были на свободе, не то что некоторые отдельно взятые неудачники. Ну, доктор Зусман-то был на месте, сидел за столом и в свете настольной лампы увлеченно читал журнал. Хотя, судя по обложке с полуголой чертовкой с длиннющими ногами-копытами, читать было особо нечего, а вот посмотреть…
От хлопка двери о стену доктор подскочил и попытался запихнуть крамольный журналец за пазуху. Не получилось, и он уже более спокойно убрал его в ящик стола.
– Ч… Что стряслось? Кто-то умирает?
– Это мы пришли выяснить у вас, – я рванула блузку на груди, и доктор поспешно закрылся ладонями. – Доктор Зусман? Вам нехорошо?
Вообще-то я просто хотела показать пятна, которые добрались до ключиц, но не думала, что я настолько не во вкусе рогатого эскулапа.
Зусман растопырил пальцы, убедился, что никто не планирует его развращать, и с умным видом поправил очки.
– Давайте-ка по очереди, ребятки.
Морис ужом проскользнул вперед меня и уединился с доктором за ширмой. Не знаю, так и планировалось, или нет, но на плотной белой ткани угадывались очертания двух тел за ней. Не очень четко, но было, где разыграться фантазии. Все болячки были мгновенно забыты, ведь когда еще представится шанс разгадать тайну щупалец Мориса Фрея? Мне с первого дня не давало покоя, откуда они у него так внезапно вырастают. Ну, серьезно, не из попы же?
Судя по заинтересованным взглядам ребят, я поняла, что сей фундаментальный вопрос беспокоил не только меня. Но Морис и тут подгадил: сидел смирно, тентаклями не махал, даже рубашку снимал как-то совсем не соблазнительно. Разочарование одно.
А потом очередь дошла до меня, и стало стыдно за попытку подглядеть за кракеном, потому что моего осмотра ждали даже с большим энтузиазмом.
– Чего вылупились? – Кирра на правах единственной оставшейся девочки отвесила Рэнди подзатыльник. – Рита, не переживай, я им покажу такой стриптиз…
За ширмой меня ждал сонный доктор, который жестом велел сесть на кушетку и показать те части пятнистого тела, которые мне позволяла показать девичья стыдливость. Если честно, те участки, которые ему точно никогда не светит увидеть, я и сама не видела пока. Надеюсь, моя драгоценная попа не стала похожа на бешеный мухомор.
– Мы все умрем? – спросила я, когда Зусман дал команду застегиваться на все пуговицы.
– Мне вас обрадовать или расстроить?
Я прикинула, что не знаю, чему бы больше обрадовалась, поэтому дала доктору шанс самому определиться.
– Вашему посмертному существованию в академии в ближайшее время ничего не угрожает, – успокоил доктор Зусман. – Яд становится опасным только при контакте с водой. Если бы сначала искупались, вот тогда бы и стоило переживать, да и то, симптомы скорее принесли бы несколько неприятных часов до полной детоксикации. Но образцы я на всякий случай сохраню, для исследований, так сказать.
– Неприятных? – я заинтересовалась. – А как это проявляется?
– Ну, знаете. У кого как… Яд с индивидуальным, хе-хе, подходом. Не волнуйтесь так, я выдам вам таблетки, выпейте перед сном, это ускорит процесс. Если повезет, утром будете как живые.
Он откатился на кресле обратно к столу, поближе к заветному журналу с картинками, а я закончила приводить одежду в порядок и тут услышала до боли знакомый голос.
– Эй, Зусман. Мне как всегда.
Из груди вырвалось очень даже не змеиное рычание, и я выглянула из-за ширмы.
Амилота стоял в дверях, расслабленно опершись плечом о косяк, в мягкой рубашке в красно-черную клетку поверх серой борцовки в обтяжку. Распущенные длинные волосы глянцево блестели в тусклом свете, а смуглая кожа казалась еще темнее. Невольно я засмотрелась на него.
Кирра перехватила мой взгляд и демонстративно закатила глаза.
– Опять? – вздохнул доктор, которому сегодня не давали спокойно предаться разврату в компании нарисованной чертовки, и покатился к дальним стеллажам, по-прежнему не вставая с кресла. А куратор меж тем обратил внимание на нашу компашку.
– Почему не в оранжерее? – строго спросил он у Мориса. Тот в ответ помахал в воздухе пятнистой рукой.
– Производственная травма.
– За нос меня водить не надо. Кракены легко выводят отраву из организма. Симулируем?
Морис подозрительно отвел взгляд, и я решила, что сейчас самое время покинуть свое укрытие.
– Мы героически покормили цветочки и можем отдыхать, – с вызовом сказала я, эффектно появляясь из-за ширмы. Выпятила грудь с проказливо расстегнутыми верхними пуговками блузки и уперла руки в бока. – Вы нам, кажется, забыли сообщить, что сегодня будет приветственная вечеринка для первокурсников.
Амилота и глазом не моргнул.
– Забыл? Я ничего не забываю, Кудряшова, я правильно распределяю информацию. Вам пока гулять рано, от вас и так проблем полно.
Он взял у Зусмана маленький овальный флакон из синего стекла и ушел, махнув на прощание гривой черных волос. Сволочь.
Доктор увел за ширму обоих огров сразу, которым, к слову, эта самая ширма была по плечи, и я, воровато оглядевшись, сцапала со стола склянку с пробами растительного яда.
– Марго? – Рэнди придвинулся ближе. – Что ты делаешь?
Я коварно усмехнулась и сунула склянку в лифчик.
– Да так, есть парочка идей.
Подлить бы этого добра в стакан Амилоты, да, боюсь, за это меня точно сожрут, но если сначала попробовать на кое-ком другом… Пара капелек, ведь это совсем не страшно?
Я подмигнула Кирре и жестом показала, что тороплюсь уйти. Она только непонимающе кивнула в ответ.
Морис догнал меня в коридоре.
– Признавайся, что задумала.
– Чтобы ты пошел и сдал меня ректору?
Морис поморщился.
– Это было всего один раз, и я просто переживал за трупоеда.
– Какая у вас трогательная дружба, – поддела я. – На свадьбу пригласите?
– Вот ты… горгона.
– В точку.
Мы еще немного прошли молча, потом пришла пора разделиться, ему в сторону мужского общежития, мне – в сторону женского. Можно было пройти по лабиринту коридоров, но большинство предпочитало пробежать через двор. Небо было чернильно-черным, ничего не видно, воздух душный, как перед грозой. Я поежилась и посмотрела на время – спать хоть уже и не ложись. Морис замялся и, прокашлявшись, быстро бросил:
– Спасибо.
– За что? – удивилась я.
– Ну… Ты хорошо поработала сегодня в оранжерее. Кто-то должен был руководить этими балбесами.
То есть себя к «этим балбесам» он явно не приписывал.
– Это очень мило, Морис. Даже как-то не по себе.
Он фыркнул и, махнув рукой, пошел к крыльцу своего общежития. Я развернулась и поспешила к себе. Завтра будет интересный день, а интересным его предстояло сделать мне.
Я уже почти добралась до ступенек, как что-то привлекло мое внимание.
В центре дворика был заброшенный фонтан с пирамидой посередине, по которой, наверное, должна была стекать вода,
