* * *
Группа продвигалась на северо-восток, ориентируясь по пронзающему небо пику, чернеющему на горизонте. Третий день пути ничем не отличался от двух предыдущих. Андориус просыпался с первыми лучами солнца, (как у него только получалось определять точное время восхода?) Он будил остальных, все вместе завтракали чем-то из своих, обширных пока, запасов, собирали расстеленные на ночь мешки и отправлялись в дорогу.
Как и раньше, каждую ночь, Лазриэль раскидывал паутину сторожевого периметра и погружался в медитацию, продолжая усиливать свои заклинания и наращивать магическую мощь. За прошедшие дни он изучил ментальный взрыв, стену, шквал ветра и огненную ловушку. А Сила его магии выросла еще на четверть.
Маг больше не чувствовал давления извне, которое не давало ему делиться своими переживаниями, возможно наваждение прошло, когда он вступил на путь изменения судьбы. Но воспоминания о пережитом были столь болезненны, что рискнуть и проверить, придет ли видение, у него просто не хватило духу. Смерть там была слишком реальной, чтобы переживать ее снова.
За прошедшее время, эльфы очень сильно сблизились. Элиандор, ни на миг не доверявшая старцам, не отходила от своего принца и они проводили дни напролет за душевными разговорами о доме. Лазриэль поделился тем, что его беспокоило и о силе, что не давала ему рассказать все близким. Поведал об ужасной участи, что настигала его в ночных кошмарах раз за разом и о том, как избавился от нее, заменив ночной сон медитацией. А так же и о том, какие плюсы это за собой повлекло.
Маг рассказывал, что сподвигло его отправиться в путь, а лучница поведала о своем задании и о том, как Тихая смерть ослушался приказа верховного друида, ради его защиты. Когда напряжение после битвы немного притупилось, разговоры перешли в более мирное русло и они стали обсуждать свою жизнь в Лесном доме. Сын верховного друида больше узнавал о том, как жили простые разведчики, как они тренировались с самого детства, как развивали свои навыки стрельбы и выживания. Например, прежде, он никогда не слышал, что обряд инициации у рейнджеров предусматривает выживание в диком лесу на протяжении пяти лет без связи с другими. Сглаживало участь юных эльфов лишь то, что готовили их отрядами.
За все время существования класса, самая малочисленная группа насчитывала шестерых. Вместе с Элиандор к инициации готовилась одна из самых многочисленных, состоящая из дюжины следопытов. Она стала той, кто объединила вокруг себя остальных и взвалила на хрупкие плечи ответственность за всех. Выбрала место для стоянки, распределила задачи, назначила ответственных и отправила патрули. Пять лет она устраивала жизнь своих соратников, прислушиваясь к ним и принимая тяжелые, зачастую, решения и отвечала за тяготы, выпадающие на их долю.
Вспомнила она и то как пришлось отстаивать свое лидерство, когда первый их лагерь из-за недосмотра оказался прямо на территории прайда.
* * *
В кромешной тьме великого леса, огромные черные кошки подобрались, к еще не опытным, разведчикам так близко, что сигнал тревоги поданный патрулем, оповестил всех о нападании на лагерь уже после того, как атака началась.
Свирепым хищникам, защищающим свою землю от врага сложно противостоять. Смертоносные тени хлынули на поляну со всех сторон. Даже эльфам, с их безупречными слухом и зрением, было невозможно сосчитать мечущихся кругом кошек, которые яростно атаковали незваных гостей, но их пришло явно больше, чем двуногих.
Это была первая настоящая битва для скаутов. Пантеры атаковали внезапно и, впервые в жизни встретившие настоящего противника, дети леса, совершенно не знали, что делать. В лагере начался хаос и неразбериха. Разумные с мечами и стрелами бились против диких зверей, вооруженных острыми клыками и когтями.
Элиандор пыталась обуздать панику, но это с трудом удавалось. Каждая набросившаяся кошка, сбивала дыхание, движения и мысли. От смертельных ран оберегали только доспехи и иногда невероятная реакция на пару с удачей. Без везения, от молниеносных атак уйти было бы невозможно.
