— Нет, речь вообще об этом не шла, — удивленно ответил Даниэль. — Не было никаких условий, иначе они должны были быть озвучены еще в начале игры, одинаковые для всех. И вообще, когда я уходил, мы с Эшли договорились, что следующим утром она выпишет чек на мое имя. Она не говорила, что передумала. Я ничего не знал.
— Понятно, Даниэль, — кивнул прокурор. — Благодарю. У меня все, Ваша честь.
— Мистер Ксенакис, у вас есть что добавить или опровергнуть по данным показаниям свидетеля? — переведя взгляд на Париса, спросил судья.
— Только то, что ни одно из этих обстоятельств не доказывает мою вину, — хмуро ответил Парис.
— Если добавить больше нечего, прошу вас, пригласите следующего свидетеля, — попросил судья.
Прокурор вежливо кивнул и, посовещавшись с охранниками, широко распахнул дверь для следующего свидетеля обвинения. В тот же момент Парис почувствовал, что у него к горлу подкатила тошнота. На пороге зала суда появилась его жена.
Глава 34
Вошедшая женщина сдержанно поздоровалась и молча обвела глазами всех присутствующих в зале суда, специально задержавшись подольше на Парисе и сидевшей недалеко от него длинноволосой блондинке. Встретившись с ней взглядом, Парис вздрогнул от промелькнувшей в нем саркастической усмешки.
— Мистер Ксенакис, вы знаете эту женщину? — спросил вдруг прокурор, обращаясь к Парису.
— Да, — с безнадежностью в голосе кивнул тот. — Это моя жена…
Эти слова неожиданно заставили вздрогнуть и сидевшую рядом с ним молодую блондинку. Очевидно, она раньше никогда не видела вторую половинку своего любовника. Но несложно было понять, что знакомство с этой женщиной в зале суда, особенно, когда обвинение направлено против них, не могло предвещать ничего хорошего.
— Миссис Ксенакис, расскажите-ка суду, пожалуйста, про образ и стиль жизни вашего супруга, — обратился к вошедшей женщине прокурор. — Например, был ли он примерным семьянином и хорошим мужем? Уважаемым среди своих коллег работником? Интеллигентным и порядочным человеком с отличной репутацией?
— Какое это имеет значение?! — снова воскликнул Парис, не в силах больше сдерживаться, но тут же словил на себе предупреждающий взгляд судьи и замолчал.
Жена Париса тяжело вздохнула и опустила голову вниз.
— Мне тяжело об этом говорить… — тихо пробормотала она. — Моему мужу никогда не было дела до семьи. Он всегда проводил все свободное время по всяким сомнительным заведениям вроде казино или стриптиз-клубов и непрерывно мне изменял… — сквозь всхлипывания сказала женщина, бросив ненавидящий взгляд на длинноволосую блондинку. — Это одна из твоих шлюх?
Парис усилием воли крепко сжал челюсти и отвернулся в другую сторону.
— Значит, вы говорите, что ваш супруг часто вел порочный образ жизни? — отозвался прокурор. — А он когда-нибудь имел проблемы с законом?
— Да, — осуждающе кивнула женщина. — Несколько лет назад он был замешан в разных махинациях с поддельными ценными бумагами и осужден условно.
— Понятно, — продолжил прокурор и, опустив взгляд ненадолго в свои заметки, добавил: — Вы можете охарактеризовать вашего супруга, как состоятельного человека? Он зарабатывал достаточно, чтобы обеспечивать семью и… и свои сомнительные хобби, так сказать?
— В том-то и дело, что все деньги уходили на его шлюх! — закрыв лицо руками, разрыдалась женщина. — У нас уже несколько месяцев течет кухня… соседи снизу жалуются на промокший и испорченный потолок… А он ни цента на семью не потратит… Себе купил этот кабриолет, дочке бриллиант, а вот кухня до сих пор протекает… — с каждым словом ее спина судорожно сотрясалась от рыданий.
— Миссис Ксенакис, я прошу вас успокоиться, — смущенно сказал прокурор. Слезы в зале суда всегда выбивали его из колеи. — Вы упомянули про бриллиант, подаренный вашим мужем дочери. Вы его видели? Я сейчас покажу вам одну фотографию. Скажите, бриллиантовое колье на этом фото похоже на то, что было подарено вашей дочери?
