Отец вошел в комнату в своей лучшей одежде. На нем был новый шерстяной жилет — спереди черный с серым, сзади белый. В одной руке он держал мягкую фетровую шляпу, а в другой — бутылку со святой водой. Он кашлянул, тронул сына за плечо и сказал слабым, мягким голосом, какого раньше никто не слышал: «Что ж, пора».
Мэри и Майкл поднялись. Отец сбрызнул их святой водой, и они перекрестились. Затем, не глядя на мать, лежавшую в кресле со сцепленными на коленях руками и молча, без слез, уставившуюся в пол, все вышли из комнаты. Торопливо чмокнули маленького Томаса (он не должен был ехать в Килмуррадж) и, взявшись за руки, покинули дом. Выходя из дверей, Майкл отщипнул со стены кусочек штукатурки и положил ее в карман…
11
Когда я спросил в отеле drisheen, служащие подумали, что я хочу пошутить. Они отнеслись ко мне с той снобистской ухмылкой, с какой в «Ритце» отнеслись бы к человеку, спросившему черный пудинг или фунт требухи. Я, однако, настаивал, поэтому они пообещали послать человека, чтобы тот купил мне его на завтрак.
Этот drisheen, похожий на большую ядовитую змею, — уроженец Корка, хотя его и повторяют с некоторыми вариациями в других районах Ирландии. Коренные жители Корка, уезжая по делам, часто берут с собой ярд дришина, чтобы порадовать менее просвещенные города и заявить о приоритете Корка в приготовлении блюда, которым гордятся все ирландцы. Если увидите в Уотерфорде, Уэксфорде, Голуэе, Дублине или Лимерике человека, уплетающего то, что похоже на шоколадного питона, можете быть уверены: этот человек приехал из Корка.
Этот продукт — разновидность колбасы, приготовленной, как я понимаю, в основном из овечьей крови и молока. Это ирландский кузен пудинга Бери. Ревнивые дублинцы говорят, будто он жжет горло. Они морщатся, когда говорят об этой колбасе, так же, как люди, рассуждающие о сыре стилтон и хаггисе. Но дришин выше всех этих мелких нападок: его можно назвать икрой Корка.
«Двенадцать лет назад я женился на английской девушке. Теперь мы живем в Лондоне, — рассказывал мне урожденный житель Корка. — Когда я тяжело заболел инфлюэнцей, друзья прислали мне из Корка дришин. Это первое, что врачи Корка дают тяжело больному, потому что наша колбаса — самая питательная и хорошо усваиваемая еда. Жена никогда дришин не видела, и, когда открыла коробку, колбаса вдруг вытянулась в длину. Жена вскрикнула и выронила дришин: она подумала, что это змея…»
Мне принесли на тарелке вареную колбасу. В нарезанном виде она похожа на твердое шоколадное бланманже. В своем энтузиазме они переусердствовали и облили колбасу распущенным маслом, но я инстинктивно почувствовал, что настоящие любители дришина этого никогда не делают. Это особенное, тонкое блюдо, приятное, где-то даже женственное.
Я бы предпочел его в жареном виде.
12
Поцеловать камень Бларни — дело трудное и не особенно приятное. Непонятно, почему поколения путешественников делают это, и еще непонятнее, почему именно этот камень, возвышающийся над землей на 150 футов, обрел мировую славу.
Толковый словарь объясняет, что глагол «бларни» означает «подольщаться, ублажать красноречивыми словами, убаюкивать приятным разговором». Когда лифтер в отеле узнал, что я поцеловал камень Бларни, он с улыбкой сказал:
— О, сэр, теперь все молодые женщины будут ваши.
Согласно циничному местному поверью, камень Бларни дает человеку дар красноречия, перед которым не сможет устоять ни одна женщина. Я не могу в это поверить. В качестве смиренного исследователя человеческой натуры я заметил, что женщины наслаждаются лживыми уверениями и иногда даже требуют их, хотя прекрасно видят, что они, словно скалы в море, выпирают из речи мужчин. И все же влияние лести на отношения полов — плодотворный и неизученный предмет.
