«Чередуя таким путем многолетнюю эксплуатацию и 2–3-летнее затопление, можно сохранить созданные угодья длительное время, хотя в природе они образуются редко и существуют недолго, — пишет Томирдиаро в монографии “Природные процессы и освоение территории зоны вечной мерзлоты”, вышедшей в 1978 году в Москве в издательстве “Недра”. — Этот способ в настоящее время получил широкое внедрение на Чукотке. Здесь уже эксплуатируется ряд высокопродуктивных лугов, полученных на днище специально дренированных термокарстовых озер. При дальнейшем внедрении этого метода можно получить миллионы гектаров ценных лугов на месте современных полигональных болот и водоемов с “мертвой” гумусированной водой, т. е. полностью преобразить более половины территории тундровых равнин Крайнего Севера, которые ныне совершенно не используются. Озерные тундры, протянувшиеся по приморским равнинам от Урала до Чукотки, будут превращены в зоны интенсивного луговодства».
Первый опыт проведен в 1966 году, когда близ города Анадырь в бассейне реки Волчьей магаданские мерзлотоведы своими силами спустили небольшое термокарстовое озеро, а на его дне посеяли «мамонтовые травы». Опыт оказался успешным. После этого выбрали три крупных озера и начали промышленный эксперимент. В 1973 году совхоз «Северный», впервые в истории Чукотки смог обеспечить кормами, запасенными на «мамонтовых лугах», свое молочное стадо, прежде снабжавшееся дорогими привозными кормами. Под руководством магаданских ученых в настоящее время в Анадырской тундре уже четыре тысячи гектаров бывших термокарстовых озер превращены в луга. И с каждого гектара их можно собрать до 50 центнеров сухого сена!
Термокарст способен оказать помощь не только сельскому хозяйству. В этой же книге С. В. Томирдиаро предлагаются следующие новые способы его использования. Создавая искусственные водоемы, которые неизбежно растопят толщи льда, а затем спуская их, можно разморозить грунт, скрывающий полезные ископаемые, и не тратить усилия на то, чтобы пробиться сквозь вечную мерзлоту — ее «съест» термокарст. Полотно дорог, проложенное по днищам озер, превращенных в аласы, надежней в эксплуатации и дешевле при прокладке, чем полотно дорог, которые с такими затратами сил и средств прокладываются в обычной болотной, мшистой и кочковатой тундре. Грунты, что оттаивают под термокарстовыми озерами, могут с успехом использоваться при строительстве насыпных сооружений. Если со дна этих озер вычерпать грунт, то они превратятся в водохранилища с чистой холодной водой, которой можно снабжать арктические поселки. И эти новые разработки уже тоже внедряются в практику.
Словом, термокарст начинает служить людям, и в будущем мы найдем еще не одно полезное применение этому явлению… А в прошлом?
После того как кончился ледниковый период, термокарст сыграл едва ли не решающую роль в уничтожении тундростепи, способной прокормить десятки тысяч мамонтов и сотни тысяч диких лошадей, бизонов, северных оленей, — и уничтожил огромный «мамонтовый материк», превратив его в обширную область полярного шельфа.
Губительное тепло
«Мамонтов погубил холод» — эта мысль невольно приходила многим людям, особенно после того, как были найдены замороженные трупы сибирских слонов. И выдвигались смелые гипотезы о внезапном сильном похолодании, падении астероида или «яростно бросающихся с высот» сгустках ледяного воздуха.
«Мамонтов погубило тепло» — так в противовес всем этим «ледяным» гипотезам можно сформулировать вывод, к которому приходят многие современные исследователи. Точнее, не тепло, а начавшийся период потепления повлек за собой грандиозное изменение ландшафтов, фауны и флоры ледниковой эпохи.
«Ледяные лишаи» перестали расти, началось отступление ледников и таяние льдов. Земля стала обильно снабжаться влагой, прежде сконцентрированной в толщах ледниковых щитов. Вскрылись и арктические моря, начали растапливаться ледниковые шельфы — в первую очередь тот, что покрывал Баренцево море. Эпоха суховеев кончилась, началась эпоха дождей, туманов, снегопадов. Воды Атлантики с запада и воды Тихого океана с востока вскрыли ледяной панцирь, каким был Северный Ледовитый океан в период последнего великого оледенения.