С этими словами прокурор протянул женщине увеличенное фото декольте Эшли, взятое с Инстаграма, с бриллиантовым колье на груди.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Это очередная шлюха? — прошипела женщина. — Вот видите, я же вам говорила…
— Миссис Ксенакис, на фото убитая Эшли Эванс, — ответил прокурор. — Скажите, это то же самое колье, которое было подарено вашей дочери?
— Да, думаю, да, — присмотревшись внимательнее, кивнула женщина. — Да, это оно.
— Мистер Ксенакис, — повернулся к Парису прокурор. — Вы не хотите нам объяснить, как это колье от Эшли вернулось вам? Ведь согласно показаниями Даниэля, Эшли добровольно отдавать колье не собиралась. Более того, ей даже пришлось применить приемы кунг-фу, чтобы показать серьезность своих намерений.
Сердце Париса учащенно забилось и на лбу показалась предательская холодная испарина.
— Она мне его потом все-таки отдала, — пробормотал он.
— Когда потом? — допытывался прокурор.
— Тогда, когда она написала в Инстаграме, что выигрыш достанется мне, — едва дрогнувшим голосом ответил Парис. — Мы с ней потом помирились.
— А вот сейчас мы подходим к самому интересному, — с предвкушением сказал прокурор, потирая руки. — Ведь согласно заключению судмедэкспертизы, смерть Эшли наступила в 3:30 — 3:45 ночи. В то время как ее последнее сообщение о присуждении вам выигрыша было написано в 4:42 утра. В связи с этим вопрос: вы с ней помирились до или после ее смерти?
Парис в оцепенении молчал, понимая, что что бы он сейчас ни сказал, его ситуация будет только ухудшаться.
— Так он еще и убийца? — схватившись за голову, воскликнула его жена.
— Мистер Ксенакис, позвольте мне восстановить ситуацию той ночи, — невозмутимо продолжил прокурор. — В конце смены Эшли, вы остановили ее по пути к бассейну, где ее ждал Даниэль, чтобы еще раз попытаться получить выигрыш или, как минимум, забрать назад бриллиантовое колье. Эшли категорически отказалась и нанесла вам удары в живот. Тогда вы дождались, когда Даниэль уйдет, убили Эшли, забрали колье и написали от ее имени в Инстаграме нужную вам фразу про выигрыш. Однако, чтобы не привлекать внимание, оставляя обнаженное бездыханное тело лежать на холодной плитке, вы надели на нее маску и купальник и инсценировали утопление. Вам ведь не было известно про подогрев воды только в дневное время. Я прав, мистер Ксенакис?
— Н-нет! — с безысходностью загнанного зверя воскликнул Парис. — Я не убивал Эшли! Это был не я.
— А кто это был, по вашему мнению?
— Там был Билл Картер… Я видел его в бассейне вместе с Эшли, после того, как ушел Даниэль. Я думаю, это он ее убил. Я ее не убивал, клянусь вам!
— Вы видели мистера Картера в бассейне с Эшли? — подняв брови, удивился прокурор. — И по вашему мнению, это он написал про выигрыш в Инстаграме Эшли в 4:42 утра? Какой ему был интерес? Или вы поделили чек и с ним тоже?
— Нет, вы правы, про выигрыш в телефоне Эшли написал я сам, — опустив голову, сознался Парис. — Я вам все расскажу… Я действительно зашел в бассейн вскоре после ухода Даниэля и увидел там Билла Картера. Я не знаю, что там произошло, я не знаю, как она умерла, но я видел, как Билл надевал на нее купальник и маску.
— Значит, вы видели, что девушка уже была мертва? — спросил прокурор.
— Ну, тогда я не был в этом уверен, — ответил Парис. — Просто удивился, что Билл может делать с голой Эшли в бассейне. Он уж точно был не в ее вкусе.
— А когда вы поняли, что девушка была мертва? — поинтересовался прокурор.
— Когда Билл ушел, я позвал Эшли, но она не отозвалась. Тогда я подошел поближе и понял, что она… ну, в общем, она не шевелилась и не подавала признаков жизни. Билл оставил ее лежать на холодной плитке, как ни в чем не бывало.
— И что вы сделали? — допытывался прокурор.
— Я первым делом забрал колье, а потом заметил рядом ее телефон. И тогда я написал сообщение про выигрыш и сфотографировал ее в купальнике.
— Как же тело оказалось в воде?
