрупкая девушка.
– Я странно себя чувствую… Са-а-аш, со мной что-то не в порядке… А-а-а,– громко стонала Ля-ля-ляшка, схватившись за выступающий живот и пытаясь справиться с болью, раскачивалась из стороны в сторону. – Саш… мне больно, живот болит, – жаловалась она, а из голубых глаз продолжали крупным горохом катиться слезы, – я ударилась об стол. Зачем ты меня толкнул? Б-больно, Саш…
Боже, что я наделал?! Несдержанная скотина. Подскочил к скрюченной блондинке, опустился на корточки, обхватил худенькие плечи.
– Юля… мы сейчас поднимемся, сядем на мягонький диванчик… и я вызову врача.
– А-а-а…
Попытка подняться, вызвала новый болезненный стон из пухлых теперь обескровленных губ, а красивое лицо побелело, посерело даже. Того и гляди потеряет сознание… Меня продолжало бить холодом. Надо что-то делать! Да млять же! Достал ходящими ходуном руками телефон. Как зовут ее лечащего врача? Лариса Вячеславовна… Фамилия? Фамилия? В этой записной книжке контактов никого невозможно найти. Ага, вот – Белова Лариса Вячеславовна. Юля продолжала, раскачиваясь из стороны в сторону, стонать, часто шумно дышать и кривиться от боли. Мать твою, почему эта долбаная врачиха не берет трубку?! Я понимаю, пятница вечер… но мы ведь договаривались, что она всегда будет оставаться на связи, за это я плачу немалые деньги. Так какого черта она где-то лазит?!
– Алло…
Ну наконец-то.
– Лариса Вячеславовна. Мне срочно нужна ваша помощь.
Глава 7
– Танюшка, привет, – руки красивого-здоровенного тут же подтащили к себе, а губы настойчиво приложились к моим.
«Мы же договорились остаться друзьями», – недовольно пробормотала мечтательница. «Формулировка была несколько иная, – тут же уточнила девочка-отличница, – остаться на том уровне взаимоотношений, который сложился на данный момент времени. А ты, помнится, неоднократно позволяла Мишке себя целовать, да и не только, кажется, у вас даже петтинг в машине случался». «Вот-вот, – заговорила развратница, – поэтому сейчас глупо включать правильную девочку. Кроме того, чем черт не шутит, вдруг у него, в самом деле, получится зажечь искру». Однако сильно углубляться в поцелуй я не позволила, благо телефон зазвонил, поэтому у меня был повод отстраниться. Конечно, так вовремя меня беспокоила Людмилка:
– Привет! Твой бравый военный уже приехал, можно мне такси вызывать?
– Приехал, вызывай…
Даже нужно, иначе, чувствую, еще парочка поцелуев и Мишка не захочет никуда ехать, а попытается-таки утащить меня в свою берлогу.
– Ждите, скоро подъеду. Жаль, что у него не нашлось друга для компании, а то, боюсь, буду третьей лишней.
Я поспешила ее заверить, что это совсем не так, Людочка отключилась, а Мишка снова вознамерился припасть к моим губам. Надеюсь, в ночном клубе он будет вести себя более прилично, не хотелось бы, чтобы подружка чувствовала себя неловко.
– Нельзя целоваться на ветру, Миш, губы обветрятся. Кроме того, ты теперь весь в помаде. Черт… я, между прочим, накрасилась ярко-красным цветом.
– У меня дома нет ревнивой жены, от которой следует прятать следы поцелуев. И знаешь, отметины, оставленные такой красивой женщиной, носить очень приятно.
Мишка очаровательно улыбнулся.
«Кажется, бравый военный решил перейти в наступление и взять-таки высоту под названием Таня Лазарева, – прокомментировала развратница, – может, и правильно, с тобой так и надо, пришел, увидел, победил. Именно так и действовал Шувалов…» «Нет, Шувалов по-другому, – фыркнула феминистка, пришел, увидел, наследил… точнее нагадил, и теперь фиг отмоешься от его блудливой любви». «Уж лучше не нытьем так катаньем, точнее долгой осадой», – подытожила отличница, правда, далеко не все девочки с ней согласились.
Теплые мужские губы снова прикоснулись к моим…
– Миш-Миш, ну перестань… всю помаду съел, – смеялась я, а потом оттирала влажными салфетками его рот и чисто выбритый подбородок.
– Тань, тебе тоже следует вытереться.
Посмотрела в пудреницу, и застонала в досаде, мне захотелось хорошенько стукнуть Мишку в бок, мой макияж, моя идеально наложенная помада превратилась в размазанную красноту на губах.
– Не смей меня больше целовать! – воинственно сказала я, излишне грозно ткнув бравого военного пальцем.
– Вообще-вообще? – смеялся Мишка.
– Вообще-вообще.
– Есть, товарищ генерал! – отсалютовал бравый военный.
А Шувалов бы, наверное, сказал «и не надейся».
– Следующие пять минут целовать не буду, – добавил Мишка, с хитрым прищуром смотря на мои губы, – а вот насчет потом не могу ручаться.
Все же он очень-очень милый... Может, и сладится у нас с ним.
Вскоре подъехало такси, Люда нам весело махала с переднего сиденья автомобиля, дескать, загружайтесь быстрее. Ехали мы довольно долго, и все это время, в основном, болтал таксист, словоохотливый пузатый дядечка, нашедший в виде подружки благодарные уши для своих жалоб на трудности шофёрских будней. Она не решалась его послать, терпеливо слушала и в знак поддержки иногда махала головой.
Только в фойе клуба «Ночь» я вспомнила о приличиях.
– Люд, позволь тебе представить – это мой друг Михаил.
– Какая у моей Танюшки симпатичная подружка, – сделал комплимент бравый военный.
Люда покраснела, точно маков свет, никогда не видела, чтобы она так сильно смущалась. Мишка как истинный рыцарь помог нам снять верхнюю одежду, сначала мне, а потом и подружке.
– Ну как? – спросила я у Людмилки, когда Мишка отошел, чтобы сдать наши вещи в гардероб.
Подружка подняла большой палец вверх, дескать, высший класс, а щеки ее продолжали гореть краснотой.
За столом мы пили вино…. Голодный бравый военный заказал себе сочный стейк, мы же с Людмилкой есть так поздно наотрез отказались. Говорить о своем о девичьем, как предполагалось изначально, в присутствии Мишки было неловко, и мы в ожидании, когда начнется шоу-программа, вяло болтали о том о сем. Бравый военный весь сосредоточился на еде и лишь изредка участвовал в нашей беседе. Люда с любопытством разглядывала Мишку. Выглядел красивый-здоровенный классно, бирюзовый свитер делал его глаза ярче и подчеркивал ширину плеч, губы после наших поцелуев и последующего оттирания помады, отчетливо и сексуально выделялись