«Размораживание северных морей и Полярного бассейна при раскрытии Атлантического и Берингового проливов неизбежно привело к изменению морских течений, иной циркуляции атмосферы и, по-видимому, к увеличению зимних осадков, развитию снежных буранов. А это обусловило гололедицы, многоснежье, джуты — голодовки и мор травоядных. Стрессовые ситуации в мезосезоны могли возникать для мамонтов и копытных при изменении погодных условий и без сильного увеличения зимних осадков. Мощное “юбочное” одеяние мамонтов, овцебыков, бизонов, пригодное для сухого холода, оказалось намокающим в условиях увлажненных зим и оттепелей. Ведь овцебыки уцелели в Гренландии, Канаде именно в малоснежье и зимней сухости, — пишет профессор Н. К. Верещагин в книге “Почему вымерли мамонты”, изданной в Ленинграде в 1979 году. — Для зверей и птиц огромное значение имеет, как показал А. Н. Формозов в 1946 г., не только глубина (толщина) снежного покрова, но и его физические свойства, в частности наличие ледяных и уплотненных прослоек, корок. Эти прослойки образуются в условиях переменчивой зимней погоды, когда морозы чередуются с оттепелями. Ледяные прослойки и насты “режут” ноги лосям, косулям, изюбрам, лишают воздуха мышевидных грызунов в их подснежных норах, затрудняют тебеневку лошадей, северных оленей, снежных баранов и овцебыков, душат стан тетеревов, забравшихся на ночевку в снег. Десятки и сотни тысяч трупов мамонтов, носорогов, лошадей, бизонов, овцебыков, северных оленей усеивали именно после таких буранных и переменчивых зим тогдашние тундростепи и лесотундры».
Прежние тундростепи Западной Европы и Русской равнины стали превращаться в болотистые и озерные местности, ибо термокарст уничтожал в толще лессов «клинья» жильных льдов и вечную мерзлоту. В междуречьях Днепра, Волги, Урала в ледниковый период раскинулись обильные травами пространства тундростепей — термокарст, вытаивание льдов, превратил их в замшелые малокормные тундры, на смену которым затем пришли темнохвойные леса. На севере, на территории «мамонтова материка», размокшая и раскисшая земля, толщи мерзлого лесса, нанесенного в течение тысячелетий арктическими суховеями, стали тонуть под копытами сайгаков и лошадей, под мощными лапами мамонтов и носорогов, бизонов и овцебыков. Снегопады укрывали траву, прежде стоявшую сухой всю зиму, мощным покровом. Мхи и другая болотная растительность «выживали» эту траву летом. И огромная, кормившая миллионы животных тундростепь, как говорят ученые Советского комитета по изучению мамонтов и мамонтовой фауны, погибла «не от ухудшения, т. е. похолодания климата, как думали раньше, а от послеледникового “улучшения”, т. е. потепления и увлажнения и связанных с этим грандиозных ландшафтных преобразований».
Вот как впервые в науке, еще в 1972 году, была сформулирована эта новая концепция гибели мамонтового мира в результате ландшафтной катастрофы, разыгравшейся в Арктике около 10 тысяч лет назад: «…последняя ледниковая эпоха сменилась резким потеплением климата, — Ледовитый океан, прогретый хлынувшей в него теплой атлантической водой, стал на 2–3 тысячи лет вообще неледовит, — читаем мы в опубликованной Магаданским издательством книге С. В. Томирдиаро “Вечная мерзлота и освоение горных стран и низменностей”, — поэтому резко возросшие снегопады завалили мамонтовые пастбища, оттепели и гололеды обрушились на арктические равнины, для травоядных наступила катастрофа». Теперь эта рожденная в Магадане концепция стала ведущей в мировой науке о мамонтах и ледниковом периоде.
Вымерли покрытые шерстью гиганты — мамонты и носороги. Погибли и арктические сайгаки — ведь это был особый вид — сайга Черского. На Канадском Арктическом архипелаге, где находится самое «сухое» место северного полушария (и остров Элсмира считается «полюсом сухости»), спаслись от тепла и влаги овцебыки. Северные олени перешли на корм ягелем и другими «дарами тундры» — зоологи отмечают, что у оленей изменилась за последние десять тысяч лет длина конечностей, с помощью которых можно было добывать себе корм из-под снега зимой. Бизоны приспособились к жизни в лесах Канады, выросших на месте былой тундростепи. Хозяевами Арктики стали белые медведи и песцы. А «мамонтовый материк», сложенный мощными льдами и покрывающими их пластами принесенного суховеями лесса, стал медленно, но верно разрушаться.
Гибель его длилась не одно тысячелетие, и мы можем наблюдать ее и по сей день.
Тающие берега
Термокарст «выедает» жильные льды, уничтожает вечную мерзлоту и преобразует древний ландшафт тундростепи в болота, озера и аласы. Термокарст в сочетании с работой морских волн разрушает арктическое побережье Сибири, ее «ледяные берега».