Спасло всех, как они тогда решили, чудо. Когда трое бойцов уже лежали без чувств, а остальные пытались создать хотя бы подобие защиты, среди густых крон пронесся, вселяющий ужас и трепет, звук. Это был пронзительный вой царя здешних мест. Ночной охотник выслеживал свою добычу.
Дикие пантеры все, как одна, остановились, обсидиановыми статуями, встревоженно подняли морды и настороженно вращая ушами, прислушались, а затем, будто по команде, сорвались с места, словно обезумевшие и скрылись в лесной чаще.
Наконец собравшиеся в боевой порядок, эльфы, выстроились вокруг раненых и стали ждать. Только спустя почти полчаса напряженной тишины, они осмелились разорвать строй и повалиться на землю в совершенном бессилии.
Тогда к ней подошел Арфаглэйд, возмущенно размахивая руками.
— Это твоя вина. Ты нас сюда затащила и заставила разбить лагерь в этом проклятом месте! — Кричал он. — Оглянись вокруг! Да тут и гоблину понятно, что это охотничьи угодья тех тварей! А ты привела нас всех им на расправу. Ты не достойна дальше вести нас. Нам нужен новый лидер! А тебя мы выгоним из группы за то, какой опасности ты всех подвергла! Радуйся, что твоя жизнь останется при тебе!
Эльф распалялся все сильнее, обращаясь к толпе и черпая энтузиазм в том, что они слушали его и не возражали. Он высказывался все громче и эмоциональнее, пока тираду неожиданно не прервал резкий удар в голову. Возмущенный бунтарь с трудом удержал равновесие, которого тут же и лишился благодаря второму удару и грохнулся на землю лицом вниз, а Элиандор, что сбила его с ног, внезапно выхватила лук и вонзила стрелу прямо рядом с его лицом, приложила вторую на тетиву и обратилась к заносчивому сородичу.
— Арф. Для начала, спасибо, что раскрыл свое происхождение. Я так и думала, что ты из гоблинов, да только вот даже они, если видят опасность, обязательно предупреждают остальных маленьких тварей. А ты, значит, видел, что мы под ударом и спокойно ждал. Лидером ты станешь только через мой труп. Выгонять никто никого не будет. Мы пошли на это испытание вместе, всеми должны и закончить его. Ну а что касается меня… Я признаю свою ошибку. Я не заметила крайне важную деталь, впрочем, так же, как и каждый из вас, но я приняла на себя ответственность за всех. То, что случилось, на моей совести. Я не стремлюсь к власти и не жажду быть лидером. Тот, кто считает, что у него получится вести остальных лучше, может прямо сейчас занять это место и получить мою полную поддержку. Кроме тебя, друг мой, ты радуйся, что при тебе останется твоя гоблинская жизнь…
* * *
Конечно после этого никто не пытался взвалить на себя бремя лидерства, а ее авторитет вырос до немыслимых высот. Пять лет спустя, она вывела из леса отряд состоявшихся рейнджеров. они читали следы, как раскрытую книгу, стреляли между деревьев в лесу, словно на пустой равнине, могли выжить в самых суровых условиях. Даже Арфаглэйд признал, что все это время она вела их верным курсом и принес ей свои извинения.
Это были приятные воспоминания, которыми она с удовольствием делилась со своим принцем. Рассказывая в подробностях все приключения, что выпали на их долю.
Лазриэль в ответ поведал о постоянных шуточных дуэлях с братом, когда тот, раз за разом пытался напасть неожиданно, но каждый раз напарывался на щит или ответную реакцию. Однако, упрямый и взбалмошный, он никогда не оставлял попыток, поджидая брата в самых невероятных местах и нападая из засады. Магу пришлось всегда быть настороже, ожидая атаки и за это он, как ни странно, был благодарен Таэлю, ведь это делало его сильнее.
Еще он вспомнил, как отец брал их на собрания, показывая, как порой бывает тяжело бремя лидерства. А однажды он взял их с собой, отправляясь в древнюю рощу. Вот это было по настоящему удивительное путешествие.
* * *
