– Точно, – согласился Федерик. – Попробуй, Бронвин. – Он протянул ей трубку.
– Я предпочла бы отказаться, – сказала она решительно.
Двусердечный усмехнулся – звук был больше похож на рокот, чем на смех.
– Ладно. Осса, помоги юному воину.
Другая его дочь тоже поднялась и пошла вдоль ложбины к Мике. Бронвин посмотрела на Каменного Пса и обрадовалась: он постепенно приходил в сознание. Она также заметила, что люди Полумесяца перестали глазеть на нее и вернулись к своим разговорам, напиткам и трубкам.
Бронвин глубоко вдохнула и почувствовала головокружение. Она села на большую круглую подушку. На нее внезапно навалились все прошедшие часы напряженных и болезненных странствий, и голова начала пульсировать от боли.
Двусердечный слегка приобнял ее за плечи, а она слишком устала и не имела сил возражать.
– Мир все так же будет вращаться, милая, и он не зависит от того, волнуешься ты за него или нет. Беспокойство ничего не изменит.
Она подняла взгляд на вождя и увидела: он смотрит на нее с усмешкой. Губы его подергивались. Что бы он ни курил, оно, видимо, действовало, и ей вдруг тоже захотелось обрести забвение, которое приносят подобные вещества. Она никогда не пробовала наркотики, в Канарне жила довольно строго, но сейчас ей представилось вполне разумным – в ее жалком положении – подсесть на подобную дрянь.
– Может, мне больше не стоит стараться быть хорошим человеком, – пробормотала она, вызвав укуренное хихиканье у дочерей Федерика.
– Могу сказать, милая, обдумать это еще успеется. Некоторое время ты пробудешь с нами, – заявил вождь, убирая руку с плеч Бронвин и прикуривая трубку. – Аристократки ро не гуляют просто так по Лунному лесу. Зачем ты здесь? – Он выдохнул дым. – И если ты мне солжешь – я отрежу у тебя что-нибудь, а затем спрошу снова.
Бронвин посмотрела на него, и внезапно ее охватил гнев. Она знала, ей следовало испытать тревогу или страх при его словах, но слишком долго она пробыла далеко от дома и слишком устала, чтобы бояться.
– Я направляюсь в Ранен Гар просить Доминика Черного Когтя о… о чем-нибудь его попросить. Наверное, о помощи, – упавшим голосом закончила она.
Двусердечный улыбнулся, кашлянул – резкий, рычащий звук – и сплюнул мокроту в костер.
Бронвин набрала воздух в легкие.
– Король начал вторжение на земли раненов. Он захватил Ро Хейл и Южный Страж. Он пойдет дальше на север.
– А зачем? – спросил он, утирая рот.
– Почем мне знать? Зачем он вообще вторгся в ваши земли? Но неужели вы думаете, он на этом остановится?
– Я думаю, если он сунется в Лунный лес – то он настоящий безумец, – заключил Федерик.
– Но у него есть целая армия. А у вас, насколько я могу судить, есть только деревья, – ответила она, не заботясь о том, что ее слова могут его оскорбить.
– Дерзкая сучка, – ухмыльнулся он.
– Вы не привыкли разговаривать с благородными особами, правда?
Федерик издал прерывистое рычание. Возможно, это был смех, похожий скорее на звуки, которые издает хищный зверь.
– Что же делает тебя благородной, юная леди? – спросил он.
Она снова разозлилась.
– Мой отец, мой брат, моя семья! Ответственность за моих людей, которую я несу на своих плечах.
Двусердечный перестал смеяться и серьезно посмотрел на нее.
– Ты говоришь искренне, милая, и я не буду больше подшучивать над тобой. Но твои земли, семья и что бы там у тебя ни было здесь ничего не значат.
– Но не я игнорирую армию Красных рыцарей. Если кто-то из нас и витает в облаках – это вы, – она чуть помедлила, – и перестаньте называть меня милой.
– Я ко всем так обращаюсь, милая, не принимай на свой счет.
– Если вас не затруднит, я прошу называть меня Бронвин. – Ее слова прозвучали резко, и ранен снова улыбнулся.
– Когда и если Красные воины войдут в Лунный лес, мы узнаем об этом. И если они так поступят – мы их убьем. Неужели ты думаешь, будто наша веселая компания – единственная в местных лесах?
