«И что вообще очнусь», – мысленно добавил он.
Упорно не глядя на Конвея, Мерчисон объяснила ему, что корабль-неотложка производил проверку нового оборудования на расстоянии одного гиперпространственного скачка от Главного Госпиталя Сектора, и на борту присутствовала бригада медиков в полном составе. Узнав точные координаты Гоглеска по сигналу, посланному лейтенантом, капитан «Ргабвара» сумел быстро довести неотложку до планеты и быстро посадить корабль. Весь путь у «Ргабвара» занял четыре часа.
Добравшись до Конвея, коллеги обнаружили, что он упорно пытается завязаться в узел, однако мышечные спазмы уже в значительной степени были ослаблены за счёт солидной дозы миорелаксанта ДМ-82, так что при попытках завязаться в узел Конвей, на счастье, не порвал мышц и сухожилий и не сломал ни единой кости. Ему сказочно повезло.
Конвей кивнул и проговорил:
– Стало быть, лейтенанту всё-таки удалось вовремя впрыснуть мне миорелаксант. Всё решали секунды, я бы так сказал.
Мерчисон покачала головой.
– ДМ-82 тебе ввела гоглесканка Коун. Чуть не отправила тебя на тот свет, а потом жизнь спасла! Всё переживала потом, останешься ли ты в живых, причитала, пока мы люк не закрыли. Хорошеньких ты подружек заводишь, доктор.
– Представляю, каких титанических усилий ей стоил этот укол, – задумчиво проговорил Конвей. – Пожалуй, больших, чем мне, сложись всё с точностью до наоборот. Скажи, насколько близко она подошла, когда вы несли меня к посадочной площадке?
Мерчисон на миг задумалась и ответила:
– Когда мы с пилотом, лейтенантом Хасламом, встретились с Вейнрайтом возле люка, она подошла метров на двадцать. Когда Нэйдрад, Приликла и Данальта вышли с носилками, она испугалась и отбежала примерно на такое же расстояние назад. Вейнрайт нам вкратце растолковал, что между вами произошло, поэтому мы старались не говорить и не делать ничего такого, что могло бы показаться Коун враждебным. Но, честно говоря, лично мне хотелось хорошенько заехать ей по тому месту, которое у неё заменяет gluteus maximus, за то, что она с тобой натворила. Очень может быть, что она просто боялась расплаты.
– Нет, – покачал головой Конвей. – Мне её чувства знакомы, как никому, и я точно знаю, что она бы только приветствовала расплату.
Мерчисон сердито фыркнула, присела на краешек кровати Конвея, наклонилась и положила руки на подушку рядом с его плечами. Она перестала быть холодным, жестким профессионалом и превратилась в самую обычную женщину.
– Чёрт бы тебя побрал, Конвей, – сказала она дрожащим от волнения голосом, – ты ведь чуть было не убил себя.
Она порывисто обняла его, была готова поцеловать, но Конвей инстинктивно отстранился. Мерчисон выпрямилась, изумленно глядя на возлюбленного.
– Я… Что-то я нынче не в себе, – пробормотал Конвей. Он машинально произнес эту фразу, которой сотрудники госпиталя, как правило, оправдывались за нетипичное поведение.
– Ты хочешь сказать, – гневно нахмурилась Мерчисон, – что получил мнемограмму и что О'Мара отправил тебя на Гоглеск, не стерев её? Ну и кто там сидит у тебя в голове? Тралтан? Мельфианин? Я точно знаю, что и те, и другие относятся к телу женщин-землянок, мягко говоря, отрицательно. Или ты сам попросил, чтобы тебя к отпуску наградили мнемограммой? Да уж, классный отпуск получился!
Конвей снова покачал головой.
– Нет никакой мнемограммы, и О'Мара тут ни при чем. У меня произошёл близкий и очень интенсивный телепатический контакт с Коун. Это случилось неожиданно, непроизвольно, но… тип физиологической классификации ФОКТ обладает удивительными характеристиками поведения, включающими…
Конвей затараторил без умолку. Он рассказал Мерчисон всё, что вызнал о положении дел на Гоглеске. О том, как стал очевидцем соединения гоглесканцев, повлекшего за собой жуткие разрушения в поселке, о своём общении с Коун – отдельной представительницей местной цивилизации. Будучи ведущим патофизиологом госпиталя, выше которого на иерархической лестнице стоял только великий Торннастор, Мерчисон непременно должна была заинтересоваться проблемой Гоглеска – Конвей не сомневался, что со временем так оно и будет. Но сейчас она просто не в состоянии была думать о чем-то ещё, кроме того состояния, в котором застала Конвея несколько часов назад.
– Самое ужасное, – сказала Мерчисон, вымученно улыбнувшись, – это то, что ты никому не позволяешь близко подходить к тебе, если только кто-то не похож на разноцветный стог сена. Конечно, я понимаю, проще всего сослаться на головную боль.
Конвей улыбнулся в ответ.
– Вовсе нет. Телесный контакт может происходить в отсутствие соединения в любое время при условии, что он связан с целями продолжения рода. – С этими словами он нежно обнял шею Мерчисон и притянул её к себе. – Попробуем ещё раз?
– Пациент, вы ещё слишком слабы, – отшутилась Мерчисон, не слишком пытаясь освободиться. Но она явно немного повеселела. Конвей зарылся пальцами в её волосы и не отпускал. Их лица разделяло всего несколько дюймов. Мерчисон еле слышно прошептала:
– Ты мне прическу испортишь…
– Не переживай. Так ты гораздо больше похожа на желанный маленький стог сена…
Всё было так хорошо, да и слабости Конвей особой не ощущал, но вдруг его начало колотить, как в ознобе, – это наступил предсказанный Мерчисон запоздалый шок. На Конвоя нахлынули воспоминания о том, что ему довелось пережить с Коун. Он вспомнил о жутких судорогах, понял, как близок был к смерти. Мерчисон крепко обняла его и не отпускала, пока не унялась дрожь и ещё долго-долго потом.
Они оба знали: деликатный и всё понимающий Приликла, находящийся в своей каюте двумя палубами выше, ощущает эмоциональное излучение всех существ на корабле. Эмпат никому не позволил бы помешать им до окончания процедуры восстановительной терапии.
* * *
Десять часов спустя – поскольку «Ргабвару» не было нужды устанавливать рекорды скорости на обратном пути – неотложка пришвартовалась у шлюза приемного покоя на сто третьем уровне. Старшая сестра Нэйдрад, помешанная на скрупулезном следовании инструкциям, упрямо настаивала на том, чтобы Конвея доставили в обсервационную палату на носилках. Конвей с не меньшим упрямством требовал, чтобы защитный колпак на носилках откинули и разрешили ему сидеть во время транспортировки, дабы успокоить тем самым взволнованную группу землян и инопланетян, ожидавших прибытия коллеги в приемном покое и переживавших за его здоровье. Мерчисон ушла, чтобы переговорить с Торннастором и отчитаться о проделанной работе, а Приликла полетел на большом расстоянии впереди носилок во избежание турбуленций эмоционального излучения, возникшего в непосредственной близости от Конвея.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