У меня на этот счет не сформировалось никакой теории.
Деревня Бларни находится в пяти милях к северо-западу от Корка.
Посреди красивого леса поднимаются руины замка Бларни, над ними орут грачи, камни обросли мхом, в темницах зеленая слизь. Бларни — третий замок, построенный на этом месте. Первым было деревянное строение, сооруженное в стародавние времена Дермотом Маккарти, королем Южного Мунстера. Второй замок возвели около 1200 года, а нынешний, существующий в виде развалин, построили в правление королевы Елизаветы. Он был самым крепким замком в этой части Ирландии. Жили в нем представители младшей ветви Маккарти — лорды Маскери, бароны Бларни и графы Кланкарти.
По слухам, слово «бларни» появилось в языке, когда Елизавета приказала Дермоту Маккарти в качестве доказательства преданности королеве сдать замок. Он сказал, что с радостью это сделает, но каждый раз в последний момент что-то происходило, и сдача откладывалась. Его извинения стали столь частыми и были такими витиеватыми, что лорд Джордж Кэрью, требовавший сдачи замка от имени королевы, сделался объектом шуток у придворных.
Королева Елизавета будто бы сказала, вновь выслушав извинения Маккарти: «Это все сплошное бларни! Он не сделает того, что обещает».
Было так или нет, но термин «бларни» вошел в английский язык и означает лживые льстивые речи.
Первый вопрос, который вы задаете, входя в замок: «Где камень Бларни?»
Смотритель указывает пальцем на главную башню, и вы видите с внешней стороны стены, на высоте 150 футов от земли, большой коричневый камень. Ваш энтузиазм начинает ослабевать! И все же вы поднимаетесь по винтовой лестнице.
В былые времена люди, целовавшие камень Бларни, подвешивались за пятки на краю парапета. Однажды пилигрим сорвался и упал вниз. С тех пор к камню подбираются другим способом.
Вы садитесь спиной к пропасти. Гид усаживается вам на ноги, держит вас за ступни, просит отклониться назад и взяться за железные поручни. После этого вы распластываетесь над пропастью, приготовившись к встрече с вечностью. Извиваясь, опускаетесь (при этом закрываете глаза, чтобы убрать из поля зрения отдаленный перевернутый пейзаж) и дотягиваетесь до основания камня. Сделав свое дело, приподнимаетесь над бездной и кричите: «Вы уверены, что удержите меня?» Наконец садитесь и говорите: «Все, я сделал это!»
Откуда взялся этот обычай?
Никто не знает. Ответ на этот вопрос в момент вдохновения может сочинить смотритель, обладающий знанием психологии. В восемнадцатом веке камень Бларни никто не целовал.
С тех пор, я думаю, здесь перебывало много камней Бларни. До сих пор спорят о том, где находился первоначальный камень. Некоторые утверждают, будто он стоял в двадцати футах от вершины башни, с южной стороны, и в камне была высечена надпись: «Cormac McCarthy fortis mi fieri fecit. A. D. 1446». Другие говорят, будто в настоящем камне есть трилистник, и о месте, где тот камень находится, известно немногим. Неприятно услышать все это после того, как вы совершили свой подвиг!
Спустившись по винтовой лестнице, вы спрашиваете гида: «А что сделает для меня камень Бларни?»
Со скучающим видом человека, уставшего отвечать на один и тот же вопрос, гид произносит слова отца Праута:
Там камень лежит; Коль его поцелуешь — Даром тебя ублажит: Станешь речистым Пуще Нечистого, И знатная дама Уже в предвкушеньи дрожит.
Вы задумчиво идете прочь, успокаивая себя мыслью, что все это — сплошное бларни!
13
Я поехал по западной дороге в Керри через Макрум. В Кенмэре на улицах встречалось множество черных коров. День обещал быть хорошим.
Кенмэр — типичный южноирландский городок. Это вы поймете, поездив день по здешним дорогам. Приятное место на берегу реки. Улицы длинные и широкие, магазины маленькие и скучные, однако хорошая погода вносит в них жизнь и краски.
