– Back up!
Квадратный качок с сержантскими нашивками решил расчистить подходы к двери. Поскольку за спиной морского пехотинца маячило еще по меньшей мере десяток до зубов вооруженных солдат, спорить Хорхе не стал. Имитируя полную немощь, он поднялся на подогнутых ногах и, схватив харририанина под мышки, поволок его в темную глубину камеры сжигания. Такое послушание умилило американскую солдатню. Они переглянулись и весело заржали.
«Зачем они пришли? – Сердце Микульского бешено заколотилось. – У каждого наготове «М-16», из чего следует всего два варианта: это либо конвойная, либо расстрельная команда».
Мгновения ползли в мучительном ожидании. Ян с Мартинесом несколько раз украдкой поглядывали друг на друга, но дальше взглядов дело не пошло. Противник находился слишком далеко и держал оружие наготове. Рывок двух изувеченных «головорезов» означал бы для них верную смерть. Оставалось только ждать. Но чего?
Шарканье ног в коридоре предвещало быстрый ответ на этот вопрос. Морпехи расступились. Из-за широких спин показались два солдата в форме армейской полиции. Они, словно мешок с отрубями, тащили за ноги бездыханное тело. Эр-рик! Ян сразу узнал серебристую форму. Неужели мертв? Хотя на теле фалийца не было следов пыток и побоев, но мысль о его гибели приходила на ум после первого же взгляда. Глаза закрыты, длинные волосы всклокочены и волочатся по полу, а красноватая кожа стала практически белой.
Но жизнь Эр-рика волновала лишь «головорезов». Полицейские проявили к нему полное равнодушие и пренебрежение. Перетащив пилота через порог камеры, они швырнули его на груду мерзко воняющих нечистот. Как мусор, как дохлое животное! Обменявшись парой фраз с морскими пехотинцами, тюремщики отправились восвояси.
«Ну вот, вся компания в сборе, – подумал Ян. – Что будет дальше?»
А дальше все… конец! Разведчик увидел, как пятеро солдат взвели автоматические винтовки. Они уже угрожающе двинулись вперед, но тут их окликнули сзади. А… сержант Смит! Микульский узнал скуластую рожу. Смит подошел к авангарду и начал что-то горячо и энергично требовать. Более чем скромные познания английского языка дали Яну возможность понять только несколько слов: «огонь», «месть» и «смерть». Квадратный сержант что-то возражал, но Смит, очевидно, пользовался большим авторитетом. Трое из пяти членов расстрельной группы опустили стволы своих «М-16». Еще несколько фраз, и качок сдался. Он махнул рукой и, повесив винтовку на плечо, двинулся к выходу. За ним последовали и все остальные. Посреди камеры остался стоять лишь Смит. Несколько мгновений он с ненавистью глядел на «головорезов», то сжимая, то разжимая кулаки. По его лицу гулял целый водоворот чувств, которые сержант с великим трудом сдерживал. В конце концов его воля взяла вверх. Он развернулся и тоже зашагал к выходу. Прежде чем опустить стальную плиту, Смит воздел глаза к небу, обернулся и перекрестил своих врагов.
Истинный христианин! Проявил сострадание, гад! Микульский почувствовал, как по телу поползли крупные мурашки. Их хотели расстрелять, но неожиданно передумали. Причем пощадили явно для того, чтобы предать еще более лютой смерти.
– Процесс сжигания начнется через два часа, – слова Нагиры прозвучали эхом мыслей разведчика.
– Откуда ты знаешь? – Хорхе Мартинес рывком повернулся к харририанину.
– Я не знаю языка этих солдат, но мысленные ассоциации у всех людей одинаковые. Они представляли себе огонь и связывали с ним цифры. В восемнадцать тридцать печь будет включена.
– Живо за работу! – Каталонец потянул Нагиру за шиворот. – Ты должен открыть дверь!
– Это… это невозможно. – Инженер первой лиги даже не попытался встать.
– Как невозможно? Ты же говорил…
– Это я говорил раньше. – Нагира закрыл лицо руками. – До того, как произошло замыкание.
– Что?! – Мартинес за грудки поднял харририанина и в упор уставился в его большие черные глаза. – Я тебе сейчас покажу, инженер хренов!
Нагира не прореагировал на угрозу корсиканца. Очевидно, ему было уже все равно, как погибать. Смирившись с неизбежным, он прекратил борьбу за свою жизнь. Ну, это он – чахлый слабовольный инопланетянин, а вот Микульский привык сражаться до конца.
– Хорхе, стой! – Разведчик окриком остановил занесенную для удара руку. – Кулаками делу не поможешь. Тащи инженера сюда. Будем разбираться. – Не дожидаясь, пока каталонец исполнит приказ, Ян перевел взгляд на Дэю: – Доктор, а вы займитесь Эр-риком. Вдруг он еще жив? Чтобы покинуть станцию, нам позарез нужен пилот.
