Громокипящее веселье русского застолья с воплями «Горько!» плавно перешло в выяснение отношений, мордобитие и стриптиз на сцене одного весьма известного московского ресторана – «Славянского базара». К тому моменту старшее поколение гостей предпочло ретироваться по домам – отдыхать, и усмирить разошедшуюся молодежь было некому. Каверзы матушки-природы дали себя знать примерно в середине вечера, когда разгоряченные спиртными напитками гости начали перемещаться в другие залы ресторана в надежде на приятные знакомства. Не удивительно ли, что ушедший за свежими ощущениями свидетель со стороны жениха – Вовка – внезапно притащил к ним за стол еще одну девицу в свадебном платье с торжественным воплем: «Герка, друг, я нашел твою жену!» Девица глупо хихикала и не сопротивлялась.
– Давай ее сюда! Я ее буду целовать! – закричал Гера и протянул вперед руки, чтобы подхватить внезапную добычу.
– Гера, прекрати! – воскликнула Лида. – Как тебе не стыдно!
– Ой, Вов, а у меня уже есть! – немного удивленно воскликнул тот и ткнул в жену пальцем: – Во!
– Подумаешь! – философски выразился свидетель. – Будет две. Как это… в гареме…
– А что? Мне нравится! Тащи!
– Гера, веди себя прилично, а то уйду! – пригрозила Лида.
– Жена должна слушаться мужа! Вот! – изрек Гера. – Так что твое дело маленькое! Будешь мне потом детей рожать, еду готовить, в церковь по воскресеньям ходить и э… потом еще придумаем что-нибудь!
– Совсем упился, скотина! – вскочила из-за стола Лида и, еле сдерживая слезы, воскликнула: – А ну выпусти меня отсюда!
– Да иди, подумаешь! Шуток не понимает! Пойди, это, освежись, вот!
Лида стремительно выскочила из-за стола и кинулась к выходу. Холодный ночной воздух немного привел ее в себя. Гера, Гера! Полгода назад девушку пленили его наглые холодные светло-серые глаза, квадратный подбородок и волевой изгиб насмешливых губ. Бурные ночи, когда все тело шалеет от обжигающих прикосновений и истекает огненной вулканической магмой, а потом ухает в бездонную пропасть… Не менее бурные дни и вечера, хмельной угар студенческих тусовок, завистливый шепот подруг и шальная самодовольная мысль: «Он мой! Мой!» – сделали свое дело: когда Гера предложил ей руку и сердце, Лида согласилась не думая, представляя лишь роскошную свадьбу и свое торжество над другими, менее удачливыми соперницами.
Разнузданное осеннее небо истекало слезами, словно жалея глупую невесту в съехавшей набекрень фате.
– Девушка, вы тут почему одна? – раздался приятный мужской голос. – Где же ваш супруг?
Лида медленно повернулась и, нацепив нервную улыбку, сквозь зубы процедила:
– Мой муж (слово муж подчеркнуть два раза, чтобы выставить совершенно непроизносимый акцент презрения), мой муж в последний момент решил поменять одну жену на другую. Какая разница? Обе дамского полу, в белых платьях… – Она осмотрела нежданного собеседника. Молодой человек в белом фраке, судя по всему, совершенно не выглядел опечаленным.
– Наверное, это моя Настена куролесит! – проговорил он. – Помните, был такой фильм «Меняясь местами»? А мы, судя по всему, поменялись парами. Непорядок. Давайте вашу руку, сударыня!
– Зачем? – удивилась Лида.
– Пойдем меняться обратно.
– Не хочу!
– Вот так поворот!
– Он меня обидел. При всех!
– Это ужасно. Тогда пойдемте, я вас отведу в зал и скажу, что никому вас не отдам. Будете моей женой!
Лида на секунду задумалась, но обида была настолько сильна, что девушка согласно покачала головой и ответила:
– Пойдемте!
В зале веселье продолжалось. Из динамиков неслись запредельные децибелы варварских звуков, кавалеры теряли ориентацию в пространстве и вместо талии хватали партнерш за грудь, стараясь оставлять как можно меньше свободного пространства между телами. Ослепляющая светомузыка резала глаза и придавала всему действу вид дьявольского шабаша, алые блики зловеще отражались на лицах.
Отряд не заметил потери бойца, вернее – невесты. Более того, та самая Настена восседала на коленях Геры и упоенно целовала его в губы.
– Вот так петрушка! – присвистнул незнакомец, державший Лиду под руку.
Та попыталась вырваться и убежать, но молодой человек крепко держал добычу и упускать ее не собирался. Его взгляд стал жестким. Гости стали поглядывать на вошедших, и пьяный гомон потихоньку затих. Вовка толкнул Геру и показал глазами, куда следует обратить взгляд. Настена попыталась вскочить, но не смогла удержать равновесие и плюхнулась обратно на колени к Гере. Тот машинально обнял ее за талию.
