Подъезжая очередной станции на постепенно снижающейся скорости, Павел заметил маленькую девочку, резко свернувшую в сторону путей. В руках она держала смартфон, с кем-то увлеченно разговаривая в наушниках. Мужчина тут же сориентировался, резко затормозив. Поезд едва успел остановиться перед ребенком свалившемся вниз. Машинист набрал диспетчера, попросив отключить напряжение в контактной рельсе, а затем бросился вместе с помощником спасать девочку. Как только дитя достали, привели в чувство, Павел со спокойной душой продолжил маршрут. Через несколько дней раздался звонок мобильника, где отец спасенный девочки, оказавшийся успешным бизнесменом, предлагал Павлу высокую должность на производстве.
— Павел Сергеевич, ну же! — уговаривал он. — Дайте мне возможность отблагодарить вас. В моей компании вы озолотитесь. Я серьезно вам говорю. И у нас такие красивые девушки работают. Я гарантирую, у нас вы не только станете богатым, но и найдете себе даму сердца.
Павел отказался. И от вакансии и от предложенных денег. Он же добропорядочный гражданин. Разве он мог пройти мимо человека, которому нужна была помощь? К тому же, он уже в профессии своей мечты. Другой ему не нужно было.
Прошло еще несколько лет. Предложение того бизнесмена он порою вспоминал, размышляя над тем, как бы сложилась его жизнь, выбери он другую судьбу. Но ничуть не жалел о своем решении.
Как-то раз близкий друг Павла рассказал ему о призрачной станции, кроящейся где-то в тоннеле метро. Не слишком верующий в подобную мистику, Павел лишь усмехнулся в ответ. Много лет он уж работал тут, и ничего подобного не видел. Однако, друг был настолько убедителен, особенно после нескольких стопок коньяка, выпитых в честь юбилея, что Павел и сам решил проверить его миф. Так, чисто чтобы его разрушить, доказав свою правоту. И вот, оказавшись на нужной станции в нерабочее время метрополитена, Павел не единожды назвал себя непроходимым идиотом. Только за то, что решился тут торчать один, ночью. Все случилось внезапно. Ужас накатил пониманием того, что он слышал звуки приближающегося поезда. Хотя такое невозможно. Когда пред глазами Павла возник огромный старинный поезд, полыхающий пламенем, он долгое время стоял недвижимым, пытаясь осознать, игра ли разума перед ним, или он просто сошел с ума? Дверь кабины машиниста распахнулась, и Павел, завороженный зрелищем, вступил внутрь.
Я видела все это, как зритель, наблюдающий со стороны. Кричала, пыталась приблизиться к машинисту, умоляла не садиться в поезд. На какой-то миг мне показалось, что Павел меня услышал. Переступая порог, он мельком обернулся, словно бы послышался чей-то голос. Однако, двери с шумом закрылись, адский поезд двинулся вперед.
Картинка того, как машинист бежит по коридору снова повторилась, только более живая. Когда Павел погиб, прислонившись к стенам пещеры, душа его не впиталась в станцию Алчных душегубов, она как мотылек, полетела на свет. Единственный в адском царстве.
***
В реальный мир я вернулась резким толчком, осознав себя сидящей на теплом камне. Глаза раскрылись, медленно фокусируясь на обеспокоенных лицах коллег. Из горла вырвался каркающий кашель.
— Ну, рассказывай, где побывала, — с видимым облегчением спросил Бенедикт.
— Я видела жизнь погибшего машиниста. Обрывки из нее. Он был очень хорошим человеком. Героем.
— Вот тебе и справедливость, — нахмурился Орхиус, — разве она существует в этом бренном мире?
— Тихо! — прервал речь призрака вампира Бен. — Что еще?
— Я видела, как его душа направилась туда, — указала в сторону противоположного коридора, — там был яркий свет. Какое-то устройство из человеческого мира.
— Да, ну? — неверующе произнес Даниил. — Проверим, коллеги? Никакого света по пути сюда я не заметил.