Женщина ничего не сказала, однако ее затуманенные страхом узкие глаза стали вдруг почти круглыми. Чтобы унять дрожь в пальцах, лурийка начала яростно растирать ладони. Ян сам не мог похвастаться олимпийским спокойствием, но все же постарался справиться с нервами. Он ловко поймал руку доктора и, крепко стиснув ее, произнес самым уверенным голосом, на который только был способен:
– Еще не все потеряно. «Головорезы» выбирались и не из таких передряг.
Дэя поднялась и ушла, а на ее место тут же опустился Нагира. Мартинес не стал садиться. Он, как надгробный монумент, возвышался над харририанским ученым, намекая тем самым на скорбную участь, которая ждет того в случае, если выход не будет найден.
– Рассказывайте все по порядку. – У Яна ломило все тело, но он старался не обращать внимания на боль.
– Произошло короткое замыкание, в результате чего полетел весь коммутационный блок вместе с трансформатором. Электромоторы двери полностью обесточены.
– Вы же специалист, как же так? – Микульский с горечью покачал головой.
– Я виноват и одновременно не виноват. Электромагнитное поле стимулировало работу клейких желез на моих пальцах. Слизь пошла, и…
– Понятно. – Ян не хотел терять время на подробности. Пытливый ум разведчика лихорадочно искал выход. К этому процессу Микульский решил подключить и всех остальных. – Кроме варианта с распределительным щитом, есть какие-нибудь идеи? – Ян поднял взгляд с Нагиры на Мартинеса. – Искали другой щит, для второй двери?
– Его здесь нет, – ответил Хорхе не задумываясь. – Я сам проверял.
– Возможно ли подключить питание к моторам напрямую, минуя поврежденные блоки?
– Нет. Напряжение в уцелевших линиях очень велико. Мы сожжем весь механизм открывания двери.
Дьявольщина! Злость закипела в душе поляка. Такая идиотская смерть! Не в бою и не с оружием в руках, а как свинья, зажаренная на вертеле. Как ни странно, но к страху добавился стыд за свою полную никчемность. И этот стыд побудил «головореза» снова и снова искать выход:
– Среди всего этого хлама могут оказаться какие-нибудь приборы. Вдруг в них сохранились источники питания. Искали?
– Нет, не искали. – Мартинес завертел головой на триста шестьдесят градусов. – Раньше это было ни к чему.
– А вот теперь к чему. Живо осмотреть камеру! – Подавая пример, Микульский сам поднялся на ноги. Хотя и кряхтя, но поднялся.
Четверть часа миновало в безуспешных поисках. «Головорезы» не только перекопали горы раздолбанного оборудования, но и для верности выпотрошили все мусорные мешки. Ничего, пусто! Самой ценной находкой стал старый фонарик. Черный пластиковый цилиндр с вилкой на одном конце и разбитой линзой на другом. Лампочка в нем еще продолжала тускло светиться, демонстрируя скудные запасы энергии, теплящейся в аккумуляторе.
Микульский, Нагира и Мартинес со вселенской тоской смотрели на этот постепенно угасающий огонек. Вместе с ним гасла и последняя надежда на спасение. Когда лампочка умерла, в сердца живых существ хлынул мрак и отчаяние. Надеяться больше не на что! Ян со злостью запустил бесполезный фонарь в самый дальний угол камеры, а затем обессиленно рухнул на пол. Рядом бесшумно опустились его товарищи. Они сидели плечом к плечу на грязном смердящем полу. Никто не хотел говорить. Зачем попусту сотрясать воздух? Это только в кино приговоренные перед смертью облегчают свою душу сентиментальными рассказами. Чушь собачья! В душе смертников только бездонная пустота, в которой, как в черной дыре, исчезают все мысли и слова.
– Я не могу привести Эр-рика в чувство без медикаментов. – Живой голос Дэи показался совершенно неестественным в царстве страха и смерти. – Хорхе, сними куртку. Мне нужна твоя аптечка.
Аптечка?! Вот оно! Разведчика вдруг осенила гениальная идея. Он с Мартинесом все еще облачены в боевые комбинезоны… Ян одним рывком перекатился к харририанину. Стоя перед изумленным инженером на коленях, Микульский приказал:
– Нагира, напрягите все свои извилины и ответьте мне лишь на один-единственный вопрос. Только прежде очень хорошо подумайте… – Разведчик пристально уставился в немигающие черные глаза. – Если объединить источники питания от наших комбинезонов, то они смогут потянуть электромотор двери?
Микульский совершенно ясно увидел, как в глазах харририанина засветилась радость. Нагира вмиг превратился в настоящий компьютер. Несколько мгновений он пыхтел на запредельной мощности. Все это время его лицо излучало надежду и веру в спасение. Но вдруг искра счастья потухла, точно так же, как до этого угасла электрическая лампочка карманного фонарика. Бах, и всё… горе и бездонная пустота.