Ей захотелось обругать его, но она помнила о манерах.
– Будет благоразумно хотя бы предупредить остальные Лунные кланы.
– Будет как? Благоразумно? – переспросил Двусердечный, стараясь не рассмеяться.
– О, просто… просто замолчите, – огрызнулась она.
Вождь склонился вперед и посмотрел на нее.
– Беспокойство ничего не изменит, – повторил он. – И если тебе от этого станет легче – я не собираюсь тебя убивать.
– Легче не стало, – ответила она. – Совсем.
Она попыталась отрешиться от голосов и вернуться к своим мыслям. Добродушный ускакал куда-то в чащу леса с южной стороны от лагеря. Федерик Двусердечный продолжал курить и вести светские разговоры. Мику и Драгнила унесли к домам под высокими деревьями.
Проходили долгие часы, но она по-прежнему сидела в поселении народа раненов, слишком уставшая, чтобы следить за происходящим, и слишком взбудораженная, чтобы уснуть.
* * *
Аль-Хасим устал бежать. Он потерял лошадь, когда несколько часов назад ей в круп вонзилось несколько точно нацеленных арбалетных болтов. С тех пор он на своих двоих бежал через Лунный лес. Где-то впереди – он надеялся, уже недалеко – находилась Бронвин, и он решил во что бы то ни стало найти ее до того, как рыцари отыщут его самого.
Гениальный план Фэллона – послать его вперед в качестве дипломата – дал осечку уже в самом начале, когда Аль-Хасим наткнулся на большой рыцарский патруль из Южного Стража, объезжающий окрестные земли. Они бросились за ним в погоню, тяжелые латы замедляли их, но Аль-Хасим остался без лошади и не мог далеко оторваться от преследования.
Повсюду, насколько хватало глаз, простирались только деревья – высокие, нависающие над головой, и снег – глубокий, обжигающе холодный. Он бывал и севернее этих мест, когда надолго задерживался во Фьорлане, но там он редко отходил далеко от горячего очага и почти все время проводил во Фредериксэнде. Пытаться бежать сквозь заснеженный лес посреди незнакомой местности – более неприятного приключения с ним еще не случалось.
– Каресианец, стоять! – Из-за дерева появился всадник в броне Красных рыцарей и теплом плаще. Длинный меч он держал поперек груди.
– Э-э… нет, – ответил Хасим, опрометью бросаясь влево и высоко поднимая колени, лишь бы не утонуть в глубоком снегу.
– Стоять! – снова гаркнул рыцарь, повернул лошадь и попытался двинуться наперерез беглецу.
Хасим выхватил ятаган и спрятался за толстым древесным стволом. Он не видел других преследователей и надеялся, что рыцарь был посланным вперед разведчиком. Красный рыцарь оказался умелым всадником и мастерски управлял лошадью. Он отрезал Хасиму путь к отступлению и постепенно загнал его в густой подлесок.
Хасим вполголоса выругался, когда на его пути оказались снежные сугробы. Быстро он сбежать не мог, а любое движение потребует значительных усилий.
– Хорошо, тогда иди сюда! – крикнул он, когда у него не осталось путей к отступлению.
Рыцарь натянул поводья, и огромный боевой конь встал на дыбы, копытами нацелясь прямо на Хасима. Тот перекатился с его пути, едва уклонившись от удара меча. Рыцарь снова развернулся к нему, а Хасиму все еще некуда было бежать.
– Просто забудь о том, что нашел меня, – произнес он, неуклюже кувыркнувшись по снегу.
– Сдайся правосудию! – ответил ему рыцарь, который все сильнее теснил его.
Благодаря ловкости и везению Хасим умудрился избежать копыт лошади, поднялся на ноги, оставаясь спиной к дереву, и приготовился к нападению.
Рыцарь резко повернул лошадь, та ударила Хасима в спину и вышибла из него весь дух. Он упал лицом в снег и сразу перекатился на бок, спрятавшись под густые ветки.
– Просто отстань от меня!
Лошадь ринулась вперед, сокрушая кусты своим телом, и выгнала Хасима снова на открытое пространство.
А потом послышался собачий лай. Или лай десятка собак. В любом случае он раздался очень близко и очень громко, перекрывая собой лязг доспехов и шум от лошади.