– Валя, ты что здесь? – глупо и растерянно произнесла Настена.
– Да вот, жену искал любимую… – произнес незнакомец. – И нашел. Или потерял. Это как посмотреть. Судя по всему, новоиспеченная мадам Митрофанова изволила надраться в стельку.
– Это просто шутка, – жалко пролепетала та и медленно скривила рот, собираясь бурно и со вкусом зарыдать.
– Тихо-тихо-тихо! – Голос Валентина напоминал вкрадчивое шуршание осенних листьев. – Вот этого не надо. Ни к чему на свадьбе слезами исходить! Ты лучше выпей. Водочки. А мы… – он посмотрел на девушку, чья рука лежала на сгибе его локтя, – мы пойдем…
– Лида! – позвал Гера. – Лида, иди сюда!
– Уже иду, – буркнула она и не сдвинулась с места.
– Лида не хочет, – озвучил позицию той Валя. – Она хочет со мной. Мы типа поменялись.
– Мужик, ты что, больной? – взревел Гера. – А ну отпусти ее!
– Да я не держу, – пожал плечами Валя, – ты… не понимаешь, что натворил?
– Я сам разберусь! Вали отсюда! – зарычал Гера.
– Давай не так грубо и пошло. Свадьба все-таки! А у тебя на коленях моя жена…
Гера решительно свалил Настену на соседний стул и вскочил из-за стола, пытаясь пробиться на свободное пространство для выяснения отношений, но ноги гостей и ножки тяжелых дубовых стульев мешали ему совершить нужный маневр. К тому же на шум прибежали друзья Валентина, весьма крепкие ребята, связываться с которыми Гере показалось неразумным.
– Ну и валите отсюда! – произнес он с чувством и налил себе полный стакан водки.
Более находчивая Настена предпочла пролезть под столом и оказалась перед Валентином и Лидой, стоя на карачках.
– Зачем же так унижаться? – насмешливо проговорил Валентин. – Сегодня свадьба, а ты уже передо мной на коленях ползаешь. Что дальше-то будет? Сапоги начнешь лизать? Встань.
Он повернулся и решительно потянул Лиду за собой. Та медленно пошла рядом, послушная, как тряпичная марионетка, управляемая искусным кукловодом. В коридоре она остановилась и сказала:
– Спасибо, Валентин. Я вернусь, заберу вещи и поеду домой.
– Продолжения знакомства не желаете? Может, первую брачную ночь?
– Вы в своем уме или сбрендили от увиденной картины? Я себя не на помойке нашла, чтобы вот так, с первым встречным…
– Мужем – вы хотели сказать. С первым встречным мужем… Не думал, что сойду за мусор… Пожалейте несчастного влюбленного, впавшего в предынфарктное состояние от разбитого сердца!
– Угу! Меня бы кто пожалел!
– Я вас пожалею! Честное слово!
– Благодарю! Не стоит!
– Ну как хотите! Я все-таки достаточно джентльмен, чтобы не навязывать даме свое общество. Может, вас просто отвезти домой? Обещаю, я не буду к вам приставать! Если хотите, даже из машины не вылезу, чтобы попрощаться!
– Не стоит. Хочу побыть одна.
Она сидела в тесной телефонной будке, похожей на гроб, с этими дурацкими букетами цветов, среди которых совершенно нечем дышать. Зачем она прихватила с собой весь этот гербарий? Эти траурные венки, превратившиеся в поминки ее свадьбы? Говорила же ей мама: «Не спеши, доченька! Поживите вместе, там видно будет». Нет, ей же надо было всем нос утереть, доказать, что она лучше всех и сама знает, что ей надо, а что нет. Доказала. Лида залилась очередной порцией горьких и безутешных слез. Никакая французская тушь не выдержит такого количества влаги, и потому гламурно-брачный раскрас лица тут же превратился в воинственную физиономию индейского воина, стоящего на тропе войны, судя по извилистым полосам, оставленным на щеках невесты.
– Разрешите позвонить? – спросил знакомый голос. Валентин приоткрыл тугую дверь стеклянно-металлического убежища сбежавшей Лиды и протянул ей руку. – Вставай! Отвезу домой.
– Не поеду! – вновь заупрямилась та.
– А ко мне поедешь? – спросил он.
– Поеду, – сама не ожидая от себя такого ответа, произнесла Лида и поднялась на ноги, пнув ни в чем не повинные букеты полузавядших роз и подхватив сумочку.
Она проснулась от тихого голоса, с нежностью произносившего ее имя:
– Лида!
Удивленно открыв глаза, увидела перед собой лицо Валентина и улыбнулась детской, немного смущенной улыбкой:
– Странно все получилось, правда?
– Странно, – согласился он, – но правильно. Судьба дала нам возможность исправить ошибку, и мы ее исправили.
