Внедорожник остановился с противоположной стороны трейлера. Поэтому трупы водитель и его пассажиры не увидели.
«Еще один добрый знак для меня», — промелькнула в голове мысль, и я прицелился в машину. — Кто первым выйдет, тот первым и умрет".
Из салона появился республиканский офицер в звании не ниже полковника. Шикарный черный плащ с витыми серебряными погонами, фуражка с флажком в круге и новенькая кожаная кобура на боку. Все это было признаками высокого и весьма влиятельного начальника, возможно, сына какого‑то республиканского олигарха.
Непосредственной угрозы нет, и я продолжал наблюдать. Республиканский офицер открыл заднюю дверь, протянул затянутую в тонкую черную перчатку ладонь и помог выбраться пассажиру. И кого же я увидел? Ту самую летчицу, которую десантники нашего батальона вытащили из упавшего "Аравака". Сомнений в этом не было, я ее запомнил. Только в этот раз девушка была не в летном комбинезоне, а в соболиной шубке и выглядела просто сногсшибательно. Идеальная красавица.
— Анхелика, — офицер указал на трейлер, — как и обещал, я покажу вам будущее. Именно с этого забытого людьми и богами места начнется новая эпоха.
— Вы в этом уверены, Федерико? — красавица приподняла правую бровь.
— Да — да, не извольте сомневаться. На этих раскопках трудился сам профессор Рохлин, который вам, конечно же, неизвестен. И здесь он нашел некие артефакты, которые изменят все. Верьте мне. Ведь недаром, как только увидел фотографии, найденные на раскопках, я помчался сюда.
— А где люди? Где охрана? — девушка оглянулась.
— Не знаю… — офицер насторожился и позвал водителя: — Франц! Разберись!
Из автомобиля вышел водитель, здоровяк с автоматом в руках. Дальше тянуть смысла не было, и я направился к "гостям". Шел уверенно и несколько шагов сделал спокойно. Но затем водитель вскинул автомат, и я выстрелил в него. Первая пуля вошла в грудь. Вторая в плечо. Третья в голову. После чего я развернулся на офицера и его спутницу. Полковник потянулся к кобуре, и я снова выстрелил. Две пули и обе в череп. Его кровь и мозги забрызгали белую шубку летчицы, и она закричала:
— А — а-а — а-а!!! На помощь!!!
Четким хуком в челюсть я отправил ее в мир снов и иллюзий. Она потеряла сознание, и я бросил девушку в салон автомобиля. Пусть отдохнет.
Тишина. Больше никого в лагере археологов не было и я начал быстро собираться. Сбегал за снайперской винтовкой, а затем прихватил в трейлере еду и воду. Далее обыскал полковника и водителя, причем с первого снял черный плащ, а со второго теплую куртку. Связал девушку и еще раз осмотрелся. Чисто. Свидетелей нет. Надо уезжать.
"Стоп! — я вспомнил про тело Рохлина. — А как же профессор?"
Пришлось задержаться. Я вынул тело профессора из петли, отволок уже пахнущий мертвечиной труп в трейлер и нашел бензин. После чего облил трейлер горючей жидкостью и поджег.
Трейлер загорелся моментально. Теперь все.
Я запрыгнул в трофейный "Робин" и ударил по газам. Машина сорвалась с места и резво понеслась по грунтовой дороге подальше от городка. Пару раз на пути встречались вражеские патрули, но ни один меня не задержал. Наверняка, солдат отпугивали красивые номера, и остановился я только через час, когда добрался до леса.
24
— Открывай глаза, я знаю, что ты уже пришла в себя.
Ботинком я слегка ударил по сапожку пленной красавицы, и девушка попыталась вскочить на ноги. На что она надеялась неизвестно. Может быть, на побег? Но я ее остановил, схватил за испачканную мозгами полковника дорогую шубку и бросил обратно под колеса внедорожника.
Девушка упала и застонала, а потом посмотрела на меня и в ее взгляде была ненависть, чистая и незамутненная. Несмотря на плен, она не сдавалась. По крайней мере, пока. Однако я знал, как ломать людей. В общем‑то, это дело нехитрое, ибо есть тысяча способов превратить человека в послушное животное, которое не имеет своего мнения и готово выполнять любые прихоти того, кто сильнее и обладает властью. Просто не хотелось действовать грубо. Все‑таки передо мной представительница прекрасной половины человечества. Хотя они, представительницы этой половины, бывают разными, как и мужчины. Есть символ чистоты — мать и верная жена. А есть проститутки, наркоманки, самовлюбленные твари, сбивающие машинами детей, и прочая мразь. Так что особого пиетета к противоположному полу я никогда не испытывал. Всегда был потребителем, покупал красоту, пользовался женскими телами, а потом находил новые.
— Чего глазами зыркаешь? — я усмехнулся. — Недовольна, что снова в плен попала?
— Ты грязная тварь! — она плюнула в меня, и ее слюна попала на мой комбинезон.
Медленно и не торопясь, я стер плевок и отвесил красавице хлесткую пощечину. Был синяк на подбородке и замазанный кремом фингал под глазом, привет от наших десантников, а теперь к ним добавится еще один, на щеке.
— Что ты делаешь!? — воскликнула она. — Мне ведь больно!
— Запомни, так будет каждый раз, когда ты попытаешься удрать, сказать неправду или поведешь себя неправильно. У меня нет времени возиться с тобой. Поэтому придется действовать грубо. Ты поняла меня?
Я поймал ее взгляд, и она отвернулась. Отвечать девушка не собиралась, и я снова замахнулся:
— Поняла?
— Да, — выдавила из себя красавица.
— Вот и хорошо. Начинаем разговор. Отвечать будешь?
— Буду.
— Значит, договорились, — я собрался с мыслями и начал допрос: — Итак, мне известно, что недавно ты была пилотом ударного "Аравака", участвовала в штурмовке танковой колонны и попала в плен. Правильно?
Пауза. Прищурившись, она смерила меня презрительным взглядом и кивнула:
— Да.
— Твое имя и фамилия?
— Анхелика Краун.
В Республике Норд фамилия Краун была очень известна, и представители этой влиятельной семьи неоднократно становились президентами, министрами и генералами. Одно это уже говорило о многом, и я продолжил:
— Сколько тебе лет?
— Двадцать четыре.
— В каком подразделении служишь?
— Пятый ударный вертолетный полк.
— Звание?
— Лейтенант.
— Должность?
— Командир звена.
— Сколько боевых вылетов?
— Не твое дело.
Снова замах и ответ:
— Семнадцать.
— А тренировочных?
— Больше трехсот.
— В вашем подразделении много женщин?
— Половина полка.
— Эксперимент?
— Да.
— Почему пошла именно в пилоты?
— Летать люблю и вас, царских куриц, ощипывать.
За орла на гербе Вальхов республиканцы часто называли нас курицами. Точно так же как мы их безродными бродягами и отребьем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