Оправиться после прогулки по прошлому погибшего машиниста получалось с трудом. Ноги казались ватными, дыхание до конца не восстановилось. Вообще, дар медиума, как оказалось, забирает много сил. У меня уже был опыт хождения по прошлому в виде воспоминаний убийцы или картинок из прошлого духа хранителя. Но соприкосновение с отрывками жизни погибшего выглядело и ощущалось несколько иначе. Неужели испытанный страх машиниста был насколько велик, что вызвал во мне такие видения? Могло ли мне показаться то, что Павел меня мог услышать, когда вступил за грань, сев в адский поезд? Вопросов было много. И я собиралась их задать Бенедикту после. Сейчас же мы направились по извилинам каменного коридора к месту, которое я четко проследила в своем видении. Чем ближе мы подходили к нему, тем, действительно, становилось светлее. Даниил неверующе осматривался, пытаясь понять причину этому. Через некоторое время он смог погасить пламя, полыхавшее на ладони. Толку от него уже не было. Пещера и так озарялась все ярче с каждым нашим шагом. Я бы это сравнила с искусственным освещением со встроенным интеллектом. Свет определенно реагировал на приближение живых.
— Ничего не понимаю, — растерянно пробормотал Даня, — как жители ада не заметили таких сильных всплесков светлой энергии?
— Возможно, дело в том, что артефакт реагирует только на людей со светлой душой, — предположил Бенедикт, — он реагирует на Амалию.
— Появление чистой энергии в аду может привести к разрушительным последствиям, — Даниил согласился с мнением детектива, но удручало его другое.
— Попахивает заговором, — добавил Орхиус, как спец по заговорам, из-за чего коллеги заинтересованно на него посмотрели, — вы ведь помните историю с эльфом, в чье сердце внедрили артефакт хрустального цветка? Его еще светлый маг долгосрочным сном одарил…Там были замешаны Миротворцы. Так, может быть, и тут они постарались?
— Договаривай, — поморщился Бенедикт, — Орхиус! Как мы могли это забыть?!
— Я лишь рассуждаю. Пока без оснований, — неприкаянный призрак примирительно улыбнулся, явив вампирский оскал, — просто возникло несколько вопросов. Кто пронес в адское царство светлый артефакт? Знал ли он, что тем самым заложил кирпичик разрушения в основание сего царства? Как он это сделал? Ведь если подумать, разве можно незаметно так пронести такой сильнейший артефакт, если он фонит направо и налево?
— Кто-то из адского царства в таком случае должен был сговориться со светлым, — обескураженно закончил мысль вампира Даня.
— Мы почти пришли, — заметила я, прервав дискуссию по поводу заговора.
Адская пещера, озарившись холодным свечением, заиграла другими красками. Здесь не было искусственно выеденных рельефов. Видимо, мелкая нечисть опасалась тут строить ходы. Зато каменные стены с ослепительно мерцающими камнями разбавились геликтитами, растущими кристаллическими пучками. Они отливали перламутрово-рубиновыми отсветами. Огромный проход в следующую пещерную залу имел аркообразную форму, а его края сверху плотно устилались бахромой из сталактитов разной величины. Сталактиты казались светло-алыми, а местами розовыми, благодаря тому, что в той зале находился яркий источник света. Пройдя через арку, мы оказались каменной площадке, напоминающей небольшой мост, который с двух сторон омывался бурлящей водой. На противоположной стороне был оставлен старинный на вид предмет, напоминающий фонарь. Деревянный куб с большой воронкой, обращенной вверх, источал ослепительно белую энергию. Чем ближе мы подходили, тем ярче светил кругляш фонаря.
Притрагиваться к старинному предмету никто не сподобился. Зато ничто не мешало его рассмотреть.
— Тут ручка, — заметил Орхиус, — какой-то старый фонарь. Кажется, такие были в двадцатом веке.
— Почему он до сих пор горит? — поинтересовалась я. — Думаю, он должен работать от батареи, и светить гораздо тусклее современных.
— В том-то и суть, — Бенедикт выглядел несколько воодушевленным, — эта штуковина подпитывается от светлой энергии, синтезируемой кристаллом. Думаю, этот фонарь оставил здесь кто-то из людей, по иронии судьбы оказавшихся на станции Алчных душегубов. Наш машинист попал сюда далеко не первым.
— Думаешь? — хмуро спросил Даниил. — Нужно его изъять из царства. Кто знает, не он ли причина тому, что адский поезд то и дело подвозит сюда чистые души.
