и человек хороший, готовый идеальный муж. Люда даже пожалела, что буквально несколько дней назад отговаривала подругу не расставаться с бравым военным. Ведь Тане Мишка не нужен… она еще любит своего неправильного принца Шувалова. И, наверное, еще долго будет любить. А танкиста с ее подачи продолжит использовать. «Так не честно, не честно! – кричала внутренне Люда. – Он достоин большего, чтобы его действительно любили, разделяли взгляды на жизнь, рожали от него деток, пусть даже целую футбольную команду, а не держали при себе, как лекарство против прошлой нездоровой любви». Впрочем, вмешиваться уже слишком поздно. Глаза бравого военного повсюду следовали за богиней-подружкой, завороженно смотрели, как она двигается… потом зорко ревниво осматривались по сторонам и снова в восхищении возвращались к Тане. Порочный круг несовпадений… Как ей из него выбраться? Как?! И возможно ли когда-нибудь совпадение и для нее, серой мышки, выкрасившейся в рыжий цвет и нацепившей, чтобы выпендриться, точнее казаться ярче, розовую юбку.
– Людмилка, – подбежала к ней лучшая подружка, – ты чего такая грустная стоишь?
– Просто в Питер уезжать не хочется.
– Ну так возвращайся домой, я буду очень рада.
Образ менеджера, сохнущего по секретарше шефа безвозвратно поник в Людиных глазах… Теперь совсем не хотелось привлекать его внимание. Потому что она, кажется, влюбилась, прямо как пишут в женских романах, с первого взгляда влюбилась в парня своей лучшей подружки. Порочный круг несовпадающих сердечных выборов не хотел отпускать Люду из своей власти…
Веселая музыка, красивый мужчина, завороженно и любовно смотрящий за твоими движениями, небольшая бодрящая доза алкоголя, гуляющая в крови. Что еще нужно для счастья? В самом деле, какого черта тебе нужно, Таня? Но внутри упорно сидело ощущение – я что-то делаю неправильно, не так… и, возможно, сейчас должна быть совершенно в другом месте и в другой компании. Легкие словно тревога перехватывала, а скорее, после разговора с Шуваловым, зеленющая тоска по несбыточной любви снова выпустила в меня свои когти. Нестерпимо хотелось услышать его голос, пусть даже злой и раздраженный.
Группа, приглашенная на сегодняшний вечер, запела песню, исполняемую Ани Лорак:
«Стоп игра и будь что будет – победителей не судят.
Боль моя – вулкан остывший, ты теперь мой новый бывший».
«Он бывший, Таня, уже давно из разряда прошлого, забудь о нем, живи настоящим, живи будущим», – убеждала меня девочка-отличница. И словно защищаясь от своих внутренних бесов, я вдруг прижалась к бравому военному. Ему понравилась моя инициатива, сильные руки легли на талию подтаскивая ближе к своему телу, теплые губы накрыли рот. Закрыла глаза, вовсе не из стеснения, кому какое дело до наших поцелуев, просто развратница подумала, может, под музыку, без света, в танце, между нами появится наконец-то так долго ожидаемый ею ток. Целоваться было приятно… Запустила пальцы в мужские волосы, закрытые веки защищали от мерцающих фонарей танцпола, внутри появилось чувство полета, или падения. Нет, не страшно, но как-то некомфортно. Открыла глаза… И замерла в объятьях красивого-здоровенного… почувствовала себя воровкой, застигнутой на месте преступления. Какого черта?! Напротив, за столиком, внимательнейшим образом меня разглядывая, сидел друг Шувалова… с которым мы так лихо отплясывали на свадьбе моей сестры. Он даже пытался подбивать под меня клинья, во всяком случае, так мне показалось, только вот к концу вечера, слава богу, куда-то слился. Колесов Димка, фамилия и имя помнятся потому, что так звали мою первую любовь. Друг Шувалова отсалютовал мне бокалом с выпивкой и показал класс, дескать, прекрасно выглядишь, детка. Стало неловко, словно я сделала что-то предосудительное. Шикарная блондинка рядом с ним, неприязненно мазнула по мне взглядом, а я отстранилась от Мишки и продолжила танцевать… Возможно, излишне бодро, нарочито сексуально вихляя бедрами, будто стремясь показать другу Шувалова, всему миру и прежде всего самой себе, что мне все равно… плевать на предательства и первой, и второй своей любви.
«Стоп игра и будь что будет – победителей не судят.
Боль моя – вулкан остывший, ты теперь мой новый бывший».
Шувалов, ты теперь никто для меня… Никто… Вулкан остыл. «Думаешь, если это постоянно себе твердить, то и правда можно поверить», – иронизировала развратница. Вулкан остыл… Только не пойму, чего ж так тревожно?! Чего на душе кошки скребут?!
Когда после танцев мы с подружкой присели за столик передохнуть, а Мишка на минутку отлучился, к нам подошел Дима Колесов. Так и знала, что он просто так не отцепится. Улыбочка закачаешься, во все тридцать два голливудских зуба. Равнодушно посмотрел на Людочку, вальяжно сел за стул и совершенно наглым образом вперился взглядом в мое лицо.
– Шикарно выглядишь…
– Ты тоже, словно герой киноэкрана.
– Знаешь, а мне Шувалов рожу из-за тебя на свадьбе набил.
Внутри случился бумс... Маленький взрыв возмущения, сопровождаемый почему-то жарким переворотом в глубине живота. Феминистка взвилась на дыбы.
Да как он смеет? Не Димка конечно, а Шувалов… Какое он имеет право вмешиваться в мою личную жизнь, отгонять от меня поклонников, помогать с работой, жарко целовать в малой переговорной Елены Сергеевны?! Конечно, с этим шикарным зубастиком я бы не стала связываться. Но сам факт. «Просто Алекс все еще не считает себя бывшим», – подсказала развратница. «Он все еще любит», – вздохнула мечтательница.
А к нашему столику, сердито нахмурив брови и воинственно сжав губы, возвращался бравый военный. «Ох, Танечка, как бы не случилось мордобоя», – запищали девочки.
– Знаешь, Дим, я бы тебе посоветовала убраться, иначе рискуешь еще раз получить в рожу…
– Да мне не привыкать, – белозубо улыбнулся Колесов, продолжая все так же вальяжно сидеть на стуле.
– Кажется, ты ошибся столиком, парень, – воинственно произнес Мишка.
– Да, ошибся… – добродушно согласился Колесов, – моя дама вон там сидит, бесится. Передавай привет Шувалову, вы же теперь родственники.
Димка медленно встал со стула, весело мне подмигнул и скрылся. А я осталась сидеть побледневшая, с четким пониманием – фиг там, не остыл вулкан, даже корочкой не покрылся.
– Кто это, Таня? – сердито спросил Мишка,– еще один из очереди?
Ревность бравого военного стала бесить. Отчего все вздумали предъявить на меня свои права, бывший ревнует к настоящему, а настоящий к бывшему.
– Друг моего бывшего, – как можно равнодушней сказала я.
А растерянная Людочка переводила взгляд то на меня, то на Мишку, и на лице ее читалась грустинка.
В сумочке зазвонил телефон, радуясь возможности снять появившееся за столом напряжение, потянулась к мобильному.
Юля бледнела все сильнее
