сегодня прихватила для него две пачки корма) и пошли в свой кабинет.
Время до начала урока ещё было, и Эрни решил разыскать учителя труда. Он, оказалось, сегодня вёл факультатив по театральному искусству.
Фигурки, сделанные Эрни, он разглядывал с восторгом.
— Клянусь Шекспиром, Эрни, твои работы тянут на солидный денежный приз. Я постараюсь придумать им подходящие названия и посоветуюсь с тобой, идёт? Или у тебя есть свои идеи?
— Да нет, если честно. Я просто вырезал то, что хотелось.
— Ну, ладно, беги на урок, я тебя найду попозже, нужно будет заполнить кое-какие бланки для конкурса.
— Хорошо, до свидания. А… ещё я хотел спросить… на конкурс можно отправлять поделки… ну, фигурки там всякие… куклы… гномов, например?
— Вообще-то, можно, а ты шьёшь кукол? — учитель с сомнением смотрел на Эрни.
— Нет, не я — одна моя знакомая.
— Если эта знакомая учится в нашей школе, то пусть принесёт своих кукол мне до конца недели.
— Здорово! Я думаю, она принесёт. До свидания!
— Удачного дня.
«Основы создания скульптуры» преподавал учитель ИЗО. Все пытались слепить из глины «Две руки» (копия скульптуры стояла в середине кабинета). У Эрни и Нины, похоже, получалось лучше остальных.
— Вполне неплохо, юный мастер резьбы по дереву. Нина, молодец, продолжай работать.
Рыжеволосый парень снова с уважением смотрел на Эрни (надо будет спросить у Нины, как его зовут).
На перемене Нина собиралась навестить Ушастика, но Эрни решил заманить её в кафетерий.
— С ним всё в порядке, небось, лопается сейчас, уплетая вторую пачку корма. Пойдём-ка выпьем кофе или сок, есть разговор.
— Ну, ладно. А что за разговор?
— Помнишь мои деревянные фигурки?
— Я-то помню, а откуда учитель о них знает? Ты его водил в свой старый дом?
— Да нет, конечно. Это учитель труда попросил меня их вырезать на конкурс, надеется выиграть приз для школы, и, видимо, всем рассказал.
— А, вот оно что…
— Так вот, я его сегодня спросил про кукол, и… в общем, сказал, что ты тоже принесёшь своих для конкурса. Ну, вот. Ты ведь принесёшь?
— Прямо так и сказал?!
— Ну, не совсем. Я сказал: «Одна моя знакомая делает»… А он: «Пускай приносит до конца недели»…
— Ага… — Нина задумалась. Вроде бы, она не злилась. — Ну, почему бы и нет: попытка не пытка. Хотя… я к ним привыкла, жалко как-то…
— Да ладно, всего троих! Тем более, тебе их вернут.
— Ну… хорошо.
Немного помолчав, она добавила:
— Спасибо, что попросил за меня. Сама бы я не решилась.
* * *
На уроке физкультуры Эрни, наконец, познакомился с рыжеволосым парнем: он и Эрни были единственными, кто подтягивались на руках на турнике. Остальные были заняты настольным теннисом, кеглями, шахматами или просто болтовней. Одна из «девочек-близняшек», правда, крутила обруч. Нина бросала мяч в кольцо.
Эрни снова вспомнил старую школу, где физкультура была любимым уроком большинства ребят. Здорово бы навестить Макса… и Дена… Впрочем, в эти выходные у них с Томом есть миссия поважнее.
Математику Эрни и Нина «пережили», снова играя в крестики-нолики за последней партой.
Ушастик вышел из кабинета биологии, действительно, очень пузатым и довольным.
— Можно, я тебя сегодня провожу домой? — Эрни старался говорить негромко, чтобы его слова не долетели до чьих-нибудь слишком любопытных ушей.
— Если не боишься, что про нас начнут сплетничать. — Нина пыталась высвободить шарф из лапок кота, теперь хотевшего играть со всем, что ему встречалось.
— Те, кому это интересно, всё равно начнут, если уже не начали, это неважно. А ты как думаешь?
— Думаю, что мне плевать на глупые разговоры, как обычно.
* * *
Эрни не слишком спешил домой, но, когда он вернулся, Тома всё ещё не было.
Он вернулся где-то через полчаса, коробки с лютней при нём не было.
— Представляешь, учитель музыки сказал, что её можно продать за кучу денег, потому что это редкий средневековый инструмент, таких почти не осталось в мире.
Эрни не совсем понимал, что Том хочет сказать.
— И ты её продашь?
— Ну, что ты, нет, конечно. Я же обещал её тебе — она твоя. Если когда-нибудь захочешь её продать — на здоровье. А пока я раздобыл для неё струны и оставил учителю музыки, он их заменит. Сам я не имею ни малейшего понятия, как это делать.
У Эрни отлегло от сердца. Он безумно хотел учиться играть на этом инструменте.
— А как насчёт занятий, он сможет давать мне уроки?
— Лично он — увы, нет. Но в штате есть преподаватель игры на струнных инструментах, он ведёт факультатив, его-то ты и сможешь посещать, и, если захочешь, урок сольфеджио по субботам.
— Хочу, конечно! Хотя, пока я не очень-то понимаю, что это значит. Но я правда хочу учиться музыке, даже по выходным.
— Ну, вот и славно, я ему завтра так и передам, он будет рад: сейчас к нему почти никто не ходит, все мечтают стать диджеями или вроде того.
Эрни рассмеялся. И сразу вспомнил Нину. В последнее время он всегда вспоминал о ней, когда чему-то радовался.
— Том?.. А я могу пригласить к нам в гости друга?
— Друга? Да, конечно, только не показывай ей слишком много, я покажу тебе, как пользоваться маскировкой так, чтобы занавес слился со стеной.
— Хорошо. Вообще-то, я хотел бы познакомить его… её… с Мистером По. Я обещал… можно?
— Ты знаешь Мистера По хорошо, решай сам.
— Спасибо!
Том немного помолчал, о чём-то думая.
— Знаешь, я никогда раньше не видел, чтобы у Нины были друзья: обычно она никого к себе не подпускает близко. Наверно, она очень доверяет тебе.
Эрни натянул на лицо воротник от свитера, чтобы Том не видел его красные щёки.
Глава 22. Том стрижёт бороду
Неделя пролетела быстро. Тем более, Эрни всё свободное время разучивал гамму и маленькую музыкальную пьесу для лютни, которую они с учителем разобрали на первом уроке. Подушечки пальцев покрылись грубыми мозолями, запястье постоянно ныло, приходилось его всё время разминать. Но всё это совершенно не смущало Эрни, он был счастлив, как никогда, как никогда — близок к самой заветной мечте.
Том тихо улыбался, наблюдая за его занятиями, но Эрни по его лицу видел, как сильно он переживает о предстоящем событии.
В субботу, сразу после первого в жизни Эрни урока сольфеджио, они отправились в торговый центр.
Том был очень хмурым и никак не мог ничего выбрать. Всё, что ни предлагала ему консультант, он отверг, изрядно её расстроив.
Наконец, уже в другом магазине, Эрни
